плохая идея, но, судя по поцелую, вполне действенная.
— Думаю, с тебя достаточно, — хохотнула Лизочка. Ей было сейчас абсолютно все равно, каким балбесом выставил себя Боровский, главное — он жив и может к ней прикасаться. — Это ради меня все? — спросила Лизочка. Еще никто не делал для нее настолько глупых и романтичных поступков.
— Был виноват — исправлюсь, — Максим приставил руку к голове и тут же словил второй поцелуй.
— Можешь не спешить исправляться, — Лиза схватила Макса за руку и потащила его из кафе под ахи-вздохи посетителей. Одни выражали ими свое умиление, другие — были недовольны, что концерт окончен и актеры спешат удалиться в «гримерную», а может, и уединиться в ней, но этого уже никто не увидит.
Глава 52. Примирение постелью
— Ты куда меня тащишь, сумасшедшая! — хохотал Боровский, когда Лиза волокла его к своей гостинице, не обращая внимания на прохожих и брыкания. — Я на машине! — все еще пытался докричаться до Лизочки Максим, не понимая, что если женщина решила в номерах и сейчас, то это значит в номерах и сейчас, а не через час и где-то еще.
— Здесь совсем близко, — сопела Лиза, продолжая идти к намеченной цели. — Тебе понравится.
— Мы можем поехать ко мне, — трепыхался Максим, а Лизочка лишь закатывала глаза к небу, словно просила у кого-то свыше заткнуть босса, чтобы он не ломал волшебный момент, когда она представляла, что сделает с ним через пять минут в гостинице.
— Я слишком долго ждала, Макс, чтобы снова ждать, — остановилась девушка и приложила палец к губам Боровского, упираясь животиком в скрытый за пиджаком торс. — Целую жизнь и одно воскрешение, — снова прохожие запрыгали в разные стороны, когда Лиза раздвигала толпу и тащила Боровского. — Займемся любовью в гостиничном номере, — решила Лизочка не оставлять Максима в неведении, — как подобает шефу и его секретарше.
Лиза чувствовала себя самой счастливой женщиной, той, которая смогла сохранить счастье, чуть не потеряв его раньше времени. До того, как она поняла, что любит этого засранца, этого напыщенного индюка и дамского угодника. Лиза мечтала сделать его своим, и в физическом плане тоже. Почувствовать, какой он, когда не пытается строить из себя большого босса.
Лизке хотелось нежной любви в постельке, а не быстрого перепихона на столе или пьяного секса, о котором она даже не помнит, а только имеет неоспоримое подтверждение того, что он был — животик, где живет их девочка. Самая красивая и счастливая девочка на свете. Ее чудо и папина зайка.
— Слушаюсь, сексипомощница, — нервно хихикнул Макс, еще не очухавшись от проснувшихся Лизочкиных чувств и избиения. — В номера, так в номера! Веди меня! О, королева! — старался скрыть Боровский за балагурством растерянность, заметно так переигрывая. Он отвык проявлять светлые чувства к дамам. Забыл, как это — держать в руках любимую женщину, осыпая ее тело поцелуями, любя ее бережно и чувственно. Но очень надеялся, что вспомнит.
— Черт. Черт! Долбанный замок! — крутилась возле двери Лизочка, пока Макс не отобрал у нее ключ. Через несколько секунд они уже стояли в номере, целуясь и зажимаясь, как безумные.
— Я хочу тебя здесь, — шептал Боровский Лизе, стаскивая с Лизочки верхнюю одежду и бросая ее на пол. Когда Макс и Лиза остались стоять в трусах и обуви, девушка хлопнула Боровского по попке и, схватив его рубашку, ускакала в ванную, избавляясь по пути от сапожек.
— Ложись в кровать, я сейчас приду, — долетел к Боровскому взволнованный Лизин голосок, робко пробиваясь в спальню сквозь шум воды и шуршание пакетиков. — Мне нужно подготовиться, — Боровский честно попытался лечь и расслабиться, как ему в глаза тут же бросился затертый плед. Скинув его на пол, Максим быстренько вернул полосатика на законное место, испытав огромный и не совсем культурный шок от пастельного белья. — Ты скоро? — совсем по-детски позвал Боровский, забившись в дальний угол постели, где, сложившись вдвое, разлегся плед.
— Сюрприз, — вынырнула из ванной Лиза, дрожа всем телом и кутаясь в рубашку Боровского. Последняя не доходила до края черных трусиков и эффектно контрастировала с чулками в сетку. — Секретаршу заказывали? — повела плечиком девушка, краснея от взгляда Максима Боровского.
— Елизавета Артемовна, — официально начал Боровский и Лизочка немного сникла, чтобы тут же расцвести снова, радуя Макса румянцем, — почему вы в остальное время не придерживались дресс-кода? — Макс постучал по пледу возле себя, практически не думая о том, что там может жить, приглашая Лизочку сесть или, может, лечь, а затем оправдаться за серьезное нарушение деловой этики.
— Я исправлюсь, — медленно подошла к Максиму Лизочка, опустив глазки в пол, а через мгновение парочка забыли обо всем: о неуверенности, некомфортных ощущениях, страхах и ссорах. Он целовал сладкие губы, наглаживая свободной рукой бедра, животик, грудь, на второй лежала Лиза. Нежно хлопал по аппетитной попке, пока развратница ласкала Макса ладошкой.
Макс целовал живот, где жил не его малыш. Мужчина легонько водил по трусикам, понимая, что совсем скоро сорвет их, чтобы поиметь чужую женщину. Было в этом что-то очень возбуждающе для Боровского — отлюбить ту, которая принадлежит другому, тому, кто отметил Лизу своей печатью, но не поставил ее на кожу, а поместил внутрь, позволив видоизменяться, приобретать новые очертания, чтобы в один день она досталася Максу, с Лизой или без. Макса интересовал лишь то, что у него будет ребенок, а у Лизочки будет он сам. Пусть только в этот раз и еще парочку… Но какое это имеет значение, если сейчас они счастливы.
Макс снял с Лизочки белье и успокаивал ее поцелуем, дразнил пальцами кожу на увеличенных сосках. Макс Боровский был не против, чтобы они остались такими — большими, темными и чувствительными даже к легким прикосновениям. Макс целовал Лизу между ног, наслаждаясь тем, как пахнет чистое тело, а затем усадил ее себе на лицо, желая напиться вкусными соками.
— Теперь моя очередь за сладеньким, — улыбнулась девушка, опускаясь к ногам мужчины. Лизочка принимала исполинский леденец, посасывая верхушку и рассчитывая, что ее вознаградят за старания пряной начинкой. Но Макс не был сегодня щедрым — и не собирался отдавать все сразу. Лишь одна, самая сладкая и первая капля попала в Лизочкин ротик, распаляя и обещая, заманивая в сети и вдохновляя на новые подвиги.
— Оставим на потом, — Макс привлек Лизу к себе. Их губы соединились, чтобы снова учиться жить друг без друга, пока Лизочка ласкает Макса языком, развернувшись к мужчине попкой. Руки Боровского гладили губки Лизочки, и когда его малышка взмокла, Максим решился войти. Это было не так,
