готов отдавать его в «аренду» в интересах клана.
— Махровый цинизм, — заметил цесаревич и поморщился.
— Да, и в этом он чем-то напоминает меня, — сделав вид, что не заметил эмоции на лице сына, откликнулся император. — Достойный противник, с которым я хочу создать альянс. Чем меньше в России кланов, тем легче нам будет управлять боярскими родами.
— Долгий путь.
— Несомненно, долгий, и продолжать начатое предстоит тебе, а потом и твоему Пашке. И кто знает, может ты окажешься циничнее меня, когда столкнешься с упрямством нашей аристократической знати.
— Создав альянс, мы сами дадим им в руки оружие, — напомнил Юрий Иванович. — Недовольство бояр, гражданская война…
— А вот этим ты тоже займешься в ближайшее время, — император направил на сына ментальную волну, чтобы тот проникся ситуацией.
Цесаревич побледнел от тяжести упавшего на его плечи магического давления, но демонстративно молча выдерживал в течение минуты выплеск отцовской Силы.
— Мне нужны лояльные Роды, — сказал император, словно гвозди вколачивал. — Особенно те, которые принципиально сохраняют дистанцию между Мстиславскими и Мамоновыми. Таких не должно быть, ну или, хотя бы, в малом количестве. Постарайся перетянуть их на нашу сторону или заручись обязательством Глав родов, что ни под каким предлогом они не выступят против.
— Такое трудно гарантировать, — возразил наследник.
— Нужно! — громыхнул отец. — Я же не требую мгновенного результата. Несколько лет у нас в запасе есть. И не обязательно частым гребнем против шерсти чесать. В России не так много влиятельных нейтральных Родов. Всего-то сотня, ну или чуть больше наберется.
— Всего-то сто, — вздохнул Юрий Иванович, мысленно прикидывая размах мероприятий. — А сколько из них за Уралом?
— Самых матерых возьму на себя, — отмахнулся государь. — Теперь вернемся к Разрушителю. Его нельзя исключать из наших схем. Может пригодиться. Надо все же проверить, как действует его антимагия на чужой Источник. У кого из боярских детей есть не самые крупные артефакты? Из тех родов, кто особо провинился перед Мстиславскими?
— Ушатые, — поежился Юрий Иванович. — Я не уверен, что у них слабый Источник.
— Плохо мы знаем своих подданных, — покачал головой старший Мстиславский. — Придется к Брюсу обращаться. Магическая Палата десять лет назад проводила перепись всех Источников, и должна знать их потенциал.
— Ты хочешь погасить Источник Ушатых? — не поверил сын.
— Я бы еще и Шуйских уничтожил, — ни единый мускул не дрогнул на лице императора. — Но можно начать с Ушатых. Большая часть мужчин находится под следствием, и вряд ли уже вернется домой. Их всех ждет незавидная участь. Женщины и дети отправятся в изгнание куда-нибудь к Студеному морю. Со временем искра Рода угаснет. Но и поделом.
— Младшие родственники слезно молят принять их и покаяться, — напомнил Юрий Иванович. — Готовы идти вассалами на любых условиях.
— Что, припекло? — хищно оскалился император и рывком поднял свое тело из кресла. Видать, этот вопрос для него был очень важным, и о судьбе предателей он размышлял не спонтанно. — А пыжились-то как своей кровью! Дескать, мы Рюриковичи, не забыли, кто нас от престола отодвинул! Чего это они к тебе обращаются? Кишка тонка императору в ножки поклониться?
— Я не думал, что тебя интересуют жизни оставшихся на воле Ушатых, — пожал плечами цесаревич. — Да, они прощупывают почву и хотят выяснить, на что надеяться.
— Решу с ними попозже, — остывая, откликнулся Мстиславский, подойдя к окну и что-то там разглядывая с интересом. Или делал вид, что ему важнее происходящее возле резиденции, чем судьба предателей. — Государственных дел по горло, подождут.
3
Вероника на меня обиделась. Обещал погулять с ней по городу, а вместо этого закрутился как белка в колесе. Тренировки, посещение магической библиотеки, согласование проекта студии, приезд Ворона — все одномоментно сплелось в один тугой клубок, который расплести не было времени. А начавшаяся учеба и вовсе не оставила шансов реабилитироваться. Артура Вадбольского словно дикая пчела укусила в одно место. Он хотел начать тренировки нашей команды чуть ли не с первых дней нового года, и мы его едва угомонили, пояснив, что заниматься на стадионе, когда там лежит снег, чуточку неразумно. Есть спортзал, где можно отрабатывать тактические схемы, не надевая экзоскелеты, и держать физическую форму — этого пока достаточно.
Сильные мира сего как будто обо мне забыли. Никто не вызывал в СБ по поводу блокиратора Рипли, «арбалетчики» тоже не докучали. Оставалось только учиться, чему я был откровенно рад. Жизнь, кажется, перестала вихлять как бурная норовистая речка между крутых берегов, и выйдя на равнину, спокойно потекла в одном направлении. Единственный, кто не давал мне окончательно расслабиться — Куан. После моей демонстрации переноса тела он потерял покой и требовал чего-то невозможного, но я так и не смог повторить фокус. Разгонял энергию ядра, увеличивал проходимость каналов, пытался уйти в транс — и все без толку. Но зато повысил ментальную силу, с легкостью визуализируя стихийные атрибуты, в основном, конечно, Огня и Воды. Да, Источник все же решил навесить на меня дополнительную Стихию, особо не заморачиваясь тем фактом, что энергии стало уходить куда больше. Теперь я держал силовое ядро в подогретом состоянии. Если бы кто-то посмотрел его со стороны магическим взглядом, заметил бы неровное пульсирующее едва красным, подернутое сизой пленкой пятно. Как потухающие уголья в костре.
Да еще Нина Захарьина, заметив дрейфующих от меня Веронику и Великую княжну Лидию, активизировала свои чары, стараясь держаться поближе. И прическу стала менять чуть ли не каждый день, и какие-то флюиды источать — подозреваю, врубила на полную мощностью магию обольщения и привлекательности, но я только улыбался и держался со всеми ровно.
После одного из уроков я задержался в классе; у меня упала с парты ручка и закатались куда-то под подоконные панели. Будь она простая, можно было отмахнуться от такой мелочи, но подарок матери, да еще с выгравированным родовым гербом нельзя оставлять где попало. Любая мелочь, дискредитирующая род, может повлиять на репутацию. Даже обычная ручка. А я не хотел, чтобы кто-то пользовался ею, а потом выбросил на помойку.
Поэтому кряхтя и шаря рукой под панелями, я услышал стук каблучков и заметил черные лакированные туфли в метре от своего носа.
— Ты чего по полу ползаешь? — удивленно спросила Лида.
— Ручку потерял, — пропыхтел я, выпрямляясь, но продолжая сидеть на корточках.
— Давай помогу, — предложила княжна и тоже, не чинясь, присела рядом, ловко пригладив юбку на коленях. Прикоснувшись к моему плечу рукой, Мстиславская зажмурилась и несколько секунд молчала. Потом изящно выгнула пальчик, на котором посверкивал родовой перстень, и указала на соседнее окно. — Там ищи.
— Странно, — я подождал, когда девушка освободит мне дорогу и только потом просунул пальцы в щель. Вот кому пришло в голову закрывать подоконное пространство
