так, будто извиняется. Пятится назад.
— Зай, набей ему морду, — распоряжается Щеглова. — Зря ты сюда полез, Лебедев. Мой парень чемпион по боксу, так что Гончаровой придется извиниться, а тебе…
— Дура! — рявкает “зая”. — Завали ты…
Договорить он не успевает.
Дима сбивает его с ног. Бьет так быстро и резко, что тот сгибается пополам и валится рядом с битыми стеклами. “Зая” не успевает отбить мощный удар.
Никогда раньше я не видела, чтобы Лебедев дрался. Не знала, что он вообще дерется так. От порывистых движений веет чем-то звериным, яростным.
— Дима, — выпаливаю.
Сейчас он держит “заю” за волосы. Прямо над осколками. И когда Дима поворачивает голову на звук моего голоса, не узнаю его глаза.
— Дима, — повторяю тихо.
Потемневший взгляд будто проясняется.
Лебедев отпускает избитого парня. Подходит ко мне.
— Прости, Катя, — говорит. — Задержался.
— Пойдем, — роняю и беру его за руку.
Он кивает. Когда мы проходим мимо застывшей возле двери Щегловой, Дима поворачивается к ней и холодно заключает:
— Найди другой универ.
35
— Давай в оптику заедем, — говорит Дима, когда мы оказываемся в его машине, заводит мотор и поворачивается ко мне. — Здесь неподалеку хорошая есть.
— Зачем? — роняю рассеянно, еще не вполне прихожу в себе после случившегося, меня до сих пор потряхивает от перенапряжения.
— Тебе нужны новые очки, — ровно заключает Лебедев и хмурится, переводя взгляд на мои руки.
Пальцы подрагивают, сжимая ремешок сумки, и я собираюсь убрать ладони в карманы куртки, но Дима опережает. Он сжимает мои руки одной своей. Не крепко, но ощутимо. Уверенный жест дает чувство защиты. И в этот момент мне совсем не хочется от него отстраниться.
— Никто тебя не тронет, Катя, — отрывисто произносит Лебедев, глядя в мои глаза. — А про этих двоих… ты вообще можешь забыть. Доставать не будут.
Повисшую тишину нарушает звонок мобильного.
Дима достает телефон, не отпуская меня. Мрачнеет, глянув на экран, медлит, прежде чем принять вызов.
— Да, — бросает коротко, а после прибавляет: — Понял.
Голос его собеседника не слышу. Но чувствуется, что речь идет о чем-то важном. Взгляд у Лебедева меняется.
Плохие новости?
— Задержусь, — наконец, заявляет Дима. — У меня планы поменялись.
Он смотрит на часы.
— Дела есть, — замечает. — Не раньше девяти.
— Если тебе надо ехать, то это не проблема, — начинаю и осекаюсь, когда Лебедев отрицательно мотает головой, тихо добавляю: — Я в порядке.
Дима улыбается и чуть крепче сжимает мои руки.
— Согласен, давай так, сейчас тебе все отправлю, — заключает он. — До встречи, Демьян.
От осознания того, что этот разговор шел с Диким, кровь приливает к щекам. Как и всякий раз, когда вспоминаю о нем. Перед глазами сразу вспыхивает то безумие, которое произошло с нами в отеле.
Мотаю головой, стараясь прогнать яркие образы. Слишком противоречивые эмоции они вызывают.
— Что случилось? — спрашиваю, наблюдая, как отключив вызов, Лебедев быстро набирает сообщение. — Я правда нормально, Дим. Ты можешь поехать, лучше встретимся завтра.
— Рабочий вопрос, — отмахивается он. — Дикий сам разберется.
Рефлекторно киваю и отстраняюсь от него, чтобы пристегнуть ремень безопасности.
Машина трогается с парковочного места.
— Хочешь в кино? — спрашивает Дима.
Притормаживаем на светофоре, и Лебедев передает мне свой телефон, где уже открыта страница с премьерами этой недели.
— Выбирай, — говорит.
Листаю, на автомате просматривая отзывы. А в ушах звучит хриплый голос Дикого. Он недавно тоже меня в кино приглашал.
Хватит. Зачем опять про него думаю?
Мы с Димой часто смотрим фильмы вместе. Было время, каждую неделю на выходных ходили. До того, как он стал у крестного подрабатывать.
Кстати, вот продолжение популярной серии комедий. Должно быть весело.
Двигатель затихает, и я поднимаю взгляд. Впереди виднеется вывеска центральной оптики. Значит, Лебедев не отказался от этой идеи.
— Ты в другую хочешь? — спрашивает он, поймав мой взгляд. — Есть оптика получше?
— Нет, Дим, здесь хорошая оптика, — отвечаю, возвращая ему телефон. — Просто дома запасные есть. Это же не срочно.
— Пойдем, Кать.
— Тогда на фильм не успеем, — замечаю. — Сеанс через двадцать минут, а если на этот не попадем, то следующий надо больше двух часов ждать.
— Подождем, — заключает Дима, забирая ключи из замка зажигания. — Так даже лучше. Заедем в ресторан перед кино.
Спорить с Лебедевым бесполезно.
Офтальмолог проверяет зрение, выписывает линзы. Остается только оформить заказ. Девушка за стойкой подает мне бланк, который нужно заполнить.
— Вам придет уведомление, когда забирать очки, — сообщает она. — Доставка обычно через две недели.
— А есть другой вариант? — тут же интересуется Дима.
— К сожалению, нет, — отвечает девушка с профессиональный улыбкой. — Это стандартный срок ожидания.
И тут улыбается Лебедев.
— Нам нужно быстрее, — говорит он.
Слова о том, что можно и подождать, не успевают сорваться с моего языка, ведь я как раз ставлю подпись в бланке.
— Быстрее? — переспрашивает девушка и что-то в ее лице меняется, под взглядом Димы она как будто смущается. — Вообще, если я внесу вас в другой список…
Еще пара фраз — и срок сокращается до трех дней.
Лебедев обаятельный. Умеет расположить к себе. Внешность у него привлекательная. Нет ничего удивительного в том, что он нравится девушкам. Но раньше я никогда не смотрела на него так. Как на парня. Будто со стороны.
Высокий. Атлетически сложенный. Ничем не уступает Дикому…
Обрываю эту мысль. Чувствую, как раздражаюсь на себя.
Опять Дикий в моей голове. Сколько можно? Почему их сравниваю? Они абсолютно разные. Дима спокойный, рассудительный, а Демьян точно ураган.
Демьян. Не хватало только по имени его называть. Пусть и мысленно. Не важно. Мне вообще не стоит про него размышлять.
— Кать, — зовет Дима. — Можем ехать.
Киваю и
