class="p1">Дверь мне открывает хозяйка, которая широко улыбается.
— Добро пожаловать на празднование пятидесятилетия Андреаса Торриси. Справа от вас, пожалуйста, возьмите приветственный подарок со свежей линейкой виски Torrisi и специальный сюрприз.
Содрогаюсь от ее отрепетированных реплик.
Крю обходит машину и протягивает мне руку. Я подумываю об отказе от нее, но я знаю как лучше в таком социальном кругу, как этот. Будь то с отцом или с Крю, мне придется улыбаться весь вечер, пока он не закончится.
— Почему я на самом деле здесь?
— Потому что ты будешь моей женой и скоро будешь представлять семью Монти, — просто отвечает он.
— Мы договорились, что ты прекратишь это делать.
— Мы договорились, что я перестану спрашивать.
Стискиваю зубы и улыбаюсь, когда другой сотрудник пытается вручить мне бело-золотую сумку. Внутри лежит бутылка виски и что-то похожее на пакетик…
— Это кокаин? — недоверчиво спрашиваю я Крю.
— Похоже, вечеринка в конце концов будет веселой, — он отказывается от подарка.
— И, серьезно, линия виски?
Как только мы входим в чудовищный особняк, официантка предлагает нам два бокала шампанского.
— Легко спрятать за одним бизнесом другой, — объясняет он.
Закатываю глаза и делаю глоток игристого алкоголя. Кокаин, вероятно, был куплен на том же складе.
Залпом выпиваю бокал, а он наблюдает за мной с полуулыбкой.
— Что? — требовательно спрашиваю, ставя пустой бокал на поднос проходящей мимо официантки.
— Ты ни капельки не изменилась.
— Прошу прощения? — усмехаюсь я, мои ногти впиваются в рукав на его запястье.
— Когда я впервые встретил тебя в твои шестнадцать, ты залпом выпила фляжку виски, а потом запила ее вином.
На мгновение я ошеломлена тем, что он помнит, это было давным-давно. Мои воспоминания в лучшем случае смутные. Но вместо этого пожимаю плечами, и беру еще один бокал.
— Оказывается, сейчас мне нужно выпить больше, чем тогда, — говорю я.
Крю посмеивается, пока мы идем по дому, где сотни людей смеются, курят сигары, пьют, а некоторые уже одурели от бог знает каких наркотиков.
На заднем дворе расположилось еще больше людей. Женщины в бикини и мужчины без рубашек прыгают в бассейн и бездельничают. Другие отполированные до блеска, праздно болтают за столиками, где предлагаются подносы с едой и напитками.
Бросаю взгляд на людей Крю, которые не так уж и случайно сливаются с толпой, идя за нами. Но мы не единственные, у кого есть охрана. Несмотря на вечеринку, все на взводе. В атмосфере чувствуется сила. Это напоминает мне о вечеринках, на которые меня заставляли ходить вместе с отцом и всеми непокорными мужчинами, которые заставляли меня чувствовать себя некомфортно из-за того, как они на меня смотрели, даже когда мне было шестнадцать. Но сомневаюсь, что, когда рядом со мной будет Крю, они рассмотрят возможность посмотреть на меня дважды. И это не столько утешение, сколько предупреждение.
Наконец, сквозь толпу появляется знакомое лицо. Доусон в своем обычном белоснежном костюме сопровождает женщину лет сорока пяти. Мне не нужно знать ее имя, чтобы понять — она Торриси. Ее острый зеленый взгляд пронзает меня, а затем перемещается на Крю.
— Крю, ты все-таки сделал это, — говорит она с улыбкой, которая не достигает ее глаз. И тогда она поворачивается ко мне. — И я слышала, что мне есть за что тебя поблагодарить: ты спасла моего глупого племянника на суде за его проступки.
Племянник. Это значит, что она сестра Андреаса.
— Это еще не выигранное дело. Но да, я чувствую себя уверенно. Райя Риччи.
Я предлагаю руку.
Ее брови взлетают вверх.
— Как нетрадиционно не брать фамилию мужа, — я ошарашена этим комментарием, но это не отражается на моем лице. Она жмет мою руку.
— Франческа Торриси. Надеюсь, вам понравится вечер. Всегда есть на что посмотреть, — озорной огонек танцует в ее взгляде, когда она смотрит на Крю.
И что-то в ее взгляде вызывает у меня беспокойство. Подавляю это чувство. Крю — влиятельный человек. Конечно, людей это привлекает. И я ненавижу себя еще больше из-за этого опасения, потому что мне должно быть все равно.
— Как насчет того, чтобы присесть со мной, Райя? — к счастью, Доусон привлек мое внимание.
— Мне отвезти тебя к Андреасу? — спрашивает Франческа у Крю.
Его взгляд скользит между Доусоном и мной, по коже пробегает ощущение покалывания.
Крю наклоняется, его легкий поцелуй касается моей щеки.
— Скоро вернусь, принцесса. Наслаждайся вечеринкой, пока меня нет.
Доусон предлагает мне локоть. Я принимаю его, но смотрю через плечо, не в силах отвезти взгляд от Крю. Я замечаю, что только один из его людей следует за ним, а другой остается со мной и Доусоном. Не могу не думать о том, насколько все это просчитано. Но чего еще можно ожидать, когда дело касается Крю?
— Тебе нужно найти новых друзей, ты это понимаешь, да? — говорю я Доусону, когда он ведет меня к маленькому столику, немного более уединенному и спокойному, чем те, что стоят посреди внутреннего дворика. Позади нас струится тихий фонтанчик, который обычно успокаивал бы меня, но шум только раздражает.
Он посмеивается и под аплодисменты протягивает ко мне свою фляжку, чтобы чокнуться.
Мне нравится Доусон. В нем есть что-то удивительно обаятельное и успокаивающее. Но именно это делает его опасным. Этот выстроенный фасад. Такой человек, как Доусон, который связан с кем-то вроде Крю, происходит из места, где не следует задавать вопросы.
— Если память мне не изменяет, мой друг, кажется, тебе очень, очень нравится, — говорит он.
— Мне очень, очень нравится его тело, — ехидничаю я.
Доусон на мгновение замолкает, задумчиво, даже оглядываясь через плечо.
— Ты знаешь, что он в тебя влюблен?
По коже сразу же поднимается что-то вроде сыпи, и я кашляю, набирая полный рот шампанского, и машу кому-то принести еще бокал.
— Кто-то вроде Крю не умеет любить, — говорю, меняя пустой стакан на полный.
Он рассматривает меня.
— Я не собираюсь с этим спорить. Но он никогда никого не приводил на подобные мероприятия, показывая себя с этой стороны.
— Пожалуйста, — фыркаю я. — Проблема таких людей, как Крю, в том, что они могут привести на эти мероприятия кого угодно и при этом уйти с кем захотят.
— Он мог приводить с собой женщин, но никто не помнил их имен после того, как мероприятие заканчивалось. И, черт возьми, у него был типаж.
— Типаж?
— О, ну знаешь. Блондинка с карамельными волосами, светлыми глазами, красивым лицом, — его взгляд встречается с моим. И нет никаких сомнений в том, что Доусон красив, но его намеки нервируют меня больше.
— Верь мне, когда я говорю, что знаю разницу между
