делать, целует мои руки.
Король и королева тоже здесь, Господи.
— Отойдите! — строго требует ведунья, — лучше выйдите все!
С открытой баночкой, с зеленым отваром она стоит и не предпринимает никаких действий, пока под ее пристальным взглядом комнату не покидают все, кроме моих девушек.
— Сейчас готовься, — строго говорит ведунья, — будет плохо и дурно, но после сразу отпустит! — она заставляет мне выпить полный графин воды, следом заставляет выпить зеленую жидкость.
Меня мутит и выворачивает наизнанку. Такое ощущение, что сейчас выплюну кишки.
— Господи..
— Почему ты не слушаешься меня?
— Я..
— Я предупреждала! Нет же, надо выпить отраву, чтобы сдохнуть!
— Что ты такое говоришь…
— Деточка! — она обратно укладывает меня на кровать и поит опять какой-то не вкусной дрянью.
— Можно что-нибудь повкуснее? — я кривлю лицо, будто съела гнилой лук с лимоном и черным перцем. Необъяснимый вкус.
— Вкусное ты уже выпила, сейчас прости, лечебное!
— У меня перестал болеть живот..
— Еще бы не перестал, я чудом успела! Скажи спасибо Андреасу!
— Андреасу?
— Да, это он приехал на коне за мной!
— На коне?
— Чему удивляешься не пойму? Летать мы еще не научились!
— Спасибо тебе за все.
— Впредь, прошу слушать меня! Поняла? — я часто киваю.
— Я хочу пить, можно мне сок или чай? А не вот эту вот гадость?
— Дечвоки, принесите своей госпоже пить. Можно чай или сок.
Ведунья проводит со мной еще какое-то время, потом прощается и уходит. Напоследок говорит, что сожалеет о своей просьбе. И требует забыть, что просила отравить королеву.
— Не могу принять такой грех на душу! Я и простить ее не могу, но травить — это все таки не мое!
После этих слов мне становится жалко ее.
— В течении трех дней боль к тебе периодически будет возвращаться, не бойся и принимай все, что я оставила. Отрава была сильной, и победить ее за один день невозможно.
— Меня пытались отравить?
— Не пытались, а отравили! Дуреха! — откуда у меня берутся силы не знаю, но я обнимаю ведунью и чувствую, что она пока единственный человек, которому я могу все доверить.
— Могу я кое о чем попросить?
— Я оставлю тебе травы, которые ты хочешь, — отрезает она, протягивая мне пахучий пучок растений, — это от нежелательной беременности. Пить по утрам, вместо чая. Один раз в день достаточно! Ты же это хотела?
— Да, но я даже не успела сказать, а вы уже..
— А я уже! — она улыбается и покидает мою комнату. Позже я узнаю у Даффи, что домой ее отвез Макар, на карте.
— Девочки, — я протягиваю руку и девочки подходят ко мне.
— Вы нас так напугали, — говорит молчаливая Мари.
— Спасибо вам за все! — слезы катятся по щекам, но я не могу сдерживать их, никогда бы не подумала, что кто-то будет плакать и так переживать за меня, в этом мире.
— Чудом вас спасли!
— Я очень голода и обессилена, можно мне поесть?
— Нельзя, простите ваше величество, — говорит Милана, — ведунья строго настрого приказала ничего не есть три дня. Только пить соки, отвары трав и настойки.
— Три дня? — они вместе кивают и хватаются за уборку, я обессилено закрываю глаза.
— Прости, — произносит Андреас, когда я открываю глаза, — вчера пока проводил ведунью, вернулся, а ты спишь.
— Вчера?
— Да, сейчас уже утро и новый день.
— И я страшно хочу есть!
— Я буду голодать вместе с тобой эти три дня! — говорит Андреас, нежно припадая губами к моим, — ты меня так напугала!
— Прости..
— Я отправил ее в ссылку! Нет пощады для нее, раз она решилась на такое!
— Кого?
— Айрис! Хитрая лгунья! Ловко обвела придурков стражников и попала в комнату!
— Андреас..
— До конца жизни доить ей коров, на севере! Прости меня жизнь моя, если бы я знал, что у нее на уме!
— Главное, все прошло.
Улыбаюсь, не зная, что три дня ада еще впереди.
Глава 25
Андреас крепче обнимает, прижимаясь ко мне всем телом, зарывается в волосы и засыпает. А ко мне сон не идет, с одной стороны голод, с другой неприятные ощущения в животе.
Весь день Андреас проводит со мной, не покидая комнату. Строго контролирует прием отвар и настоек, рекомендованные ведуньей. Сам, как и обещал, не ест, как бы я не уговаривала. Мне это жутко не нравится, но я не могу его заставить.
Я выпутываюсь из его объятий и иду в ванну, умываюсь. Лицо горит, щеки пылают, будто я стою над печкой, греюсь после улицы. Я всегда так делала, раньше у бабули в старом доме.
— Амели… — принц осторожно открывает дверь, — тебе плохо? — встревоженным голосом спрашивает, — болит?
— Нет Андреас, просто немного стало дурно. Зачем ты встал? — я вытираю лицо под пристальным взглядом Андреаса, — иди ложись.
— Я испугался, — он подхватывает меня на руки и несет на кровать, — думал тебе опять плохо.
— Все в порядке, — вру, потому что живот начинает ныть, но еще терпимо.
Андреас укладывает меня на кровать, сам ложиться рядом, не смея меня трогать. Боится навредить прикосновением. Лишь держит за руку и ждет, пока я усну. А сон никак не идет, только боль, которая усиливается. Я сдерживать стон от боли, закрываю глаза и притворяюсь спящей, чтобы Андреас уснул. Мало того, что он голодает из-за меня, так он еще и спать не будет? Нет, я не могу этого допустить, а потому, когда он засыпает, я осторожно встаю, не издавая шума и шороха, выхожу из комнаты. Стража за дверью тут же реагирует и просит вернуться в комнату.
— Как вы мне надоели! — меня чуть не скручивает от боли, а я должна стоять спорить, — завтра пожалуюсь на вас принцу!
— Ваше величество, простите..
— Вас что приставили следить за мной? — я хватаюсь за живот и громко дышу, — выполняйте свою работу! Принца не надо тревожить.
Потихоньку, присаживаясь почти на каждой ступени, чтобы перевести дух, я спускаюсь вниз. Повсюду горят свечи в подсвечниках, хотя никого нет. Я иду по слабо освещенному коридору, в другую сторону. Где никогда не была, пока не слышу голоса. Меня скручивает острой болью и я падаю на пол. От озноба все волосинки на теле встают дыбом, я покрываюсь капельками пота. Когда боль отступает встаю, иду дальше, пока не попадаю в кухню. Где два повара, мужчина и женщина, судя по колпаком на голове, пьют кофе.
Кофе!
Я слышу запах кофе и радуюсь, как ребенок.
Повара же давятся, кашляют и подрываются на ноги.
— Ваше величество? — в один голос спрашивают, — что вы тут делаете? — и женщина прячет
