обняв ее.
— Айви, милая, как я рада, что ты вернулась! Ты не смогла нам сразу рассказать: как прошло твое испытание. Эрик сказал, что у тебя жар, и он отвез тебя домой.
Айвена внимательно следила за реакцией сестры и не могла понять, почему Лили так себя ведет. Неужели ее не смущает страшная маска на лице Айвены?!
— Это Эрик привез меня домой?
— Ну, конечно, кто же еще? — удивилась Лили. — Твой жених тебя сопровождал и к Башне, и из Башни. Ты, видимо, простудилась там, у подземной реки. Ты только об этой реке и успела ему рассказать, потому что тебя свалил жар. Эрик привез тебя домой, вызвал королевских лекарей. Ты была без сознания, но лекари знают свое дело. И вот прошло три дня — и ты, как вижу, на ногах, слава Девасу!
— Лили, скажи честно, — Айвена замялась. — Ты ничего не замечаешь на моем лице?
— Нет, — Лили всмотрелась в лицо сестры — передо мной моя красивая и еще не до конца проснувшаяся сестренка! А что, прыщик хочет вскочить? Нету его.
— Лили, какой прыщик?! — вскричала Айвена. — Я же урод, страшный урод!
Лили засмеялась. У нее вообще с утра было хорошее настроение, за те несколько дней, что прошли с того дня, как Йоран сделал ей предложение, она много времени проводила с ним и маленьким Йеном. И она окончательно убедилась в том, что эти два человека стали ей дороги, и она не хотела бы расставаться с ними никогда. И она ответила согласием выйти за Йорана замуж. Собственно, с этой новостью она и пришла к сестре, узнав, что она поправилась. Но Айвена со своей шуткой сбила ее с мысли.
— Айви, ну ты и шутница! — смеялась Лили. — Не успела умыться и сразу стала уродиной?!
— Да какое «умыться»?! — закричала Айвена, — у меня на лице уродская маска!
— Да нет ничего у тебя на лице, хватит выдумывать! — Лили обиженно надуала губы. — Я пришла к тебе с хорошей новостью, а ты закатываешь глупую истерику.
Айвена недоверчиво посмотрела на сестру. Не может она так зло шутить над ней! Схватила Лили за руку и потащила к зеркалу. В нем она увидела Лили и себя со страшной маской на лице.
— Вот, смотри!
— Айви, после посещения Башни с тобой что-то случилось, но проблема у тебя не на лице, а в голове, — нахмурилась Лили. — Давай вспоминай, что там было.
Айвена, напрягаясь, начала выуживать из своей памяти кусочки мозаики, чтобы составить общую картину. Подземный грот, река. Храм, Морак с черепом вместо лица. Три слова для магической формулы…
— У него был череп вместо лица? — удивилась Лили. — Немудрено, что ты так прониклась и тебе мерещится маска на своем лице. Так ты узнала недостающие слова?
— Да! Морак сам мне их сказал.
И тут Айвена вспомнила его слова о том, что если ей будет плохо или понадобится прогнать морок, надо просто произнести эти слова!
— Ну так попробуй, — подбодрила ее Лили. — Это точно морок, иллюзия какая-то, вот увидишь!
Айвена подошла к зеркалу, зажмурилась и произнесла с замиранием сердца:
— Дахша, далим, бара!
Она открыла глаза и с опаской взглянула на свое отражение. И увидела себя бледной, заплаканной и… без маски! Она подбежала к Лили, и поцеловала сестру в щеку на радостях.
— Лили, милая! Это на самом деле был морок… от Морака. Это он, видимо, меня проучил, чтобы не любовалась собой. Эх, значит, он обманул меня, сказав, мол, вот и узнаешь, будет ли жених любить тебя такую…Эрик же не видел этой несуществующей маски…
— Зато он видел тебя немощную, растрепанную, метущуюся в жару, — улыбнулась Лили. — он же просидел тут около твоей постели все три дня. Так что теперь он знает, какая ты не только в здравии, но и в болезни. Получается, не так уж Морак и соврал. Так что уже не далек тот день, когда мы пойдем под венец!
— Мы? — округлила глаза Айвена. — Ты тоже…?
— Я же с этим к тебе шла, сестренка! — счастливая Лили показала Айвене помолвочное кольцо, на которое девушка в своей печали не обратила внимание.
— Боже, ты сделала выбор?! — Айвена уже знала ответ.
— Да! — Лили счастливо рассмеялась. — Я поняла, что хочу быть частью семьи Йорана и Йена. Райнар — это детское увлечение, оно так и не переросло в настоящее чувство. Надеюсь, он тоже встретит свою любовь.
— Он у нас остался последний, кому предстоит пройти испытание, — вздохнула Айвена. — От него зависит, окажется ли законченной магическая формула. Поэтому не спеши говорить ему о своей помолвке. Пусть он обо всем узнает, как закончим наше дело.
Глава 46. «Я вернусь!»
Райнар с наслаждением вдыхал воздух родного Дрокенсверда. Казалось бы, что в нем такого особенного? Ведь в других местах, где ему пришлось побывать в течение последнего месяца, он ничуть не хуже. Да, везде он свой, с местными особенностями. В Лилльсольме в воздухе витает аромат сосновой смолы. В Феррстаде чувствуется дыхание горной свежести. Воздух Сноваргена пронизан запахом чистых северных снежных вершин. Но слаще запаха Родины нет!
Райнар подстегивал свою каурую, торопясь скорее встретиться с верховным жрецом, чтобы рассказать ему о своей миссии в отдаленных районах королевства. Ему удалось пожить среди северных племен, в деревне отшельников и даже среди потомков некогда кровожадных каридасов, знакомя их с культом бога Деваса. И весьма успешно. Поэтому предстоящая встреча с верховным его радовала.
Но еще больше он хотел увидеть своих друзей — Эрика, Айвену и Лили. Не терпелось узнать, как друг чувствует себя на троне конунга, не изменился ли он. Как прошла свое испытание Айвена. И, конечно, что происходит в жизни Лили. За последний месяц Райнар не так часто вспоминал о ней, хотя в начале миссии ему казалось, что он будет сходить с ума от разлуки. Но нет, он вспоминал о ней только когда думал о своих друзьях вообще.
Хотя нет, однажды он подумал о ней, когда лежал, свалившись в лихорадке в деревне на острове каридасов. Он попал под холодный ливень, пробираясь в эту горную деревушку и заболел. Каридасы оказали ему неожиданное гостеприимство, приютили, накормили, обогрели. Хозяин хижины, старый охотник Кир оставил Райнара у себя. Его дочка, рыжеволосая миловидная девушка лет восемнадцати, напомнила ему Лили. Она ухаживала за больным, поила снадобьем и кормила с ложечки чечевичной похлебкой.
— Как тебя зовут? — слабым голосом спросил Райнар, задержав руку девушки, которая вытирала пот с его лба.
Девушка мило покраснела, отчего веснушки на ее
