наверняка проверила, — в голосе Луизы звучало отчаяние.
— Скорее всего так и есть, — поддержала мысль Ева. — Эмма явно знает больше нас и с подвалами она давно уже должна была разобраться. Может, именно поэтому она хочет, чтобы мы нашли часы, потому что сама она не справилась. Надеется теперь на наши мозги, которых в шесть, точнее, в пять раз больше, чем у неё одной.
— Но ведь подвал, как сказал Томас, на территории школы… — напомнила Роза.
— Может, мы знаем не обо всех? — сказал Роби.
— В Темпусе есть заброшенные или разрушенные строения? Вдруг наш подвал как раз где-то там, — высказал предположение Алекс, и оно всем понравилось.
— Завтра, значит, это выясним, — Ева поставила точку, и друзья лениво поднялись с кроватей, чтобы разойтись по своим комнатам и заняться домашним заданием. Какими бы занятыми они не были, в школу всё ещё приходилось ходить.
4×3
Целую ночь Ева не могла заснуть. Как бы она не старалась провалиться в сон, мысли крепко её держали и не отпускали даже тогда, когда часы показали три часа ночи. Во всем была виновата Эмма Тикет, которой удалось разрушить хрупкий покой Евы. Она ещё только начинала смиряться с исчезновением Томаса из ее жизни, как тут ей на голову свалилась новая беда, и в этот раз намного серьезнее. Шантаж, угрозы, смерть — всё это резко стало реальностью, а не опасением, и Ева никак не могла побороть свои страхи. Ей казалось, что «Загадка» не справится, что они не смогут найти подвал, сейф, часы, не смогут спасти Ника и самих себя от жестокости обезумевшей Эммы.
У них не было никаких подсказок и указаний, они знали слишком мало о том, что им предстояло отыскать. Информации явно не хватало.
Им нужно было узнать больше.
Но как?
И тут Еве пришла в голову дикая мысль. Почему бы не поговорить с Эммой? Не обсудить всё вместе, ведь они теперь почти что партнёры. Если Эмма знает что-нибудь, что им поможет в поисках, то ей стоило бы поделиться сведениями. Посылать их на задание, совершенно неподготовленных, было неразумно, и нужно объяснить это Эмме.
Придя к такому выводу, Ева наконец-то заснула.
Проснулась она раньше обычного и, хоть ей очень хотелось спать, Ева всё-таки заставила себя подняться и собраться в школу, пока соседки ещё прятались под своими одеялами. На завтрак Ева не осталась, только схватила несколько фруктов со стола и помчалась скорее в школу, чтобы спуститься в лабораторию и поговорить с Эммой.
Только вот до этого дело не дошло, потому что Ева столкнулась с Эммой прямо на пороге школы. Эмма шла явно не с дома, вероятно, она приехала на такси из города, наверняка никого не предупредив, что будет ночевать не в пансионе. Чем бы Эмма не занималась в Лондоне, Еве вряд ли когда-нибудь удастся узнать.
— Стой! — крикнула Ева, когда поняла, что Эмма решила её проигнорировать.
Тикет неохотно развернулась, сняла с плеча свою тяжёлую черную сумку и спросила:
— Чего тебе, Коллинз?
Ева указала на скамейку возле школы.
— Давай присядем, надо поговорить.
Эмма рассмеялась:
— О чем нам с тобой разговаривать? Ты решила, что мы теперь подружки? Боюсь, это не так.
Ева лишь закатила глаза и уселась на ту самую скамейку. Как ни странно, Эмма подошла и опустилась рядом. Как будто и правда подружки.
— Мы знаем только то, что часы спрятаны в подвале, но этого слишком мало. Расскажи то, что ты знаешь, и мы, возможно, справимся за неделю.
Эмма вздохнула. Еве это не понравилось.
— Я знаю не больше…
— Уверена? — не хотелось верить Тикет. Она явно обманывала.
— Ещё в начале сентября я проверила все школьные подвалы, но ничего не нашла.
— Мы заглянули в два, а потом догадались, что ты скорее всего нас опередила.
Эмма молчала.
— Ну? Скажешь что-нибудь? Может, ты знаешь какие-нибудь тайные подвалы?
— Я ничего не знаю, — ответила Эмма, и в ее голосе прозвучало столько боли, что у Евы на миг даже сжалось сердце.
Эмма бросила сумку рядом с собой и уронила голову в руки.
— Провести обряд можно только в определенные дни, и если я не найду часы в ближайшее время, то следующий шанс мне выпадет только через пятьдесят лет, — Эмма будто хотела получить немного сочувствия, но Ева помнила, чего хочет добиться Тикет своим обрядом.
— Как ты можешь жалеть себя? Ты хочешь подчинить себе время и людей и при этом ждёшь понимания? У тебя совсем крыша поехала.
Эмма резко выпрямилась и гневно посмотрела на Еву:
— Твое мнение никто не спрашивал, делай то, что велят. Или забыла, что я сделаю, если вы меня подведёте?
О таком забыть было невозможно.
Ева чуть отодвинулась от Эммы и спросила:
— Так стремишься за решетку? Будь уверена, если ты навредишь Нику, то быстро там окажешься. Ты же у нас давно совершеннолетняя.
Эмма усмехнулась:
— Не волнуйся, в тюрьме я не окажусь. Вы не сможете доказать, что это я убила его. Хотя, если честно, я не горю желанием пачкать руки. Это случится только при одном условии. Сегодня первый из семи дней, помнишь? Лучше бы не ко мне цеплялась, а часы искала. И ещё кое-что. Если продолжишь меня преследовать, то я постараюсь, чтобы Нику стало ещё хуже.
— Черт, да я ведь сказала, что мы не знаем, где искать эти часы! — крикнула Ева. Хорошо, что рядом не было других учеников.
— Не мои проблемы, — пожала плечами Эмма и поднялась со скамейки. Она повесила обратно на плечо сумку и помахала Еве рукой на прощание.
Ева осталась одна. Она не могла заставить себя подняться и тоже пойти в школу. Единственная надежда была разрушена, и теперь Еве хотелось лишь плакать. Она спрятала лицо в руках и сидела так очень долго, пока чья-то рука вдруг не упала на ее плечо.
— Эй, ты чего? — это был Алекс, который опаздывал на занятия. Все уже давно разошлись по кабинетам, а он сегодня проспал и вышел позже остальных. Он думал, что Ева уже тоже в школе, поэтому удивился, когда обнаружил ее на скамейке. Ее печальный вид встревожил Алекса, и он сел рядом.
— Всё нормально, — еле выдавила Ева и отвернулась.
— Я же вижу, что ты врёшь. Что случилось?
Разве Ева могла объяснить, что своими попытками разговорить Эмму причинила только больше вреда, и Нику в первую очередь.
— Мне надо побыть одной.
Недолго думая, Ева вскочила и бросилась в густой лес, окружавший школу. Ей хотелось спрятаться
