— Милые бранятся — только тешатся, — беспечно говорит Богдан, пожимая плечами.
— Ань, нас Воронцовы к себе на дачу зовут, — возвращается Аркадий. — Съездим?
— Сейчас? — удивляется Анна Викторовна.
— А почему бы и нет? Молодожёнам нужно уединение.
— Я надеялась, мы посидим всей семьёй, — бормочет растерянная женщина.
— Ещё успеем, — Богдан обнимает Анну Викторовну. — Отдыхайте, развлекайтесь, выходные всё-таки. Тем более у Воронцовых никогда не бывает скучно, да, мам?
Она согласно кивает и целует Богдана в щёку. За ними приятно наблюдать, видно, что Анна Викторовна души не чает в своём сыне. Но разве может быть иначе? Меня мама тоже безумно любила…
И вот так, на выходе из загса, мы расходимся в разные стороны. Аркадий с Анной Викторовной едут к друзьям, а я сажусь в машину своего мужа. Как же странно это звучит! У меня есть муж… Капец.
— Куда ты меня везёшь?
— За город, — сухо говорит Богдан.
— Хочешь убить меня и закопать в какой-нибудь глухой деревне? — нервно хихикаю я.
— Соблазн велик, конечно, но я этого делать не буду. Мы едем в парк-отель «Счастливый», я забронировал нам домик у озера.
— Зачем?
— Мы ведь поженились, — Богдан бросает на меня короткий взгляд. — Я снял этот дом ещё пять дней назад, хотел тебе сюрприз устроить. Отменить бронь там нельзя, так что проведём сутки вместе. Может, поговорим, как взрослые люди, если ты сильно постараешься. Хорошо?
— Да, — спустя несколько секунд раздумий отвечаю я.
Богдан забронировал домик у озера ещё тогда, когда мы не были толком знакомы. Это приятно. До щемящего чувства в груди, до бабочек в солнечном сплетении. Я зажмуриваюсь, глаза ладонями закрываю. Что делать, если Богдан на самом деле спит с другой? Может, вчера, после нашей ссоры, он пошёл за утешением к Агате, пока я целую ночь винила себя, смотря на чёрное небо?
— Что снова не так? — тихо спрашивает Богдан. Мы уже выехали за город, поэтому он останавливается у обочины и поворачивается ко мне. Силой убирает мои руки от лица.
— Всё нормально, просто никогда не ночевала в домике у озера.
— Опять врёшь, — устало произносит он. — Я не люблю играть в угадайку. Если тебя что-то волнует — говори об этом, а не замыкайся в себе.
— Я не играю…
— Угу. Только кусаешься и огрызаешься, как ребёнок.
— Дети не бывают совершеннолетними, — возражаю я.
— Ещё как бывает. Ты прямое тому доказательство, — вздохнув, Богдан заводит машину.
А я всю дорогу смотрю в окно. Ни словечка не произношу! Пусть думает, что смертельно меня обидел. Так проще. Не знаю, стоит ли нам разговаривать об Агате. Я боюсь услышать правду из уст собственного мужа. Хочется и дальше трусливо прятать голову в песок.
20
— Ты был здесь раньше?
Я рассматриваю территорию загородного отеля, задерживаюсь взглядом на аквапарке, откуда доносится счастливый детский смех. Несмотря на вчерашний дождь, сегодня снова жарко, а редкие тучи совсем не спасают от летнего зноя. Переменчивая нынче погода. Никогда не угадаешь, что будет через пару часов — ливень или духота.
— Нет, не был, — безэмоционально говорит Богдан. Конечно, ему плевать на окружающую красоту, он-то в столице вырос и многое видел за свои тридцать с лишним лет.
К нам подходит коренастый мужчина, спрашивает фамилию Богдана, затем что-то проверяет в телефоне — и улыбается, мол, всё в порядке.
— Ресторан находится справа, — поясняет он, указывая рукой на двухэтажное симпатичное здание. — Аквапарк для посетителей бесплатный. Также у нас есть бассейн, прокат велосипедов и байдарок, верёвочный парк и много другое. Вам нужна экскурсия или сами всё найдёте?
— Сами, — Богдан, прищурившись, рассматривает домик, к которому ведёт нас приветливый мужчина.
— Это наше? — заметив утвердительный кивок работника отеля, я издаю радостный возглас и бегу вперёд, к сверкающему на солнце озеру.
Домик находится в отдалении от основного корпуса и ресторана, здесь тихо, спокойно и безумно красиво. Сам коттедж деревянный, двухэтажный, с беседкой у озера и небольшим песчаным пляжем. Чёрт, как жаль, что у меня нет купальника! В такую жару хочется окунуться в прохладную воду и плыть, плыть как можно дальше от всей этой суеты и давящего чувства вины. И от едкой ревности, которая никуда не исчезает, как бы я того не хотела.
Оглядываюсь, смотрю, как Богдан пожимает руку мужчине и заходит в наш домик. Помявшись немного, всё же следую за ним. Внутри прохладно и свежо, кондиционер работает на полную мощность.
— Красиво, — говорю я, ощущая напряжение, витающее в воздухе. Неловкость зашкаливает. Мы с Богданом словно чужими людьми стали за один треклятый день.
— Угу, — кивает он.
— Только мне переодеться не во что.
— Ты не всю одежду забрала из моей квартиры, — с этими словами он выходит из домика, но возвращается довольно быстро, с сумкой в руках. — Надеюсь, этого тебе будет достаточно.
Я смутно помню, что собиралась в дикой спешке и могла оставить у Богдана половину своего скромного гардероба. Наклоняюсь, расстёгиваю молнию на сумке и достаю оттуда пару футболок, джинсы и шорты.
— Спасибо, — смущённо говорю я, прижимая вещи к груди. — Это лучше, чем в свадебном платье щеголять.
— Так оно свадебное? — с усмешкой спрашивает Богдан, выгибая бровь. Оказывается, я соскучилась по его шутливому тону.
— Конечно! И туфли тоже праздничные. Я их два часа выбирала!
Богдан закатывает глаза и вынимает из сумки свою сменную одежду. Футболка, шорты, джинсы. Я ещё не видела его в домашних вещах. Вот в одних брюках наблюдала пару раз, когда он будто нарочно своим идеальным телом светил.
— У тебя ноги не устали? — он смотрит на мои туфли. Они на каблуках, и я действительно хочу их снять.
— Устали. Я редко хожу на шпильках. Вообще два раза их надевала: на выпускной и на первое в своей жизни свидание.
Богдан никак не комментирует моё признание. Он начинает расстёгивать пуговицы на своей белоснежной рубашке. Видимо, хочет переодеться. Я должна уйти, но
