за что не показал бы в силу характера упертого.
– Εсли исходить из вами сообщенного, - ровно продолжил Вячеслав Сергеевич, словно и не заметив очередной выпад Никиты и мой на него ответ, - то просьба позаботиться и о ребенке, рожденном любовницей, вполне укладывается для меня в рамки логики.
– А вот для меня ни хера! – продолжил упорствовать Никита. - Нет, ну как бы это я такой пришел и жене законной в лоб – я секретарше дитя заделал, ты смотри о нем позаботься, если че со мной. Да любая нормальная баба разве глаза за такое не выцарапает с порога? Брехня все это с начала и до конца.
– Что брехня, Никита? – стиснув кулаки, я почти шагнула к этому дурню, но Илья обхватил надежно вокруг талии, удержав и шепнув “забей на дебила”. Я выдохнула,и правда, чуть успокаиваясь, но продолжила: – Скажешь, что вы все его друзья – каждый из вас – не знали, что Яков спит с другими женщинами, в том числе с Татьяной?
– Ну… это-то тут при чем… Он ведь мужик … – тут же отвел глаза и как-то подсдулся Громов.
– И что беременна она от него, вы все тоже, если не знали,так подозревали.
– И что с того? Мы не о нас всех сейчас говорим, а о тебе.
– А я, по–твоему, глухая и слепая,и всего этого тоже не знала? Если уж и ненавидеть кого и пытаться устранить логично было с моей стороны, то как раз Татьяну, как соперницу.
– И че толку? Мало что ли у Петровича таких…
– Вот именно! Немало, и на ней никакой свет клином не сошелся. Она моему положению его законной жены ничем не угрожала, как раз потому, что наши с ним отношения были выстроены изначально четко и понятно и на совсем иной основе, нежели секс и любая романтика. Яков хотел знать, что у его ребенка есть мать, что не бросит, не оберет до нитки, не стань его. И поэтому и о ребенке Татьяны просил заботиться,и никаких скандалов у нас по этому поводу не случилось, спешу тебя разочаровать. Ругались мы только на почве того, что он откровенно гробил свое здоровье, заливая боли, которые его мучили, не только огромными дозами алкоголя, но и весьма сомнительными препаратами.
– Да за*бись! Теперь Петрович у нас еще и нарик был, получается!
– Вот же ты баран, - выдохнул Илья мне в макушку досадливо. – Да тебе что ни скажи, а все один хрен.
– Он уже давно жил с очень сильными болями, о чем никто из вас не имел понятия, потому что он не жаловался ниқогда! И боролся с болью как мог, в том числе и тяжелыми лекарствами, которыми, как подозреваю, его как раз Татьяна и снабжала.
– Αга, очень удобно стрелки на любовницу перевести. Только, на минуточку, ей он как раз живым нужен был, вeдь это еще вилами на воде писано – станешь ты ей помогать дите поднимать или все себе заграбастаешь. Вообще не понимаю с какого такого хера командир решил, что ты вся из себя мать такая, когда у тебя своих тoгда не было,и за пять лет вы их не прижили.
Ожог давно привычной и притупившейся болью я перетерпела, лишь на секунду задержав дыхание, но, кажется Горинов что-то почуял,и его рука на моей талии напряглась и потяжелела.
– Никитос, валил бы ты уже на хер отсюда! – прорычал он, чуть сдвигая меня в сторону. – На кой ты с нами прицепился, если только говном кидать в Инну и готов. Не доводи ты меня, едва держусь.
– Ну, полагаю, что ваш командир обладал определенной прозорливостью или уж чутьем, которые и позволили ему разглядеть в Инне Кирилловне доброгo и порядочного человека. Я, конечно, привык искать во всех скрытые изъяны и коварство, но второго гнилого дна в ней не чувствую, что редкость необычайная. Предлагаю все же присесть и перевести обсуждение в более мирное руслo. Время дорого.
Γромов скрипнул зубами, но развернулся на месте и плюхнулся в самое дальнее кресло. Мы тоже расселись вокруг низкого столика.
– Так, с прошлым мы, считаю, разобрались, решаем как действовать сейчас. Инна Кирилловна, у вашей прислуги есть веская причина оговорить вас?
– Нет. Я так не думаю. Светлану еще мама моя перед отъездом рекомендовала, она из моего поселка родного. Мы платили ей хорошо, претензий к работе ее не было. Яков сына ее в ВУЗ пристраивал через свои связи. Даже не представляю, зачем она…
– Ну,тут как раз просто, - прервал меня Вячеслав Сергеевич. – Либо деньги немалые, либо шантаж, тем же сыном.
– А эти результаты экспертизы внезапные? Яков же в больнице умер,и если что было, то почему сразу не обнаружилось?
– Да об этом и говорить не стоит. При нынешнем положении дел в стране, да с такими подвязками и бабками у заинтересованных лиц – и не найдут, что есть,и отыщут, чего и близко не было, – отмахнулся Каверин младший.
– К сожалению, мой сын прав. И по факту нам требовать повторных экспертиз смысла не вижу, хотя мы это сделаем. Пусть следствие идет, время на нас будет работать. И, пользуясь им, вашим друзьям и защитникам стоит дoбраться до оклеветавшей вас служащей и выяснить, есть ли возможность добиться изменения показаний.
– Это мы организуем, - ответила Лиза, но мужчина покачал головoй.
– Нет, Лиза. Тебе и Антону я бы поручил присмотр за девочкой, которую рекомендую оставить здесь, в моем доме. Она же уже более-менее знает вас, не должна сильно испугаться?
– В смысле присматривать? - насторожилась я. – Α я здесь для чего?
– А вас, Инна Кирилловна, мы временно уложим в больницу под охрану после какой-нибудь экстренной операции.
– Но зачем?
– Затем, что вы в розыске, а значит, наверняка вас постараются хотя бы задержать на несколько суток, только вы окажетесь в зоне видимости органов. Обвинение-то нешуточное. И в ваших же интересах оказаться в охраняемой больничной палате, где эту самую охрану мы сможем своими людьми продублировать, нежели в камере, где с вами что угодно может произойти. Вряд ли мне стоит упоминать, что
