неpвные оправдания.
‒ Да?
‒ Хажи–ма...
Чжун мягко привлек подругу к себе. В первое мгновение она ошеломленно замерла, но его руки были теплыми и надежными. Элис позволила себе расслабиться, уткнуться лбом в крепкое плечо и закрыть глаза. Она старалась не замечать трепет глупого сердца из-за простых дружеских объятий.
ГЛΑВΑ 6. ТΑБУ
Время приближалось к ночи, и Дворец дремал. В опустевших коридорах гуляли сквозняки, в воздухе витал запах охранной магии. Если бы Марк не предупредил дворцовую стражу, Элис никогда бы не попала внутрь, не помог бы даже колдовской знак, называемый «ключ от всех замков».
Гостья подошла к нужным дверям и постучалась, но ответа не последовало. Тогда она осторожно заглянула внутрь.
– Ким Чжун?
Кабинет корейского шамана оказался просторным, с высоченными потолками и двухъярусными стеллажами, забитыми книгами. В центре стояли диваны для приема гостей, у слепого черного окна – широкий письменный стол. Помещение утопало в полумраке, горела только настольная лампа. Светился монитор ноутбука, не успевшего перейти в спящий режим.
– Чжун? – позвала Элис.
– Я здесь, – донесся приглушенный голос.
Гостья в недоумении огляделась. Один из стеллажей был сдвинут, открывая проход в соседнее помещение. На поверку комната оказалась тесной, но хорошо освещенной, и напоминала подсобку в магической лаборатории школы ремесла.
Чжун сидел за длинным столом, заставленным разнообразными кoлдовскими предметами,и под светом настольной лампы что–то быстро записывал в рукотворную книгу. При появлении нежданной гостьи он отвлекся от работы и, подняв голову,тепло улыбнулся.
– Чонёг могосо?
– Ты говоришь со мной по-корейски, - отозвалась Элис.
– Я? – удивился Чжун.
– Если ты поздоровался,то аннён , Чжун. – Она продемонстрировала бумажный пакет. - Марк сказал, что ты сегодня будешь работать всю ночь, а я не могла позволить тебе умереть с голоду. Купила еду в ресторане, так что съешь все до последней крошки.
– Комаво. В смысле, спасибо, - исправился он.
– Да я и так поняла, - отмахнулась Элис. - Поставлю на стол и поеду.
Девушка кивнула в сторону кабинета и собралась уходить, но остановилась в дверях и оглянулась. Скрестив руки на груди, Чжун внимательно следил за ней.
– Спасибо за сегодняшнее утро. – Она прoчистила горло, стараясь скрыть неловкость. – Никто прежде не защищал меня.
Ни с кем прежде Элис не решалась заговорить о Викторе. Он знал, что полукровка Лазарева не могла постоять за себя, а потому бессовестно пользовался ее слабостью. Будучи подростком, девочка стыдилась обсуждать столь унизительные вещи с родителями,и не имела возможности – с немногочисленными приятельницами, а, повзрослев, научилась разбираться со своими проблемами без чужой помощи.
Как всегда, на благодарность Ким Чжун просто кивнул, а потом тихо попросил:
– Не уходи. Останься хотя бы ненадолго.
От того, сколько невысказанного таилось в просьбе, у Элис по спине побежали мурашки.
– Хорошо.
Кореец закрыл гримуар, заложив страницу ручкой, хотя гоcтья все равно успела заметить, что на разлинованных листах рисовой бумаги теснились ровные столбцы китайских иероглифов.
– Я думала, что все корейские шаманы обязаны владеть искусством каллиграфии. Ты не записываешь заклинания кистью и чернилами? - пошутила Элис, стараясь развеять странную напряженную атмосферу. Было неловко и немного волнительного от того, как внимательно Чжун следил за ней, не пропуская ни единого жеста.
– Этот спoсоб устарел, – пояснил он. Серьезность корейца зародила бы в любом кoмике комплекс неполноценности.
– Переводчик – твое изобретение?
Колдуң кивнул.
– После него ты тоже истекал кровью? - быстро глянув в его сторону, спросила девушка.
– Нет. Оно мне далось легко. – Он явно врал.
– Выходит, то заклинание, которое ты сейчас написал, какое-то особенное?
– Да, – согласился Чжун и от странного взгляда, обращенного к Элис, у той екнуло сердце. – Оно не для гримуаров. Предназначено для одного человека.
– Этот человек его ждет? Твое заклинание?
– Οн пока не подозревает, что ему может понадобиться подобное колдовство. - Чжун помолчал и добавил: – Откровенно говоря, я надеюсь, что именно это заклинание остается ненужным.
– Ясно… – пытаясь поменять тему разговора, Элис указала на самую обычную ритуальную чашу с черной колдовской водой на дне: – Никаких написанных кровью иероглифов или статуэток демонов?
Насколько ей было известно, корейские шаманы говорили с демонами, а не с природной магией.
– Я обучался европейской школе. Омони решила, что мы слишком закрыты для мира.
– Кто?
– Жена моего отца.
Ни для кого не было секретом, что в культуре корейских шаманов главенствовала женщина, в светском мире имеющая гораздо меньший вес, нежели мужчина.
– Ты воспитывался мачехой? - дрогнувшим голосом уточнила Элис
– Нет, - резковато отозвался Чжун, давая понять, что не собирается обсуждать свою семью, а потом мягче добавил : – С тех пор, как во мне открылся талант к сочинительству.
Чувствуя, что снова неуклюже вторглась на чужую личную территорию,девушка смущенно умолкла. И тут взгляд зацепился за прозрачную сферу, парившую в нескольких сантиметрах над полкой книжного стеллажа. Внутри магической оболочки винтом вращался золотой медальон, подаренный Элис на пятнадцатилетие. Цепочка то сворачивалась жгутом,то повисала расправленной ниточкой.
– Разве это не мой медальон? – уточнила она, указав на шар.
– Да,твой, - с натугой согласился кореец.
Через пару дней после инцидента в особняке Полоцких Чжун объявил, что снял проклятье с украшения и oпасность миновала. Ладанку он не вернул, и хозяйка решила, будто сосед потерял его, а сказать о пропаже постеснялся.
– Могу я его забрать? – Она оглянулась к колдуну.
– Конечно… – Тот приглашающе махнул рукой.
– Достанешь?
Чжун помедлил, словно вовсе не хотел возвращать украшение законной владелице, но потом все-таки поднялся со стула. Когда он потянулся к сфере, то открыл ладонь с четкой, совсем свежей татуировкой. Рисунок походил на зеркальное отражение гравировки, украшавшей крышку медальона Элис.
– Постой! – Она схватила руку колдуна и, не обращая внимания на его оторопь, осторожно провела кoнчиком пальца по тонким контурам. – Это осталось от проклятья?
– Да.
– Сотрется?
– Кыльссэ–ё… – пробормотал он и тут же перевел
