она, да? Мама. Она не умерла.
– Я не знаю, – произнес Викинг.
– Ты ничего не знаешь, черт подери, – выпалил Маркус. – Даже не знаешь, жива ли твоя гребаная жена или нет. Ты вообще о ней что-то знал? Почему она захотела быть с тобой? Зачем переехала с тобой сюда, в эту чертову дыру посреди тундры?
Викинг сидел неподвижно, слова причиняли ему боль. Потом он кивнул.
– Зачем Ханс-Улов ехал на юг? – спросил он.
– На совещание в F21 в Лулео, по поводу QATS.
– Кому это было известно?
– Всем. Всем, кто имел отношение к проекту.
Викинг поднялся, вышел в прихожую, надел ботинки и форменную куртку. Маркус открыл банку пива и пил, стоя возле мойки, когда Викинг снова заглянул в кухню.
– Последний вопрос, – произнес он. – Кого теперь назначат руководителем проекта?
Маркус допил пиво и положил пустую банку в мойку.
– Этого я тебе не могу сказать. Это секретные сведения.
– Понимаю. Все равно скажи.
– Анну Берглунд.
ОСЕНЬ 1987 ГОДА
Путь на машине до Стентрэска занял четырнадцать часов – впрочем, они трижды останавливались, чтобы перекусить. Машину вели по очереди, хотя у Хелены не было прав. В случае чего могли сказать, что она учится. В отличие от него самого в детстве, Маркуса не укачивало, – какое невероятное везение!
И сынишка, и Хелена спали на заднем сиденье, когда Викинг свернул на дорожку к дому мамы Карин и выключил зажигание. Мир погрузился в тишину. Двигатель пощелкивал. Затекшие ноги, боль в плечах. Снаружи почти совсем стемнело. Лишь за горами догорала узкая красная полоса.
Он открыл дверь машины. В лицо ударил насыщенный запах преющей листвы, на мгновение его охватило мощное и внезапное отчаяние.
В Стокгольме трава и деревья по-прежнему были зеленые. Он уехал от лета, которое научился ценить, чтобы на большую часть года запереться в холодильнике: темень и холодина.
– О, мы уже приехали!
Хелена умела потянуться, как кошка – так же невероятно гибко и радостно. Выпрыгнув из машины, она открыла заднюю дверь с другой стороны, отцепила ремни детского кресла и взяла Маркуса на руки.
– Просыпайся, Маркус! Посмотри-ка, где мы? Мы у бабушки! У бабушки Карин и дяди Свена!
Ребенок захныкал, разбуженный от сладкого сна, но тут же успокоился, когда на дорожке появилась Карин.
– Маркус! Бабушкин любимчик!
Она подняла мальчика к темному небу.
– Как здорово, что ты приехал к бабушке! Будешь фрикадельки?
– Фифалельки, – ответил Маркус и весело рассмеялся.
– Какой развитый ребенок! – воскликнула Карин, покачивая его на руках. – Такой маленький, а уже так хорошо говорит!
Викинг не считал, что Маркус в чем-то опережает свой возраст, но промолчал. Достал из багажника чемоданы и пеленальник и занес в дом. Когда он снова вышел, чтобы запереть машину, начался дождь. Большие тяжелые капли застучали по железу и по земле.
Свен стоял в дверях своей комнаты, опустив глаза в пол, сжимая в руке игрушечную машинку. Светлые волосы свисали до плеч большими упругими локонами. Он боялся ножниц и не позволял себя стричь.
– Здорово, дружище, – сказал Викинг, подошел и обнял его. Свен тоже его обнял, спрятав лицо у него на плече.
– Он теперь будет здесь жить – малыш? – спросил он.
Викинг взъерошил ему волосы.
– Нет, ну что ты, – ответил он. – Маркус будет жить со мной и Хеленой. Ведь здесь живете вы с мамой. Что у тебя за машина, покажешь мне?
Свен протянул ему маленькую железную машинку – довольно точную копию «Феррари».
– Почему вы не можете жить здесь, со мной?
– Какая красивая машина! Потому что у нас будет собственная квартира на Кварндаммсвеген. Ты сможешь увидеть мой дом из своего окна. Пойдем, я покажу тебе.
Они пошли в комнату Свена. Его самые любимые машинки стояли в ряд на полке, остальные лежали в ящике под кроватью. Другими игрушками он теперь уже не интересовался. Все медведи и зайцы обрели новый дом благодаря ярмарке Красного Креста.
– Видишь вон тот кирпичный дом? Там я буду жить. Мы почти что сможем махать друг другу в окно.
Свен покачивался взад и вперед, размахивая руками.
– А она? Она тоже там будет жить? В этом доме? С тобой?
В дверях комнаты Свена появилась Хелена.
– Привет, Свен! Как я рада познакомиться с тобой. У тебя новая машинка?
Свен обернулся, покосился на нее. Потом протянул «Феррари». Хелена театрально ахнула.
– О, какая прекрасная машинка! Вся красная! Можно мне ее подержать?
Свен положил машинку в ее протянутые ладони. Она с интересом поднесла ее к лицу.
– Что за модель? – спросила она.
– «Феррари тестаросса купе», – снисходительно ответил Свен, показывая, что Хелена ничего не понимает.
– Она быстро ездит?
– Очень-очень быстро, – ответил Свен, забирая машинку.
– Идите ужинать, – позвала их Карин.
Она нажарила фрикадельки из лосятины и приготовила картофельное пюре с маслом и мускатным орехом. Маркус уплетал за обе щеки, а вот Викингу кусок в горло не лез.
– А где Густав? – спросила Хелена.
– Начался сезон охоты на лося, – ответила Карин.
– Они живут в охотничьем домике на горе Польберг, пока не отстреляют большую часть квоты, – пояснил Викинг.
После еды Хелена уложила Маркуса в старой детской кроватке, поставленной в гостевой комнате. Свен ушел к себе, Карин и Викинг сидели на диване, глядя на дождь за окном.
– Завтра в девять вы можете пойти подписать контракт на квартиру и забрать ключи, – сказала Карин.
Викинг кивнул. Его не покидало чувство, что он летит в пропасть.
– Отлично, – сказал он.
– Правда? – спросила мама.
Он тяжело вздохнул.
– Мы не могли жить дальше в Хелениной крошечной двушке, нам было там невыносимо тесно. А найти чего-нибудь побольше не удалось. Просто невозможно!
– А купить виллу было никак?
Он хотел рассмеяться, но стиснул зубы. Люди, живущие в Норрботтене, не могли взять в толк, что даже обычная квартира в Стокгольме стоит несколько миллионов.
– Тебе ведь нравилась твоя работа?
После окончания академии он работал в Норрмальме, ему предложили оформиться в наряд на постоянной основе. Это самая престижная полицейская работа в Швеции. Он отказался.
– Здесь спокойнее, – проговорил он. – И Маркусу здесь будет лучше. Да и у Хелены тут жизнь будет постабильнее, ей не придется ездить работать по разным местам, как раньше…
Он смолк.
– Вы всегда можете изменить свое решение, – сказала Карин.
Густав вышел на пенсию раньше времени. И это все решило. Рухнул его последний аргумент против возвращения – что он не сможет работать с отцом.
– Им удалось что-то выяснить про того мужика, которого нашли мертвым в Стурфорсене? – спросил Викинг.
Карин покачала головой.
– Кажется, нет, – ответила она. – Это будет первое
