без того требовалось много сил, чтобы держать их в узде.
— Куда? Нам же нельзя покидать остров, — спросил Торбьерн.
— Нельзя без крайней необходимости, — сказал я. — А я уже не могу сидеть без дела. Значит, это крайняя необходимость.
— Вот это я понимаю! — расхохотался Сигстейн, и на этот раз его поддержали все до единого, целиком и полностью одобряя мою затею.
Мы пошли налегке, даже не собирая лагерь, просто кинули жребий, кто останется за ним следить. В этой армии хватало тех, кто мог утащить что-нибудь просто из спортивного интереса. Впрочем, как и в любой другой. Короткую палочку вытянул Вестгейр, который от этого факта ничуть не расстроился.
А остальные дождались прилива, спустили «Морского сокола» на воду и в бодром уверенном темпе пошли на север. Там находилось устье Темзы, или Темеза, как эту вонючую речку называли здесь. Воняла она в самом прямом смысле, чуть выше по течению находился огромный Лунденвик, пока без двухэтажных автобусов и полицейских в смешных шапках, но такой же густонаселённый. А где много народа, там и вонь, и антисанитария, и всё тому подобное. Одни только кожевенные мастерские чего стоят.
Но в Лондоне нам пока делать было нечего, я собирался пройти мимо и начать с какого-нибудь городка или монастыря поменьше. На побережье хватало подходящих целей, в которых нам не придётся вдруг сражаться с превосходящими силами противника.
Так что мы шли на вёслах мимо устья, Гуннстейн стоял за рулём, а я, в полном боевом облачении, прохаживался между банок, периодически взбираясь на нос драккара и поглядывая вперёд. Жаль, нет ни бинокля, ни хотя бы подзорной трубы, мне бы они здорово пригодились.
— Мы наконец-то идём за добычей, друзья! — громко произнёс я.
Викинги заухмылялись. Они тоже засиделись без дела.
— Саксы стаскивают всё золото и серебро своим христианским жрецам! — продолжал я. — И оно лежит там без дела в их сокровищницах! Значит, надо его забрать, верно?
— Да! — откликнулись сразу несколько гребцов.
— И мы его заберём! — рявкнул я. — Нам не нужны ни рабы, ни пленные, только золото и драгоценности!
— Да! — закричали викинги.
— Ну так вперёд! — прокричал я.
Жаль, у нас не было карты этих земель, хоть какой-нибудь. Было бы гораздо проще. С другой стороны, у нас имелся Гуннстейн, избороздивший все окрестные моря и побывавший почти в каждой бухте. Он-то нас и вёл. К одному из многочисленных местных монастырей.
Восточная Англия, пронизанная реками вдоль и поперёк, была удобной мишенью для грабежей, а люди здесь, так или иначе, селились у воды, потому что больше селиться им было негде. Им некуда было даже убежать, тем более, монахам, привязанным к своим книгам, святым мощам и прочим реликвиям.
Некоторое время мы шли под парусом, когда пришлось взять чуть мористее, и нам в лицо хлестал противный мокрый снег, но вскоре он прекратился, и мы зашли в какую-то бухту, оказавшуюся устьем очередной безымянной речки.
— Узнаешь места, Кеолвульф? — спросил я у единственного нашего сакса.
— Нет, здесь я не бывал, — покачал головой он.
Он тоже напросился с нами, но я не желал, чтобы он участвовал в мероприятии, так что Кеолвульф останется охранять «Морского сокола» ещё с кем-нибудь на пару. Опыт, сын ошибок трудных. Вновь остаться без корабля будет уже не смешно, а так даже двоих человек хватит, чтобы поднять тревогу или даже отвести корабль от берега.
И очень скоро мы увидели каменную церковь на острове, окружённую деревянными хибарами. Как раз то, что нужно.
— Давай к берегу! — приказал я.
«Морской сокол» скользнул в камыши, разглаживая жидкую холодную грязь дубовым килем, норманны один за другим начали выпрыгивать на берег с топорами наперевес. Двое остались на борту, караулить, а вот все остальные устремились вверх по склону, к посёлку.
Тут у меня имелось два варианта развития событий. Либо нас сейчас встречают с хлебом и солью как дорогих гостей, либо нас встречают вилами и косами. И уже от этого будет зависеть моё будущее отношение к местным.
Они сами выбрали свою судьбу. Кто-то из местных метнул копьё в Хромунда, видимо, со страху, и нам не осталось ничего другого, кроме как начать резню.
Воздух наполнился криками, мольбами и стонами. Саксы просто ничего не могли противопоставить нам, те немногие мужчины из местного ополчения, что осмелились поднять оружие, умирали без единого шанса.
Я подбежал к дверям каменной церкви, на пороге меня попытался остановить сакс с копьём. Он ударил, целясь мне в брюхо, и я принял этот удар на щит, уходя вправо. Копьё оставило на нём глубокую борозду, проходя вскользь, и я ударил топором сверху, по шлему, разрубая и кожаный шлем, и стёганый подшлемник, и косматую голову сакса.
— Пленных не брать! — проревел я.
Но викинги и не собирались. Фридгейр остервенело рубил топором щит ещё одного храбреца, не подпуская его на расстояние удара тесаком, Токи неторопливо шёл от крыши к крыше, поджигая дома, из которых уже выгребли всё ценное, Лейф и Олаф забавлялись тем, что кололи пузатого священника копьями с двух сторон.
— Оставьте в покое эту ворону! — приказал я. — Пусть он лучше расскажет, где золото!
Этот священник в чёрной рясе, простой, но достаточно новенькой, рухнул на колени, не в силах удержать слёзы. Он не успел добраться до спасительного убежища вместе с остальными, двери церкви закрылись изнутри, оставив его наедине с норманнами.
— У нас нет никакого золота, господин! Мы живём в аскезе! — начал канючить он, услышав мои слова.
— Врёт, — сплюнул Хальвдан.
— Ну так развяжите ему язык, — сказал я. — А в церкви всё равно надо будет пошарить.
Я прошёл к крыльцу, поперёк которого лежал убитый сакс, взглянул на толстые дубовые двери.
— Эй, ворона! Чья это церковь? — спросил я.
— Это монастырь! Святого Ботольфа! — ответил священник, дрожа от страха.
И правда. Кроме мужчин и священников здесь никого больше не было. Ни женщин, ни детей.
— И как преставился Ботольф? — спросил я.
— Господь прибрал его в глубокой старости, господин, — чуть смелее ответил он.
— Повезло ему. Тебе повезёт меньше. Если не желаешь присоединиться к своему святому, лучше расскажи, где золото, — сказал я, доставая из ножен свой тесак.
Священник промолчал.
— Токи! Даг! Наберите соломы, — приказал я. — Подожгите
