сильные ноги и расправив плечи. Чёрная рубашка натянута на рукавах. Ладони, как обычно, спрятаны в карманы чёрных брюк. Безбожно красивый, сильный, властный и беспощадный. В его взгляде больше нет нежности, теперь там беснуются все черти его ада, там прячется что-то неукротимое, безумное… или больное. Что-то сжигающее его и едва сдерживаемое.
Влад больше не играет роль галантного кавалера и влюблённого мужчины. Ему больше не нужно скрывать своё звериное нутро. Маски сброшены. Он хищник, я жертва. Пусть даже он называет меня гостьей. От этого смысл моего нахождения здесь не меняется — я его пленница… или их. Кто ж знает, как у них тут всё устроено, какие порядки и правила.
— Что тебе нужно от меня? — инстинктивно скрещиваю руки на груди, чтобы хоть как-то защититься от его бешеной энергетики, от прожигающего меня взгляда, от тех необузданных эмоций, которые так и рвутся из него, но Влад их старательно сдерживает, — ну, или вам?..
От моего последнего уточнения Влад мрачнеет и сжимает губы в тонкую почти белую линию.
— Ты девственница?
— Что?.. — что он спросил?.. Мне же послышалось, да?
— Ты девственница, Аня? — повторяет он строже.
Задыхаюсь от возмущения, а щёки моментально загораются от стыда. Переступаю с ноги на ногу и непроизвольно делаю шаг назад к двери, опираюсь на неё, нервно убираю волосы за ухо.
— Ты не имеешь права такое спрашивать, — зло отвечаю и кусаю губы.
Замечаю, как голодным взглядом Влад жадно следит за этим движением и вспыхиваю ещё сильнее, но взгляд не отвожу. Обойдётся!
Вдруг Влад срывается с места и в два шага преодолевает расстояние между нами. Прижимает меня своим твёрдым разгорячённым телом к двери. Я успеваю только всхлипнуть, а он пальцами правой руки хватает меня за подбородок и поднимает моё лицо к своему.
— Я задал тебе вопрос! Я жду ответ! — и столько необузданной ярости в его голосе, столько стали.
Нервно сглатываю. Хочу убрать от лица его пальцы, но Влад не даёт, только сильнее сжимает подбородок. Его глаза наполнены неутолённым сумасшедшим желанием, а тело натянуто как тетива. Пытаюсь оттолкнуть его, но только сильнее трусь о его горячее тело и вдруг слышу его тихий рык.
Боже, Боже…
— Отвечай! — наклоняется и упирается лбом в мой лоб, пальцы сползают с подбородка и сдавливают шею.
— Нет, не девственница! — выплёвываю ему в лицо. Ненавижу!
Меня распирает от гнева, хотя, наверно, должно захлёстывать от страха. Сердце разгоняется в груди и разносит по венам бурлящую необузданными эмоциями кровь. Ненавижу его! Ненавижу!
— Хорошо, — хватка на моей шее ослабевает и я слышу жадные вдохи около уха, — хорошо…
— Кто ты и что тебе от меня нужно?!
— А ты ещё не поняла? — он усмехается, но в этой усмешке я вижу голодный оскал, — Кто я ты уже догадалась, ты же умная девочка, — он наклоняется ближе ко мне и шепчет в губы, — а что мне нужно… я ведь уже говорил тебе, — он замолкает и проводит большим пальцем по моей щеке, — мне нужна вся ты, Аня и я получу тебя, девочка.
Напрягаюсь, но вместе с тем ловлю каждый его вдох, ловлю каждое чёртово слово произнесённое им. Плавлюсь под его гипнотическим затягивающим меня взглядом. Кожа в местах, где он прикасается, полыхает огнём.
— Почему ты…
Не успеваю больше сказать ни слова. Влад врезается в меня жадным, голодным поцелуем, кусает, вбивает в себя, до боли сжимает ягодицы. Его твёрдое желание настойчиво упирается мне в живот.
Боже…
Пытаюсь ладонями упереться в его торс, но он силой ломает мой сопротивление. Отрывается от опухших от его натиска губ и сжимает одной рукой мои запястья, поднимает над моей головой.
Я распластана между ним и дверью. Двинуться не могу и… кажется, не хочу.
Что он делает со мной?
Тело обмякает и я бы, наверно, сползла по стенке вниз, если бы он одной рукой не прижимал меня к себе. Внутри ураган бушует, сердце рвётся к нему, а душа замирает.
Что же я творю?!
Эта непозволительная слабость перед ним…
Нельзя ему поддаваться! Вспомни, кто он и что он сделал с Дориной.
А что произошло с Кари? Может он или его братья разорвали её в клочья?!
Рассудок потихоньку начинает возвращаться ко мне. До боли закусываю нижнюю губу, чтобы привести себя в чувства.
Пытаюсь выдернуть руки из захвата, но он лишь сильнее, до боли сжимает запястья. Глазами прожигаем друг друга, рвано дышим. Ещё раз дёргаюсь.
— Пусти! — шиплю ему в лицо.
— Не сбежишь больше! Не отпущу! — лбом упирается в мой лоб, с какой-то разрушающей одержимостью смотрит в глаза, а потом опускает взгляд ниже, на мои искусанные губы, убирает руку с моей талии и с нажимом проводит по моим губам большим пальцем, оттягивает нижнюю, — теперь только моей будешь, — заглядывает в глаза и я вижу там, в его расширившихся зрачках проблески жёлтых глаз зверя, — Аня…
Тяжело дышим, смотрим друг другу в глаза и я вдруг понимаю, что это последний миг перед падением в пропасть… пропасть огненной страсти, одного на двоих безумия, общей болезненной одержимости…
Последние нервные и яростные движения, чтобы попытаться вырваться. Последняя возможность избежать его прикосновений, последний шанс убежать от себя… Но я заранее знаю, что всё это зря… Я уже проиграла… и не потому, что он держит, а потому, что сама хочу сдаться. Сама хочу снова ощутить вкус его губ, вкус его крови на языке, хочу вдохнуть его запах и раствориться в нём без остатка… Я безумно хочу его… Влада… только его…
— Я не буду нежным, Аня, — горячий шёпот касается губ и моё тело тут же начинает гореть, требуя к себе внимания… его внимания, его жадных ласк, его нетерпеливых прикосновений. Наши сердца так сильно бьются в унисон. Наши запахи смешиваются, пульс отдаётся в ушах.
Боже… Почему я не могу этому противостоять… какая же я слабая…
Его горячая ладонь проходит по моей спине, током пронзая всё моё тело, заставляя огненные мурашки взрываться на коже и… я забываю обо всём, срываюсь и падаю в огненную пучину нашей страсти, погружаюсь в его запах, растворяюсь в его безудержных, грубых жадных ласках.
Признаю — я жутко, голодно, невыносимо хочу его.
Влад чувствует, что крепость пала и тихо рычит мне в шею, резко вжимает в себя, распахивает халат и приподнимает меня. Обвиваю его ногами, сама с каким-то одержимым безумием запускаю пальцы в его жгучие чёрные волосы, сжимаю и громко стону, когда Влад втягивает в рот набухшую горошину соска.
Чёрт… это невыносимо…
