приспособлена. Кажется, мы обе хотели слегка охладить пыл Марка. Испереживался весь, бедолага …
— Я тоже не идеальная, — произнесла и прижалась к любимому всем телом. — Ревновала как, даже вон на работу притащилась, хоть ты и повода никакого не давал.
И мы лежим, просто наслаждаясь объятиями друг друга, отказываясь отстраниться и на секунду. Нам слишком хорошо вместе! И я понимаю, что это — лучшее место на земле. Рядом с ним! Нам просто нужно принять друг друга со всеми нашими демонами и тараканами, привычками. У нас получится, я знаю. Верю в это всем сердцем!
— Я люблю тебя, — снова повторяет Маркуша, покрывая лицо поцелуями. — Поспи, пожалуйста. В Заснеженную долину путь не близкий.
— Правда? — аж подскочила и радостно посмотрела на него. — Честно-честно?
— Моя ты чокнутая, — рассмеялся муж. — И что с тобой такой делать?
— Обнимать, целовать и любить, — шепнула и нежно чмокнула его в губы. — А я тебя кормить буду.
— Идеальная женщина, — поцелуй становится более страстным, и сон уже, как рукой сняло. — Моя.
— Твоя! — простонала и охотно обвила шею мужчины руками. — Как же я тебя люблю!
У нас было совсем немного времени до утра, и мы решили использовать его мудро. Спать? Нет, не слышали!
* * *
Слушайте, я от дешевой драмы далека, но ежедневные попытки мужа вымолить мое прощение даже начинали забавлять. Он наивно полагал, что его фокус с ремнем влюбленная Ванда позабудет, но как бы не так! Бьет значит любит, да? Мм, дорогой, хочу огорчить, но это статья. Статья уголовного кодекса! Ладно-ладно, я утрирую. Мне в принципе и особенно страшно не было, но Маркуша явно не ровно дышит к моей горячо любимой заднице и, если честно, нежная попка Ванды терпеть этого не станет! А то раскатал губу, почувствовал себя хозяином в доме. Мол, сидеть будешь, еду готовить, да деток и зверей воспитывать. Ха-ха! И ещё раз ха-ха!
Вот и сегодня, просыпаюсь от приторно-сладкого запаха цветов. Опять двадцать пять! С опаской открыв глаза, буквально охренела. И это я ещё преуменьшаю! Мой герой (иначе и не назовешь!) уставил нашу спальню кучей букетов, еще и огромного плюшевого медведя умудрился притащить. Экий романтик! Кто бы знал, что ты такой, Бестужев…
— Любимая, ты голодная? — трогательно спрашивает муж и подает свою руку.
— Бестужев, угомонись, а? — тяжело вздохнула и аккуратно привстала, принимая удобное положение. Живот, зараза, мешает. Когда там уже рожать? Дождаться не могу! — Тошнит, убери гербарий.
— Не нравится? — трогательно обижается муж и я хочу перестать на него дуться, но не могу. Кто же его такого вспыльчивого воспитает тогда? Матушка сейчас немного не в форме, отлеживается после попаданства в мерзкую жабу.
— Марк, избавься от цветов. Сейчас чихать начну, ей богу!
— Не нервничай, — он гладит меня волосам, и я почти прикрываю глаза, наслаждаясь долгожданными прикосновениями. Стоит ли говорить, что секса у нас уже тысячу лет не было? А кто виноват? Мужик, конечно же!
Бестужев всеми возможными способами не дал Ванде сунуться в Заснеженную долину только потому, что она, видите ли, на пятом месяце! Да на шестом вообще-то, но какая разница? Это всё мелочи. В общем, бдительность усыпил, отлюбил так, что искорки в глазах, нежностью окутал, словно коконом, а после бросил сонную, а сам мою бабку искать! И нашел же гад! Дракон ненавистный! В глаза врал, козерог!
Правда, бабушку до сих пор не видела. Тетя Дана сказала, что пока к ней нельзя, старушка не в шибко хорошем состоянии. Помимо всего прочего, на мою семейку чокнутую явно кто-то зуб точит. Нас же всех буквально чуть не поубивали! И нет … Марина Бестужева на такие маневры просто не способна! Ни физически, ни морально, никак вообще! Не верю я в это! Должно быть более рациональное объяснение…
Муж резко подхватывает меня на руки, и я вынуждена обхватить его за шею, чтобы не свалиться, чего доброго. В моём-то особом положении.
— И куда путь держишь? — тяжело выдохнула, уткнувшись носом в его щеку.
— Завтракать, — пожал плечами Марк и двинул в сторону кухни. Вот же настырный тип! Я бойкот объявила — ни секса, ни разговоров, ни совместной трапезы. Вот так и никак иначе! Современные проблемы требуют современных решений, что называется.
— Отпусти! — сердито ударила кулачком по спине. — Я тяжёлая, верни обратно!
— Ну, набрала немного, подумаешь. Вот появится малышка и сразу в порядок …
— Что?!
— Я …
— Какой же ты козел, Бестужев! Вы посмотрите на него, я ношу его ребенка, есть нормально не могу, от сладкого воротит, разнесло, будто свиноматку, а он …
Моя задница чудесным образом оказалась на горизонтальной поверхности и не успела сообразить ничего, как горячие губы накрывают мои и целуют. Сладко, нежно, томительно страстно, торопливо пробиваясь язычком в мой рот и вытворяя со мной безумные вещи, слишком приятные, чтобы всерьез сопротивляться! Но мы же упрямые!
Собрав волю в кулак, уперлась руками в крепкую грудь, но муж раздвинул мои ноги, заставляя обхватить его бедра и снова с настойчивостью ринулся в бой, не давая и шанса избавиться от его ласковых прикосновений, умопомрачительных поцелуев и всего остального. Негодяй! Слишком сексуальный негодяй…
Так, соберись! Сейчас он расслабится, объявит себя победителем и будет повержен! Ага, наивная не могу!
Марк трясущимися руками принялся расстегивать пуговицы на моей кофточке, освобождая верхнюю часть моего тела от одежды. Порочным, жадным взглядом прошелся по груди, которая в последнее время стала еще больше.
— Боже, ты прекрасна! — рвано выдохнул, запустил руку в волосы и сексуально прикусил губу, так что низ живота болезненно и сладко потянуло. Ванда, отставить! Никакого секса, ты помнишь? Да и срок приличный …
Я срываюсь на стон, потому что мой ненасытный дракоша все-таки дорвался до моих девочек, поглаживая их и так, и эдак. Мамочки!
— Марк! — умоляюще посмотрела на мужа. — Остановись, а?
— Не хочешь, малышка? — он наклоняется и обхватывает ртом твердую бусинку, посасывая ее и вылизывая языком, я выгибаюсь дугой, между ног мокро-мокро и я хочу, так хочу его, что сил нет терпеть! Слишком жестокое наказание, не находите?
— Пожалуйста! — пискнула и схватилась руками за стол.
— Пожалуйста, что? — Марк пристально смотрит в глаза. — Давай, скажи. Моя маленькая, сладкая, вкусная девочка…
— Нам нельзя, — я отрицательно качаю головой.
— А я уже думал ты меня разлюбила, милая. Такая холодная, недоступная … — он стаскивает с меня трусики и опускается на колени, так что я вижу только голову. Господи, он же не собирается …
Наши пальцы тесно переплетаются и я крепко держусь за него, дрожа от
