строил из себя важного главаря банды, то был ужасно похож на Лоя.
— Вот выйду отсюда и язык тебе за ругательства отрежу, — сообщил Грязный, поправляя одежду на себе. Он с любопытством посмотрел на Эйкена и спросил: — Что за имя?
Зрачки змеиных глаз сузились, прежде чем резко расшириться.
— Той, что принесла тебе слайдер, — ответил Пес.
Мужчины долго прямо смотрели друг на друга. Повисшую тишину нарушил спокойный голос Грязного:
— Я своих работников не сдаю.
— Она не работает на тебя, — парировал Эйкен.
Пес верил этим словам Лисы. Однако и Грязного за дурака не считал и предполагал, что тот перестраховался и узнал, с кем имеет дело. Тот много лет умудрялся вести свою деятельность скрытно, а пойман был лишь из-за случайной статьи из архива, попавшейся на глаза Эйкену. Пес был уверен, что знай Ирвин о подобных изобретениях, то пойман бы не был. Но Грязный не знал, как и никто, у кого не было свободного доступа к знаниям из библиотеки. Да и те охватывали слишком многое, и подвернувшуюся возможность поймать Ирвина Эйкен считал везением.
— Когда ты меня поймал, то не задавал таких вопросов. С чего вдруг сейчас? — поинтересовался Грязный, опирая голову на открытую ладонь.
Зеленые глаза впились в здоровяка. Тогда Пес не хотел, чтобы у Лисы возникли проблемы, и не упоминал о ней. А Ирвин мог позволить себе молчать. Пытать сына ради информации Велиор не дал.
— Возникла необходимость узнать, — уклончиво ответил Эйкен, уводя взгляд.
Тот год, что они с Лисой провели в пустыне совместно, Пес думал, что она однажды покажет свое лицо. Желтоглазый видел, как Лиса спокойно реагирует, когда его руки оказывались рядом с кнопкой открытия. Она ему доверяла, и он не хотел предавать это доверие. Когда Лиса назвала его по имени, Пес понял, что это и был тот секрет, который она хранила все это время.
Они с Лисой знакомы на Парвусе. Возможно, даже разговаривали. А еще у нее были проблемы, с которыми она долгое время не могла разобраться, но до сих пор не посвятила его в них. Эйкен переживал, что они серьезнее, чем Лиса говорила, и боялся, что она не вернется.
— Это был вопрос времени, когда вы вновь пересечетесь, — загадочно протянул Грязный.
Он сложил руки в замок и потянулся. Затем мечтательно вздохнул. Его губы растянулись в хитрой улыбке. Пес недовольно наблюдал, как Ирвин играется с ним. Эйкен обдумывал фразу, брошенную Грязным, когда тот заговорил:
— Мне бы хотелось увидеться с одним человеком. Взамен я бы дал тебе наводку на ту, что ты ищешь.
— Я не могу к тебе никого привести. Большой риск, что ты передашь информацию своим и тебя вытащат, — произнес Эйкен. — Попроси что-то адекватное.
— Видимо, тебе не так уж и важно узнать, кто она, — очаровательно улыбаясь, прошипел Ирвин. — Хотя ты впервые за два года со мной первый говорить начал. Может, все-таки подумаешь над моим предложением?
Пес поднялся. Риск слишком велик. У Эйкена еще оставалась надежда, что Лиса придет на назначенную встречу, и там они поговорят нормально. По лицу Грязного сложно было понять, о чем тот думает, но Псу казалось, что Ирвину самому хочется чем-то поделиться.
— Кого ты хочешь видеть? — этот вопрос Эйкен задал из любопытства. Он не собирался никого приводить к Грязному.
Ирвин блеснул белоснежными зубами и, развалившись на диване, серьезно произнес:
— Ты еще не готов. Приходи, когда будешь на грани отчаяния.
Грязный взял планшет и уставился в экран. Пес сощурился.
— Если я буду на грани отчаяния, то могу сломать тебе хребет.
Сказав это, Эйкен направился к выходу.
— Если убьешь меня, то не узнаешь ничего о своей таинственной незнакомке, — воскликнул Грязный.
За широкой спиной раздался звонкий смех.
— Захомутала такого человека! А глазищи так невинно округляла, — весело продолжал Ирвин. — Вот уж не ожидал! Не от нее точно.
Пока Грязный подливал масло в огонь любопытства Эйкена, желтоглазый внимательно вслушивался. Псу хотелось спросить: «Почему не от нее? Что с ней не так?» Но он молча покинул темницу, осознавая, что еще немного и вопросы начнут вылетать бесконтрольно.
Глава 22. Ставки
После получения должности Медея вернулась в квартиру к матери. На свое жилье денег не было, а первую зарплату на аренду еще нужно дождаться. Силия приняла дочь с распростертыми объятиями и поздравлениями вперемешку с вопросами, как той удалось попасть в апперы в столь юном возрасте.
Девушка и сама не знала, что ответить матери. Медея вообще не прилагала особых усилий, чтобы попасть на должность. Разве что терпела Лоя. Она чувствовала себя так, словно все давалось слишком просто, а значит, незаслуженно. Совесть это бы мучило, если бы не другие заботы.
Медея упала лицом в мягкую подушку. В руке она сжимала подарок Эйкена. Подумав о нем, она сначала улыбнулась, а потом свела брови. Перевернувшись на спину, Медея раскрыла ладонь. В пальцах путалась аккуратная медная цепочка с подвеской с рубином.
Этот камень Медея видела у Назира в убежище. Именно на него она смотрела, когда старик вошел в мастерскую. «Неужели Эйкен сам сделал это украшение?» — крутилось в голове, пока девушка разглядывала маленькие колечки, что цеплялись друг за друга и постепенно сливались в единое украшение.
«Нельзя его ручищами сделать что-то настолько аккуратное», — протестовал внутренний голос. Медее впервые в жизни хотелось носить украшение, которое ей подарили. И все же. Пока она не могла этого сделать. Поднявшись с кровати, девушка прошла к шкафу и спрятала подвеску под платьями, которые не носила уже долгое время. Но именно ими была заполнена бо́льшая часть гардероба в квартире матери.
Затем Медея отправилась в душ. Нужно было смыть с себя последствия тренировки с Эйкеном, бег до Внешнего города и напряжение от рассказа Хакки. Шампунь медленно пенился на длинных белых волосах, потому что владелица почти не двигала руками, уставившись в глянцевую стену. Ту Медея не видела, полностью погрузившись в тяжелые раздумья.
Хакки сказал, что его на поверхность подняли люди с круглыми метками на ботинках. «Приспешники Крысьего короля», — кричало сознание Медеи, но мозг напоминал, что о Хакки она сказала не Грязному, а Лою. Бандиты схватили старика, не ограбили, а просто подняли на поверхность и приставили слежку к дому. К жилищу, где периодически появлялась Медея. Чувство было, что караулили ее, а не желтоглазого.
Девушка хлопнула ладонью по холодной плитке.
— Это не совпадение, что люди Грязного занимались этим делом.
«Так вот, где ты проводишь выходные, крысий сын!» — мысленно ругалась
