немного успокоился. — И как, лучше?
Лассаэр опустил взгляд на пару мгновений.
— Пока не знаю.
Король Гнева хмыкнул. Что-то рокочущее внутри него на протяжении вот уже целой вечности сейчас только тлело.
— Дерьмово, — он развернулся. — В черепушке правда его сила?
Глаза Лассаэра вмиг вспыхнули. Он непроизвольно сделал шаг вперед, даже не заметив этого.
— Верни мне печать!
— Ты смеешь требовать?! ПРОВАЛИВАЙ! — вспыхнул демон и начал ходить взад и вперед.
Окружающая толпа тут же начала отталкивать гостя на выход из лагеря, хотя и с некоторым негодованием. Герцог же неожиданно рыком и жестом приказал им остановиться, и, смерив эльфа тяжелым взглядом, добавил:
— Готовь свою жалкую крепость, мы скоро придем, — он развернулся спиной к собеседнику и пошел в свой шатер.
Лассаэр не желал уходить просто так и хотел было остановить демона, но шагнувшее к нему воинство заставило поумерить свой пыл. Поняв, что большего ему не светит, эльф начал оглядываться вокруг в поисках того, кто привел его в этот лагерь.
— Проводишь меня? — с небольшой долей веселья произнес он.
Яростный крик вновь прокатился по земле. Король Гнева, Красный Герцог, развернулся и, расталкивая уже окруживших его предшественника демонов, подошел к Лассаэру. — Этот ублюдок, Первый человечишка. Он что-то говорил о “жемчужине в короне Архонтов”. Он нанесет свой удар там, — демон едва не скрипел зубами, еле сдерживаясь, чтобы не напасть на собеседника. — Делай что хочешь с этой информацией, но если тебя не будет на стенах, — он попятился, указывая пальцем в сторону эльфа, — я воспользуюсь его даром! Ты понял?!
— Да.
Демон отвернулся.
— Проводите его назад! Мы выступаем через три дня.
Звездная россыпь
Он проснулся от ощущения, будто что-то давит ему на грудь. Спустя пару мгновений осознание этого ударило в голову, и он поспешно вскочил. Как оказалось, у него на груди действительно лежала девушка. Бесцеремонно сброшенная блондинка была слишком сильно уставшей, чтобы еще и негодовать из-за подобного обращения. Риттер тут же захотел извиниться и уже открыл было рот, но резкая боль, прорезавшая гортань, не дала закончить запланированное. Не имея возможности действовать по обыкновению, юноша запаниковал, но, вспомнив через пару мгновений обстоятельства, предшествовавшие тому, как он провалился в сон… Произошли ли эти события на самом деле? Риттер совсем растерялся.
Мелисса с трудом уселась на полу, превозмогая желание упасть и уснуть. Потолок помещения, в котором они находились, горел с самого момента пробуждения Агнолии и уже грозил обрушиться им на головы, когда адъютантка крикнула, что ей нужна помощь. Риттер, благодарный возможности отвлечься, тут же побежал к ней, старательно не замечая, как на него смотрит Мелисса.
— Это Себастиан Тейн, Риттер. Надо вытащить его отсюда, но… боюсь я и сама еле могу идти. Ты как?
Риттер кивнул и тут же взялся поднимать Архонта. Не без труда перекинув его через плечо, юноша повернулся к спутницам. Агнолия почти сразу встала сама, но Мелисса, задумавшись, очнулась, только когда Риттер подошел к ней и протянул руку, чтобы помочь подняться. Помещение уже начинало заполняться тяжелым черным дымом. Немного поколебавшись, Мелисса приняла помощь Риттера, и все вместе они направились к выходу. Агнолия держалась лучше всех и шла впереди, тратя силы, явно взятые в долг у будущей себя, чтобы расчищать завалы. Мелисса попыталась пропустить Риттера вперед, но он, увидев, как девушка едва заметно пошатывается, очень выразительно настоял на том, чтобы она пошла вперед.
Когда путники выбрались из подвала, первый этаж оказался полностью застелен дымом и густым болотным туманом. Удушающая смесь заставила их тут же закрыть лица первыми попавшимися в руки тканями с их собственной одежды. Агнолия вела компанию вперед, отыскивая путь среди огня. В какой-то момент, перебираясь через обвалившиеся балки и трещины в полу, Мелисса наступила не туда и чуть не провалилась, но Риттер успел среагировать и поймал её, обхватив за талию, быстрее, чем девушка поняла, что произошло. Юноша отпустил её, только когда убедился, что она твердо, насколько это возможно, стоит на ногах, и после продолжил неотступно следовать за ней.
Парадный вход уже обвалился, когда Агнолия привела к нему своих спутников. Не желая больше ни секунды оставаться в этом месте, девушка, немного разбежавшись, из последних сил ударила по мешающим выйти развалинам так, что их практически сдуло. Проход оказался открыт. Агнолия зашлась в кровавом кашле. Все вместе путники выбрались из здания и, не отойдя и на добрую сотню метров, расположились на небольшом сухом островке.
В тишине они провели не так уж и много времени. Мелисса, минут десять недоверчиво разглядывающая Риттера, не выдержала и все же спросила:
— Что это было?
Оба адъютанта с трудом, но обернулись к ней. Правила приличия требовали ответить, когда к тебе обращаются напрямую, но Риттер не мог этого сделать. И сил не было даже на то, чтобы изобразить что-то жестами, потому что сейчас, когда опасность миновала, и адреналин в крови закончился, его поглотила бесконечная усталость. Но что-то сделать было нужно, поэтому, уже представляя грядущую боль, он немного сморщился и попытался сказать, что сорвал голос.
Вырвавшийся вместе с кровью набор звуков был настолько рваным и хриплым, что девушки тут же бросились ему на помощь. Риттер, в свою очередь, тут же чуть ли не отпрыгнул от них. В итоге все они остались на том же расстоянии друг от друга, но при этом напрасно потратили и без того немногочисленные силы.
— Молчи, не говори. Я тебя исцелю! — сказала Меписса, протягивая вперед руки, несмотря на то, что Риттер всегда настаивал на воплощении магии без жестов с её стороны. От натуги она даже закрыла глаза, чтобы лучше сосредоточиться на заклинании.
Увидев это, юноша подскочил к Архонту и, мягко взяв её за руку, отвел её в сторону. Когда девушка в непонимании открыла глаза, он покачал головой и попытался показать жестами, чтобы она берегла силы. Недовольная Мелисса вернулась на свое место, и юноша на всякий случай повторил все для Агнолии, которая явно придерживалась точки зрения Мелиссы.
Убедившись, что обе девушки отдыхают, Риттер решил занять себя делом, а заодно скрыться с их глаз. Кое-как жестами показав, что собирается пойти и найти оставленные за пределами поместья рюкзаки и еще раз настойчиво попросив своих спутиниц отдыхать, юноша наконец оказался один. Усталость, копившаяся с того самого дня, как они покинули Академию, давала о себе знать, но, будучи уверенным, что упади и усни он где-нибудь здесь, непременно проспал бы пару недель, юноша продолжал давить сапогами грязь
