будет таскать шпалы, как чернорабочий?» — сказал я начальству: — «Вы не находите, что мне не почину такая работа?»
Короче говоря, вопрос встал ребром: — «Что делать дальше?»
В связи с тем, что люди в «Мишень» идти не хотят, а андроидов туда пускать бесполезно, они сразу сгорят, то начальство прислушалось к мнению вашего покорного слуги. Правительство издало специальный указ: — «В порядке исключения изготовить двадцать промышленных клонов».
Три смены по шесть человек и два на замену, на какой-либо катастрофический случай. Если вдруг, кто погибнет по какой-то причине. Привезли к нам этих существ. Они обтянули трактора и платформу рельсоукладчика мелкой сеткой из пластика, с ячейкой два на два сантиметра, и стали работать.
Укладка рельсов являлась самой ответственной операцией и её вели в светлое время суток. С восьми часов, до шестнадцати. Во вторую смену, с шестнадцати до двадцати четырёх, прокладывали промсеку в диком лесу. С полуночи и до утра устраивали монолитное пластиковое основание для рельсовых звеньев.
Должен тебе сообщить, что в тёмное время суток на стройке использовали пластиковые фонари с химической или карбидной начинкой. Поэтому, света имелось в достатке.
Каждый раз, после окончанья работ, всю технику приходилось грузить на платформы и тащить назад к станции, чтобы опять раскрутить, стоящие в ней маховики.
Ну, а в самой «Зоне» всё делалось только в ручную, с помощью рычагов, лебёдок и блоков, почти, как в древнем Египте и Риме. Только вместо рабов теперь были — несчастные клоны, запрограммированные на подчинение людям.
Они быстро проложили около восьми километров, и тут наткнулись на большую поляну, где в огромном количестве гнездились крупные шершни. Да не такие, что меня тот раз укусил, а какие-то очень особенные, можно сказать суперзлобные.
Ночная смена удачно прошла через их территорию. Видимо, в темноте летучие твари спят беспробудно, но как только поднимется солнце, тут уж они встают на крыло и спуску никому не дают.
По заказной спецификации, клоны были генетически запрограммированы на устойчивость против всех ядов, известных на планете «Дикая Глушь». К сожалению, это их не спасло, и бедные существа погибли все до единого. Вся смена, все шестеро.
Не спасла их ни ферромоновая защита от насекомых, ни сетка, сквозь которую эти твари спокойно пролезли. Хотя до этого времени почему-то считалось, что они не могут садиться на тонкие нити. Мол, лапы у них по-другому устроены. Не смогут за них зацепиться.
Лишь после ужасной трагедии неожиданно выяснилось, что шершень, которого ты назвал моим именем, не мог проделать такой простенький трюк, а эти летучие бестии запросто.
В конце смены, андроиды вытащили платформу на станцию, а на ней лежат мёртвые клоны. Да ещё на полу валяется несколько раздавленных больших насекомых. Ну, что тут поделаешь? Осмотрели покойников, выяснили причину их смерти и похоронили на кладбище, по человеческим правилам.
Клоны обтянули рельсоукладчик мелкой противомоскитной сеткой, чтобы не пролезла никакая букашка. Стали дальше работать, только уже в две обычные смены. Искусственные работяги стали пересаживаться на разные машины по очереди. Ночью они отдыхали, как все прочие люди.
Ещё через одиннадцать километров, бедняги внезапно наткнулись на колонию барсуков-игломётов. Как оказалось, страшные твари тоже ведут дневной образ жизни. Размером они с обычного дикобраза. Только иглы у них растут по всему телу, как у ежа, а стреляют звери ими очень прицельно, в ту сторону, куда захотят.
Для этого они резко сокращают подкожные мышцы. Костяные наросты отрываются от прочной шкуры. Вылетают, как из арбалета и преодолевают метров десять-двенадцать. Потом, эти колючки снова у них отрастают, как зубы акулы. Всегда очень острые, ядовитые, а длиной с указательный палец руки.
Мерзкие звери выскочили откуда-то с боку и дали залп по рельсоукладчику. Иглы ударялись остриём в прочные нити из пластика. Разламывались по всей длине на острые осколки. Пролетали сквозь частую сетку и неслись себе дальше.
Вся вторая бригада погибла на месте. Один из них успел написать шариковой ручкой в журнале, в котором они описывали встреченных в округе животных. Там была короткая фраза: — «…напали дикобразы, мечут ядовитые иглы…» — и всё. Вот так в один чёрный день местное кладбище промышленных клонов увеличилось вдвое.
Пришлось закрыть платформу пуленепробиваемыми щитами из прозрачного пластика. Стали дальше трудиться, но уже в одну смену и только при солнечном свете.
Один день — рубят просеку. Второй — готовят насыпь и полотно. Третий — укладывают шпалы и рельсы. Работа пошла в три раза медленней, но мало-помалу они всё же продвигались вперёд.
Когда до «Яблочка» оставалось всего три километра, наткнулись на ярко-фиолетовых ящериц. Маленькие, вёрткие, размером с простой карандаш, а кусаются и ядом плюются, что твои летучие змеи. Только живут не на ветках деревьев, а в глубоких норках в земле.
Причём, копают песчаную почву так быстро, что могут выскочить в любом нужном им месте там, где ты их вовсе не ждёшь. Всегда нападают всей стаей. Штук десять, пятнадцать, а то и побольше.
Одним словом, твари пролезли в платформу через мелкие дырки в полу. Напали на несчастных рабочих и покусали всех, до кого смогли дотянуться. Похоронили мы третью бригаду. После чего, прокладка дороги замерла окончательно. Осталось в живых лишь два клона из двадцати, много ли с ними теперь наработаешь?
«Рососмофлот» поднапряг свои связи. Выбил у Правительства ещё шесть промышленных клонов, а вместе с ними прислал сюда скафандры, изготовленные из тонкого гибкого пластика.
Они оказались очень хорошими. Лёгкие, прочные, невероятно надёжные. К сожалению, даже супервыносливые существа не могли в них работать более четверти часа. Потом они теряли сознание от перегрева.
Дело в том, что учёные не сумели решить, как без применения электричества и наноботов обеспечить вентиляцию и теплоотвод. Пришлось приделать к платформе герметичный блок для регулярного отдыха.
Теперь два клона постоянно сидели в вагоне. Один из них всё время крутил рукоять механического вентилятора, чтобы подавать свежий воздух в кабину. Его приходилось пропускать через мелкие фильтры, сквозь которые не могли пролезть мерзкие ящерицы.
Второй рабочий контролировал шлюз и следил, чтобы «синюхи» не пробрались в переходный отсек. Шесть остальных усердно «пахали» двенадцать минут. Потом, вбегали в кабину, скидывали с тела скафандры из пластика. Полчаса остывали и медленно приходили в себя.
Затем, опять надевали свою амуницию и продолжали в работу. Так за каждую смену, они с огромным трудом укладывали пять-шесть звеньев по десять метров длиной.
Чтобы проскочить место обитания фиолетовых ящериц клонам потребовалось больше календарного месяца. В конце концов, дорогу, наконец, проложили, а два дня
