служанки Жасмин не оказалось. Хотя теперь, когда здесь было не ровное поле, искать было сложнее.
— Где она? — спросил я Трамвая.
Это оказалось бесполезно, он просто остановился со сбором урожая и поднял на меня голову.
— Покажи направление, где находится Барбара! — вместо вопроса я отдал приказ.
Вот теперь махина, созданная меня защищать, развернулась и указала на ступенчатые сады, вернее на вход в пространство под ними.
Я прошёл в указанном направлении.
На поверхности всё ещё никого, зато я нашёл проход вниз.
Хм, время в зоне обучения течёт быстрее реального, но разница непостоянная. То есть для парочки работников здесь могло пройти много дней. Время расширить инфраструктуру было.
— Барбара, ты где? — спросил я, подсвечивая себе путь варёной картошкой, буквально светящейся серебристым светом.
Сорт клубня был обычным, но под воздействием местной маны несколько дней после варки мог испускать неяркий, но достаточный поток света.
Мана в зоне обучения была плотной, но живой человек, а в особенности скрытая волшебница, всё равно выделялась. Временами, переключаясь на магическое зрение, я мог видеть «зарастающие» следы в потревоженной волшебной энергии с частицами оранжевой и красной маны, это указывало на то, что здесь прошёл живой человек.
Хм? Пройдя по огромной спирали мимо подземного пруда около стены, ведущей к колодцу и источнику, я наткнулся на ещё одну лестницу.
О втором подземном этаже я уже не слышал. Однако могу отметить, что световых колодцев я не нашёл, Барбара тоже использовала картошки в качестве съедобных фонариков.
Грибы были в тени на поверхности, но в подземелье их или плесени я не обнаружил.
Здесь было прохладно, градусов пятнадцать максимум. Под постоянным солнцем было гораздо теплее. Перепад ощущался. Я уже по некоторой привычке сменил экипировку на волчью шубу.
Нет, в ней слишком тепло. Хм?
С лестницы повеяло прохладой, буквально морозом.
Я двинулся туда.
Надо отметить, туннели и лестницы были сделаны трёхметровым Трамваем, поэтому мне с моими полутора метрами роста было здесь весьма просторно.
Я начал спускаться вниз и понял, что шуба была как раз.
Холодно.
Я спустился и прошёл в единственном направлении по ступеням дальше. С каждым шагом я всё отчётливее видел пар своего дыхания.
Странно. Откуда мороз-то?
Я прошёл метров двадцать до поворота и оказался в огромной пещере, где стояла Барбара и источала собой холод. Вокруг были овощи, фрукты, травы и семена.
— Привет, что ты делаешь? — спросил я.
— Господин. Стужа помогает сохранить урожай. Я отдыхаю здесь, но работаю, — гордо заявила живая морозилка.
— Понятно. Пошли, мне требуется твоя помощь с анализом, — произнёс я. — Кстати, кушай хорошо, не экономь плоды. Мне всё равно столько всего не требуется, я питаюсь манной небесной. Огурцы и картошка просто для разнообразия.
— Я не экономлю. Эти земли плодородны, мана восстанавливает питательность почвы практически бесконечно. Но большинство растений и трав растут исключительно около идола. Потому ступенчатые сады приносят больше урожая, попадая в его радиус. Я сажаю всё по очереди, без «погреба» всё пропало бы.
— Понял, молодец, — похвалил работницу я. — Но тебе не холодно?
— Нет. Магия мороза даёт мне иммунитет к подобному страху.
— Ясно, — проворчал я.
Она тут голой бродит, а я в шапку и шубу кутаюсь, боюсь простудиться из-за холодной обуви. Мне тоже бы надыбать нормальный иммунитет, хотя он у меня чуть-чуть но есть за счёт «Инея».
Как же я был рад солнечному теплу.
Брр, после дубака здесь натуральная жара.
Дальше Барбара проанализировала ладью и пешку.
— Их обеих зовут «Ва-Уй». Характеристики идентичны. Возраст мне не доступен, равно как и их умения скрыты для меня, — сообщила девушка.
Вот блин, вторая родилась, а оружия для неё нет.
И что мне с ними делать?
— Слушай, а у них есть душа или хотя бы её подобие? — спросил я.
— Такие монстры бывают, но эти две не из их числа. Ты уже задавал схожие вопросы, — напомнила бывшая рабыня Жасмин.
— А у них есть насыщение маной или может быть другая энергия? — уточнил я.
— Х-а-аум, — протянула Барбара, — не знаю. Не вижу. Я родилась уже после Исхода Волшебства. Начальная Энергия у меня равноценна простому человеку. Я не могу управлять ею. Мне подконтрольна только мана. Способности монстров для меня непонятны и чужды. Даже при взгляде на них я не ведаю, что они могут показать.
— То есть непонятно?
— Да. Мне непонятно. След маны в их ауре есть. Иная энергия мне не видна, но она может быть, ведь их дыхание порождает ману.
Девушка подтвердила мои мысли.
— Ещё вопрос. А как вот эта могла родиться от этой, — начал я показывать пальцем, — когда они якобы были моими шахматами.
— Я не знаю. Жасмин упоминала что-то о внутреннем мире. Я шахматисткой не была. Спроси у неё или ещё у кого-то.
— Понятно, — протянул я.
В следующий миг я заметил, что идол-то прирос несколькими побегами.
Чуть ранее я пробовал их пересаживать, но это приводило к их гибели.
Однако сейчас у меня была живая вода и те, кто мог проследить за ростом небольшого дерева.
— Вот здесь бутылка с живой водой, поливай время от времени росток, мы посадим его на границе влияния идола, — заявил я.
Барбара не стала возражать.
Далее было обсуждение урожая, который я мог забрать. Моей целью были материалы для зельеварения. Кроме того я спросил её мнение, может ли здесь расти какое-то живое существо кроме человека.
— Только волшебное. Идол искажает стихией природы окружение, оживляет увядающее, дарует тягу жизни даже мне. Возможно, стоит попробовать кого-то простого. Я очень устала колдовать опыление, сюда бы пчёл, — заявила девушка.
На этом я получил новую вводную и вышел. Автоматон не сообщал о звонке в дверь. На телефоне тоже не было сообщений.
Хм, Агата решила оставить себе Жасмин?
Ну, ничего не поделать, пусть хотя бы выдаст кровь, слёзы и волосы.
Я решил всё-таки подобное сообщение не отправлять. Кто его знает, поймёт ли шутку наша гордая книжная девочка или посчитает за оскорбление и отлупит меня первой попавшейся под руку книжкой?
Я решил заняться поглощением валяющихся на полу стопок книг.
За всё время я поднял огромное количество интеллекта, но были и другие характеристики, которые поглощались при «чтении».
К основным статам большинство не относились. Логика, память, воображение были частыми, хотя мне
