люди собрали информацию об этом человеке. И получалось, что у него внезапно изменилась стихия. Но такого не бывает. Не бывает такого, чтобы дар мутировал. Никакой другой, а уж тьма — тем более! Во всяком случае, Красному ничего не было известно о таких ситуациях.
Хотя учёные в его родном мире предупреждали, что такое возможно. Но только если носитель дара созрел для перехода на качественно другой уровень существования.
И если на этой планете такое произошло, то их власти тут угрожает опасность.
Но, прежде чем действовать, Красный хотел получить личное распоряжение Белого, чтобы потом никто не мог свалить вину на него.
Да, нужно было подстраховаться. И так, чтобы Жёлтый, Зелёный и Голубой не знали об этом. Иначе вцепятся в земли Красного, и ничем их потом не оторвёшь…
Глава 24
Когда я вышел к завтраку, майор сидел за столом измождённый, с чёрными кругами под глазами, с посеревшей кожей и дрожащими руками. Агафья Петровна и Архип Васильевич сидели по обе стороны от начальника нашей гвардии и всячески проявляли заботу о нём: подставляли поближе ему блюда с деликатесами, следили, чтобы он хорошенько поел. Прямо вот так вот с двух сторон кормили бравого майора Барса…
Барон и баронесса были настойчивы, и майору не оставалось ничего, кроме как есть.
К моему приходу Агафья Петровна и Архип Васильевич отнеслись не то чтобы спокойно, а как-то неодобрительно. Поздоровались и вновь начали уговаривать майора съесть ещё кусочек брусничного пирога и отведать вот этого запечённого судачка.
Что касается майора, он, как только увидел меня, попытался встать и отчитаться, но барон и баронесса буквально повисли у него на плечах.
— Ты кушай, не отвлекайся! — сказала Агафья Петровна. — Отчёты подождут!
И при этом осуждающе посмотрела на меня.
Архип Васильевич тоже покачал головой, мол, от меня он такого никак не ожидал.
— Да что происходит? — не выдержал я.
— Разве ж так можно⁈ — возмутился Архип Васильевич.
А майор посмотрел на меня виновато и открыл рот, в который тут же въехала ложка с хорошим куском пудинга.
А тут ещё и Сойка вошла и сходу напала на меня:
— Я что, по-твоему, ни на что не годная⁈
Это было уже последней каплей, и я рявкнул:
— Мне наконец кто-то объяснит, что происходит⁈
— Ему ещё и объяснения нужны! — проворчала Агафья Петровна.
— Да, нужны! — начал я потихоньку звереть. — Ибо я ничего не понимаю!
— Шесть походов в Складку за одну ночь! Мыслимо ли⁈ — возмущённо произнёс Архип Васильевич. — Разве ж можно так бесчеловечно относиться к своим подчинённым⁈ Так рисковать их здоровьем⁈
До меня, кажется, начало доходить, и я уставился на майора.
Он смотрел на меня виновато и молчал.
— Чего молчишь?
— Ну я это… — начал майор.
— Чего сиськи мнёшь, как девочка⁈ — рявкнул я. — А ну отчёт по всей форме!
Майор тут же вскочил, вытянулся и отчитался:
— За прошедшую ночь дар был инициирован у двадцати гвардейцев. Раненых нет! Убитых нет! Бойцы отдыхают!
— Вот! — тут же вставила пять копеек Сойка. — Он аж двадцать бойцов в Складки сводил! А я дома без дела сидела!
Я резко обернулся к Сойке, отчего та отскочила и почему-то прижала ладони к попке, словно побоялась, что я её выпорю.
А я бы и выпорол! Ибо заслужила.
— Тебе напомнить, из-за чего мы так ускоренно пробуждаем дар у наших гвардейцев? — спросил я.
Сойка всхлипнула и пробормотала:
— Ну я же извинилась…
— Извинилась она, — проворчал я. — А вчера в Складке что было⁈
— Кстати, а что вчера в Складке было? — спросила Агафья Петровна. — Почему Сойка пришла в разорванной одежде и в твоей куртке?
Она спрашивала об этом с таким видом, что я почувствовал себя растлителем малолетних.
Я смотрел то на Агафью Петровну, то на Архипа Васильевича, который тоже с интересом слушал, что я отвечу, то на Сойку, и понимал, что я вообще не понимаю, что происходит. Что случилось со всегда адекватными жителями этой усадьбы…
— Вы это сейчас серьёзно? — спросил я.
Я уже набрал в рот воздуха, чтобы рассказать, что я думаю по поводу всего происходящего, как в комнату вошёл Артём.
У меня тут же вылетели из головы все эти странные разговоры и непонятное поведение барона и баронессы, да и остальных тоже.
— Как Лиза? — спросил я у белобрысого парнишки, которого и парнишкой-то назвать уже язык не поворачивался, настолько он за последнее время повзрослел.
— Спит, — ответил Артём, сел за стол, механически пододвинул к себе блюдо с пудингом, которым вот только кормили майора, и начал механически есть.
Пока я разговаривал с Артёмом, майор потихоньку встал и бочком направился к двери.
— Стоять! — скомандовал я, как только увидел эти телодвижения.
Майор вздохнул и остановился, ожидая наказания — это было видно на его лице.
— Ты понимаешь, что был не прав? — спросил я.
Майор удивлённо посмотрел на меня, но ничего не сказал, и я продолжил:
— Ты вымотался. А бойцов нужно вечером везти в Складку. У этих двадцати закреплять дар, и новых инициировать. А тебе в Складку нельзя. Тебе теперь неделю восстанавливаться придётся! В результате, ты не ускорил процесс, а замедлил!
Я думал, майор начнёт оправдываться или уговаривать меня, что неделя — это слишком долго, но он молча сунул руку в карман и вытащил оттуда шерстяной шар, размером с теннисный мяч.
— Посмотри, что я в Складке нашёл, — сказал майор и протянул шар мне. — Точнее, не нашёл, а муравьиные солдаты принесли во время последней ходки.
И он протянул мне этот предмет.
Едва он оказался у всех на виду, как и барон с баронессой, и Сойка и даже Артём с умилением уставились на него.
Больше для меня не было странностей в поведении домашних. Потому как я узнал, что это за шерстяной шар. Такие шары муравьи размещают вокруг гнёзд, и все, кто попадает под действие их магии, начинают испытывать чувство умиления. И если, к примеру, они шли уничтожить кладку, то попав под воздействие муравьиного артефакта — а этот шар, по сути, именно артефактом и являлся, они не только не трогали кладку, но и начинали всячески заботиться о яйцах и только что вылупившихся муравьях.
Но то,
