угол и прислонилась плечом к стене, наблюдая за тем, как блистательный Иной Лукас управляется с вопросами Сандры.
Я сказал Сандре, что нам хотелось бы видеть ее в нашем фильме. И что мы вполне осознавали, что с ее точки зрения эта пустая трата душевных и материальных ресурсов. Я вдохновенно расписал для нее наши читки. Рассказал, как мы все вместе смеялись, сидя в библиотеке, – так громко, что Робин укорила нас, что мы все книжки с полок распугаем. Я сообщил Сандре, что каждый из присутствующих, кроме меня, публично плакал, и неоднократно. Что означало, что наш фильм ужасов уже имел целительное воздействие. Он чудесным образом оказывал Выжившим помощь. И возможно, ту же помощь он оказал бы и Сандре, если бы она согласилась к нам присоединиться. Искусство определенно имело лекарственный аспект, и, вероятно, именно поэтому она и оказалась в тот вечер в кинотеатре «Мажестик» со своим мужем Грегом. Потому что она догадывалась, что экран обладает объединяющей и успокаивающей силой. Я черпал вдохновение в колодце живительной страсти, скрытом в закоулках моей тени. Мне показалось, что я звучал очень убедительно. Поэтому я не удивился, когда она попросила меня зайти к ней назавтра в восемь утра, каковое предложение я, разумеется, незамедлительно принял.
Но когда я повесил трубку, меня охватило чувство, будто я попался в психологический капкан. Его стальные челюсти с хрустом сомкнулись на моей ноге, окровавленные лохмотья которой оказались теперь прикованы к огромному столбу, и как бы я ни бился, освободиться было уже невозможно.
Я поднялся наверх и открыл окно, как обычно, но окрыленная Дарси снова не явилась. С последнего раза, когда она держала меня в своих крылах, прошло уже очень много времени, и это меня тревожило. Я лег на кровать и стал думать о том, что Вы и Сандра исключили себя из нашего проекта. Я попытался взвесить ваши предпосылки. Я предпринял попытку отстраненно взглянуть на ситуацию с вашей точки зрения. Я бы еще мог понять, если бы вы не любили кино – но вы оба были вместе с нами в кинотеатре «Мажестик» в тот вечер. И я многократно встречал вас обоих в выстроенном Марком и Тони кинематографическом соборе. Помните, как я всегда махал Вам рукой с уважительного расстояния, а Вы коротко кивали в ответ, чтобы никто не смог догадаться о существовании между нами потайного алхимического заговора? Но в любом случае, я точно знаю, что и Вы, и Сандра кино любите. Поэтому, как я ни пытался, детали отказывались складываться в цельную картину. Если Вам вдруг захочется развеять эту тайну в отношении себя, я всегда готов слушать. Или же, учитывая сложившийся между нами теперь способ общения, читать.
К пяти часам утра я понял, что заснуть мне не удастся, так что я встал, принял душ и успел перехватить Джилл, когда она выходила за дверь, навстречу новому дню, который она проведет на кухне «Кружки».
– Что ты так рано? – спросила она, уже держа в руке ключи от пикапа.
– Не спится, – ответил я.
Джилл секунду вглядывалась в мое лицо, а потом сказала: «Извини, опаздываю» и выбежала за дверь, что дало мне понять, что она все еще обижена моим желанием отдать ее роль Сандре. Но Личность настаивала на том, что мне необходимо еще раз протянуть Сандре руку помощи, а Вы всегда говорили, что к Личности необходимо прислушиваться.
Больше всего мне хотелось отправиться на длительную прогулку, но я опасался заявиться к дому Сандры вспотевшим и запыхавшимся, так что вместо этого я сварил кофе и потягивал его, пока ранние утренние лучи изгоняли со двора последние следы тьмы, затаившейся там с предыдущей ночи.
Когда кухонные часы сообщили мне, что сейчас двадцать минут восьмого, я глубоко вздохнул и вышел из дома.
Я пересекал Мажестик, покинув район маленьких домиков, пройдя через район домов среднего размера и наконец вступив в район внушительных особняков, и пытался внутри собственной головы прийти к пониманию, чего же я, собственно, пытаюсь достичь, настояв на личной встрече с Сандрой.
Просто собрать комплект? То есть добиться участия от всех семнадцати Выживших, просто ради полноты картины?
Вряд ли, тем более что я был уже почти уверен, что Ваше участие исключено.
Получить некоторую меру власти над Сандрой, ради своих собственных нарциссических нужд?
Нет.
Ледяной тон ее голоса – тот, что заставлял каждого, кто его слышал, проверить, хорошо ли завязаны шнурки. Это он гнал меня вперед. И еще боль, которая заливала все пространство вокруг нее в радиусе десяти футов. Я думал, что мог бы облегчить ее страдания.
Повторяя про себя, что это было достойным начинанием, я открыл кованые ворота огромного особняка семейства Койл, прошел между розовых кустов, обрамляющих тропинку, и позвонил в дверь.
Мне открыла молодая, хорошо одетая женщина с коротко стриженными каштановыми волосами и безукоризненным макияжем.
– Мистер Гудгейм. Сандра готова вас принять, – сказала она.
Я переступил порог, и до меня дошло, что эта женщина, скорее всего, и есть та самая секретарша, с которой я как-то раз общался по телефону, когда звонил Сандре с приглашением на самую первую встречу в библиотеке.
– Вас зовут Уиллоу? – уточнил я.
– Именно, – ответила она мелодичным голосом. Потом она указала мне путь в некоторое подобие гостиной и сказала: «Сандра сейчас к вам присоединится», после чего оставила меня одного.
Я задержался в коридоре и попытался услышать голоса детей Сандры, но дом молчал.
Я предположил, что Сандра отослала детей к родственникам – или же в интернат. Эта мысль заставила меня нахмуриться. Возможно, они все же ночевали где-нибудь поблизости у знакомых.
Войдя в гостиную, я увидел рояль, превосходный камин, несколько диковинных пейзажей в рамах, которые я не смог привязать к известной мне географии, золоченую викторианскую козетку и два массивных кожаных кресла. Но это я заметил потом, а в первую очередь в глаза мне бросился огромный портрет покойного Грега Койла, установленный на деревянном пюпитре так, что он постоянно смотрел на посетителя – поддерживал визуальный контакт, где бы тот ни находился в комнате. Лицо его носило решительную и вместе с тем скромную улыбку, открывающую вид на неестественно белые зубы. Нос был подчеркнуто длинным, но имел некоторую благородную привлекательность. Седеющие кудри расположились на голове наподобие шляпы, поскольку он очень коротко подстригал виски. Грег был вполне успешным игроком в гольф и слыл доброй душой. Он бескорыстно тратил время на школьную команду по гольфу и пользовался популярностью среди ее участников.
Потом вошла Сандра, в
