фрукт.
— Ну как ты сегодня, хорошо спал? — сдавленно спросил Ульрих.
Брат что-то промычал и вернул ему другое яблоко, а затем глубоко вдохнул, показывая, что оно приятно пахнет.
Король осторожно обнял его за плечи, не слишком сильно, чтобы брат не испугался, погладил по голове и прошептал:
— Прости меня, — Рихтер несмело коснулся его щеки.
— Б-брат-т… — вымолвил несчастный.
Ульрих унес яблоко обратно в кабинет и долго не покидал его стен.
— Ты ответишь, что было в том пузырьке? — спросил Виолент, упираясь ладонью о стену над камином и слушая треск поленьев.
— То, что исцелит брата короля. Если он решится, — Отшельник заглянул в кувшин и скривился. Вино закончилось. — Время покажет, какой выбор он сделает, и ты первым об этом узнаешь. Я готов выслушать третий вопрос.
— Мое будущее… каким оно будет, если я сделаю то, что задумал?
Отшельник поджал губы, будто не расслышал его. Придвинул к себе колоду, перемешал карты, аккуратно сложил в стопку и протянул Виоленту.
Рыцарь привычно вытянул карту, но не успел ее перевернуть, как рука Отшельника ворвалась в его грудь острым клинком. Виолент стал задыхаться. Медальон на шее завибрировал, кожаный шнурок натянулся.
— Ты многое потерял и многое приобрел, — прошептал Отшельник. На его окровавленной руке лежал неровный кусочек плоти. Исходящее от него пламя обжигало взгляд.
Рыцарь упал на колени, прижимая ладонь к абсолютно здоровой груди. Он поднял на Отшельника удивленный взгляд. Старик водрузил кусочек на посох, и тот обрел форму сияющего шара.
— Не хватало живительного огонька для фонаря, — усмехнулся он и вернулся к столу.
Виолент сжимал в руке перевернутую карту с изображением Колеса Фортуны. Сердце болезненно закололо, по лбу скатилась капелька пота, за миг пред внутренним взором промелькнули картины возможного будущего.
— Единственно, что постоянно в жизни — это непостоянство, — изрек Отшельник и, упав лицом на стол, захрапел. Кувшин закачался и, опрокинувшись, покатился к краю стола. Виолент увидел, как посуда с треском падает на пол, и в деревянном сосуде появляется глубокая выбоина. Ладонь замерла на кувшине в последний миг, не позволив разбиться. Рыцарь убрал его подальше от спящего и ушел в грот.
Сидя у воды и глядя на расплывающееся отражение, Виолент прокручивал видения в голове и долго не расставался с мечом, то сжимая, то разжимая рукоять, словно готовясь вскочить и сразиться с самой Фортуной. Или же с тем, чей облик она примет.
Глава 11
Луна
«Ты спрашиваешь себя: кто я? Ищешь гармонии с высшими силами, управляющими этим миром. Ты приблизишься к познанию истины, и только собственный страх может помешать тебе на пути к ней. Отринь его и открой двери в свое подсознание». [1]
Перемещение к Эйторитовым горам заняло у Мага около недели. Но этот путь показался мужчине невероятно длинным и трудным. Он до конца не восстановился после Пустоты и всячески тянул из Эверета силу. И если бы не мальчишка, кто знает, успел бы Маг к назначенному часу прибыть в горы? Они миновали территорию гоблинов, и сейчас можно было расслабиться.
— Ты должен представлять то место, куда хочешь перенестись, но запомни, — мужчина поднял указательный палец вверх. К звездному небу от костра поднимались золотисто-алые искры. — Всегда учитывай собственные силы и расстояние. Ты можешь переместиться к подножию гоблинских гор, но не до деревушки Перл. Другое дело, от подножия и до поселения, думай, просчитывай, прежде чем «бежать», иначе магия расщепит твое тело, потому что ей будет неоткуда брать энергию для переноса. И тогда она возьмется за другого одаренного, например, за меня. В итоге никто не выживет.
В полумраке лицо Эверета побледнело.
— Теперь ты понял, как рисковал?
Мальчик кивнул.
— Фортуна никогда и ничего не дает просто так. Никто не знает, чем обернется усиленный дар. Ты получил возможность увеличить свои силы, но пока что не можешь к ним прикоснуться. В Эйторитовых горах мы расстанемся. Ты отправишься в орден, где тебя научат, как правильно использовать магию, а не столь хаотично. Преподаватели там еще строже, чем военачальники королевской гвардии.
Эверет тяжело вздохнул и прихлопнул на шее комара — поблизости находилось небольшое озеро, остро пахло болотом:
— Но разве вы не останетесь моим наставником? — в его глазах отразилась слабая надежда.
— Нет. Как только мы пересечем магическую завесу, ты станешь учеником других чародеев. У меня же есть одно очень важное дело.
— Это связано с той девушкой? Которую вы принесли из Пустоты? — мальчик посмотрел на кулон.
Маг прикрыл его ладонью и поднял взгляд на высунувшуюся из-за облаков луну с малиново-красным ободком. Время играло против него, но не оно одно тревожило мужчину.
Сидя у огня, он бросил взгляд на вышедшего из густой чащи оборотня. Тот нес в руках несколько крупных зайцев. Бросив добычу у костра, Фуриа рухнул на траву и, вооружившись ножом, стал разделывать туши. Эверет подал ему заранее очищенные прутики для мяса. Оборотень усмехнулся, обнажив острые клыки, и, вытянув босые ноги, с удовольствием вдохнул окружающие запахи.
— Не припомню, когда охотился в зверином облике, тело распирает от энергии, — поделился волк. — Кажется, еще немного, и я взлечу.
Эверет улыбнулся ему:
— Зверю особенно необходима свобода, правда, господин? — он посмотрел на Мага, но бревно, где еще миг назад сидел хозяин, опустело: мужчина словно исчез.
— Что это с ним? — буркнул Фуриа, с треском оторвав от мяса светло-серую шкурку.
Эверет пожал плечами и подбросил в огонь хвороста.
«Неужели ты волнуешься за мальчика?» — спросила Амальтея, когда Маг отошел к озеру, подальше от света костра.
Мужчина нахмурился. «Не говори чепухи», — он смахнул со лба темную прядь и потеребил кулон. Смех девушки зазвенел колокольчиком в его ушах.
«Расскажи», — призрак девушки выскользнул из артефакта и предстал перед ним. На щеке Амальтеи различался неровный шрам, напоминающий ту самую трещину, которая появилась, когда Маг ударил кулаком по зеркалу, и оно разбилось. Обитель Смерти оставила на ее лице свой отпечаток как пожизненное напоминание о том, что даже после гибели душа продолжает жить. Пустота не прошла для них бесследно. Всей жизни не хватит, чтобы забыть ее ужасы, холод и безысходность.
«Сегодня первая ночь кровавой луны», — решился Маг.
Девушка подняла взгляд к небу, и ее лоб прорезали морщинки:
«Тебе стоит быть настороже».
«Никогда не знаешь, в какой миг ожидать нападения. Возможно, ничего и не произойдет, но сейчас я остро чувствую напряжение. Оно будто зависло в воздухе, стоит отвлечься — и накроет».
Амальтея приникла к его груди, обвила шею руками и прошептала:
— Ты уже помог ему один раз, теперь спаси его душу.
