встрепенулся.
— У вас мальчик — три семьсот двадцать, пятьдесят четыре сантиметра. Мама и малыш чувствуют себя хорошо.
Друг смотрел завороженным взглядом, словно не верил в происходящее. Его глаза как-то подозрительно заблестели, а губы чуть слышно шептали: 'Сын!'
— Поздравляю! — сказал я, пожимая ему руку. Везунчик! Для него ожидание окончилось.
— А Елена Баюнова? — метнулся я к медсестре.
— Все идет своим чередом, — отозвалась она и исчезла за дверями.
Иван, не смотря на ночное время суток, принялся посылать смс-ки со столь радостной новостью. А мне ничего не оставалось, как снова погрузиться в беспокойное ожидание. И все же под утро меня сморило.
— Мужчина! — кто-то неласково тряс меня за плечо. Я приоткрыл глаза. — Это вы — Баюнов?
— Я! — сон мгновенно слетел.
— Мальчик — два сто, пятьдесят сантиметров, девочка — кило восемьсот, сорок семь сантиметров. Поскольку дети недоношенные, они пока в боксах. Но для такого срока все показатели в норме.
В носу запершило, а в глазах защипало. У меня теперь двое детей! Спасибо, Господи!
Дрожащими руками я набрал смс-ку Елене: 'Спасибо, любимая! Я самый счастливый человек на Земле!'
Вместо эпилога
Два пятилетних мальчишки дрались в песочнице.
— Я ее брат! — кричал один.
— А я ее жених! — кричал другой.
А причина их ссоры, в некогда красивом, а теперь испачканном и порванном, розовом платье сидела неподалеку на скамейке и с грустью рассматривала валяющиеся в грязи два кусочка именинного торта. Сегодня у всей троицы был день рождения, и брат с его лучшим другом поспорили, кто именно принесет ей торт. Девочка фыркнула. Мелюзга! Что с них возьмешь? А вот сын тети Алисы… Тим уже второклассник и если бы торт принес он… Именинница скосила глаза в сторону старших мальчишек. Но у Тима и Васи, который был уже совсем взрослым четвероклассником, нашлись свои мужские дела.
— Сложно быть женщиной в этом мужском мире, — прошептала девочка сидящей радом кукле. — Ну ничего, вот в следующем году мне будет уже шесть и тогда они у меня попляшут!
