ему в голову. Изображаем лунную походку. Танцуем твист. Поем песни. Сестры Парлони нам аплодируют. Мы визжим и захлебываемся от смеха. К сожалению, моя физическая форма оставляет желать лучшего. Но зато я уже много лет так не веселилась.
– Ты, наверное, Сэнди, – говорит Тедди, когда у бассейна появляется наша инструкторша, потная и запыхавшаяся. – Они уже достаточно разогрелись и в хорошей форме. – После чего Тедди, подняв фонтан брызг, пушечным ядром падает в воду и плывет ко мне. – Нет, тебе верится, что нам за такое еще и платят?
Мне реально не верится. В будний день, в оплачиваемое рабочее время мы занимаемся аквааэробикой.
Вот уж не думала, что парни могут быть настолько открыты всему новому. Но Тедди именно такой. Он или хохочет, или, сосредоточенно морща лоб, искренне концентрируется на чем-то. У него здорово получается сгибание рук. Мы выстраиваемся около бортика, чтобы сделать отжимания, и Тедди даже не замечает, что старушки всячески пытаются подобраться поближе к нему. Впрочем, у них нет повода ревновать, так как Тедди дарит себя всем окружающим. И если кто-то из дам устает, он с готовностью подставляет свое плечо. Да я и сама с удовольствием бы на него оперлась.
Я знаю, что Тедди за это платят, но от него требовался лишь самый минимум: привезти сестер Парлони на автомобиле. И то, что Тедди так щедро делится своей энергией и любовью, очень великодушно с его стороны. Он совершенно неотразим, когда стоит в толпе облепивших его старушек, стремящихся прикоснуться к молодости и красоте.
Жаль только, что Тедди даже не осознает своего благородства.
После занятий нам дают десять минут свободного времени попускать по воде аквапалки. Похоже, мне пора одеваться, чтобы помочь своим подопечным собрать вещи, но тогда Тедди наверняка станет глазеть, как я вылезаю из бассейна. Я выжидаю в надежде, что он выйдет из воды первым и отправится в раздевалку, но он вовсю наслаждается жизнью и не думает уходить. Надев на шею надувной круг, он катает на спине миссис Вашингтон, которая сегодня ночью может умереть счастливой.
Но сейчас меня заботит совсем другое. Мне придется лезть по лесенке под безжалостными лучами света, а вода будет ручьем стекать по ягодицам и бедрам. Купальник очень старый и здорово врезается в попу. А еще мои подколенные ямки выглядят реально странно. Я застываю на месте, не в силах собраться с духом.
– Что происходит? – Тедди, уже высадивший свою пассажирку, подплывает ко мне. – У тебя такой вид, будто тебе срочно нужно пи-пи. Терпи, детка. Думай о чем-нибудь сухом.
– Ой да брось! Ты ведь знаешь, что я никогда не нарушаю правил.
– Я бы сказал, что уже облегчился, но… – Тедди так заливисто смеется, что я и впрямь начинаю опасаться за его мочевой пузырь. – Нет, я серьезно, что случилось? Ты вся какая-то напряженная.
– Когда я буду вылезать из бассейна, ты зажмуришься и не станешь на меня смотреть.
Тедди закрывает лицо пятерней. Между растопыренными пальцами выглядывает блестящий карий глаз. Мой смех заряжает Тедди новой энергией. Он опускает руку, и я вижу нахально вздернутые брови.
– А в чем проблема?
– Проблема в лишнем весе. – (Тедди подплывает поближе, но, поскольку мы барахтаемся в воде, меня это не смущает.) – Не все в раздетом виде выглядят так отпадно, как ты.
– Ты мне льстишь. – (Мы делаем круговые движения руками, наши колени то и дело соприкасаются.) – Рути Мари, скажи: а я красивый?
Мне становится трудно дышать.
– Нахальство – второе счастье. Каково быть таким самоуверенным? – спрашиваю я, уходя под воду.
– Я такой только с тобой. Но, не получив от тебя нужной реакции, сразу начинаю комплексовать. А потом смотрю на свое отражение в столовой ложке, и оно мне не нравится. К обеду я уже чувствую себя полной развалиной и самым безобразным типом на свете. – Доплыв до середины бурной реки эмоций, Тедди на секунду в изнеможении закрывает глаза. – Я несу полную чушь. Почему так происходит? На самом деле я вполне нормальный и адекватный человек.
– Хотелось бы верить. – Я глубокомысленно качаю головой.
Тедди неожиданно замирает. С его ростом ему нетрудно достать ногами до дна. Он кладет мою руку себе на плечо, как будто обнаружив, что я нуждаюсь в поддержке. Впрочем, так оно и есть. Ресницы Тедди – точно скрещенные пики. Под моей ладонью наколка в виде горящей спички, и я чувствую, как пламя жжет мне руку.
– Вот теперь благодаря тебе я чувствую себя красивым, – лукаво улыбается Тедди.
– Можно подумать, тебе требуется чья-то помощь, чтобы раздуть свое эго.
– Еще как требуется!
Необходимость сохранять в присутствии Тедди строгую мину превращает меня в брюзгу. Что будет, если я позволю себе немного расслабиться? Тедди станет неудержимым. Он меня просто задавит.
– А ну-ка живо показать руки! – кричит нам одна из старушек, и по поверхности бассейна эхом разносятся взрывы смеха.
– Хорошо. – Я вытягиваю свободную руку вверх, и смех становится громче.
– Неужели они всерьез подозревают, что я стану щупать тебя в разгар рабочего дня? Грязные старушенции.
У меня в мозгу медленно крутятся шестеренки.
– Ой, а я и не поняла! Значит, они обращались к тебе?
– У тебя явно нечистая совесть, да? Итак, на чем мы остановились? Ах да, на уверенности в себе. Держись так, будто ты лучшая из лучших. Почувствуй себя красавицей. – Тедди берет меня за руку и ведет в импровизированном водном вальсе. – Хочешь узнать секрет? – Он только успевает открыть рот, а я уже вижу нацеленный на меня, точно акулий плавник, комплимент. – Аккуратная и опрятная скромница – мой самый любимый тип девушек.
Ума не приложу, как ему удается так легко переключаться. Еще минуту назад он задорно гарцевал вокруг бассейна, а сейчас смотрит прямо на меня потемневшими глазами, и в его голосе слышится интимная хрипотца.
Все, пора вылезать из воды.
– Ладно, хорошенького понемножку, – говорю я, чувствуя, как Тедди одной рукой раскручивает меня вокруг себя, заставляя воду вскипать.
– Но ты мне не веришь. – Он притягивает меня к себе. – Твои глаза… – Он растерянно моргает и отворачивается. С чего вдруг такая застенчивость? Но он действительно стесняется, и мое сердце неожиданно сжимается. – Магнетические. Я чересчур сентиментален, твою мать! – Тедди с протяжным стоном уходит под воду.
Когда он выныривает, я строго говорю:
– Ты просто решил замутить с единственной особой женского пола моложе пятидесяти, которую здесь обнаружил. Вот так-то.
Но все, поезд ушел. Я чувствую приятное тепло, бегущее по позвоночнику, когда Тедди кладет руку мне на поясницу и нас разделяет всего лишь кусочек мокрой ткани.
