переплюнуть подобное. Даже мой Денис… я люблю его больше своей чести и достоинства, но при всех положительных качествах — он бы так не смог. Не смог бы помочь человеку в отчаянном положении, просто потому, что не имеет таких связей и средств, как Вадим. А другие, кто имеет — как правило, не хотят. Понимаете?
После этого разговора, когда Вероника уже отбыла на ближайшем поезде обратно в Ростов, Лидия долго блуждала по набережной, пытаясь осознать всё, что услышала сейчас. И постепенно она пришла к одному, единственно верному выводу.
И поехала к Никите.
Глава 23. Трагическая драма
Странно, но в этот раз ключи от Никитиной квартиры не просто нашлись в сумочке Лидии, а буквально прыгнули ей в руку. Вот так всегда: собираешься куда-то заранее, готовишься — и забываешь самое нужное. А идёшь без всякого предварительного плана — и каким-то образом нужное возникает из ниоткуда. На самом деле, чтобы попасть к Никите, ключи не так уж и нужны: он всегда дома, но Лидия проверила на всякий случай и обрадовалась, как автомобилист зелёному светофору.
Она вошла в прихожую, сгорая от волнения и страха, и первое, что увидела — пустое кресло каталку. Странно. Если бы Никита пересел куда-то, кресло там бы и стояло… Лидия не успела додумать эту мысль, когда в дверях появился сам молодой человек. Удивлённый и взволнованный.
На своих двоих.
Лидия так и замерла, глядя на него.
— Привет! — громко и нарочито весело сказал Никита. — Ты… без предупреждения!
— Ты тоже… — ошарашенно пробормотала Лидия, оглядывая его с головы до ног, — ничего не сказал…
— Да я… сюрприз хотел сделать. Вот, недавно попробовал и…
— Недавно?
Лидии показалось, что двигался он вполне уверенно. Впрочем, она мало успела увидеть.
— Ну… — Никита раскрыл объятия, — поздравишь меня?
Лидия неуверенно шагнула к нему, и Никита крепко стиснул её, до боли в рёбрах. Прижался губами к её щеке несколько раз, подобрался к губам…
— Никит… — принялась уклоняться Лидия, — я пришла поговорить…
Он ослабил хватку и, положив руки ей на плечи, заглянул в глаза.
— Ты права. Нам нужно многое обсудить. Честно говоря, я хотел обставить это всё по-другому, более торжественно, но раз уж ты меня поймала… Лид, я думаю, откладывать дальше незачем… Давай поженимся?
В глазах его горел огонь искренней радости. Как же тяжело его тушить… Всё-таки близкие люди… Но и тянуть с казнью смысла нет. Что она ему скажет? Давай… а потом: я передумала? Нет, так не делается.
— Ник, я о другом хотела поговорить… — вышло тихо и печально.
— О чём же?
— Я… дело в том… в общем, я не могу за тебя выйти.
— Это ещё почему? Ты же меня любишь?
— Да, но… не как мужа.
Улыбка и восхищённый взгляд спали с Никита, как маска.
— А как кого?
— Как брата, как… сына?
— Я старше тебя на два года.
— Но забочусь о тебе я, а не наоборот.
— Это было временно. Теперь я встал на ноги и буду заботиться о тебе!
— Это прекрасно, Никит, ты не представляешь, как я рада, но… Я не могу быть тебе женой.
Он помрачнел ещё немного.
— А кому можешь? Этому… богатому юристу?
— Это не имеет значения. Наши с тобой дороги расходятся.
— Нет, ты скажи. К нему уходишь?
Лидия нахмурилась и поджала губы, не желая это обсуждать. Лицо Никиты окончательно превратилось в холодное и чужое.
— Ты такая же, как все! — разозлился он. — Я-то думал, нашёл хорошую девушку, настоящую, бескорыстную, добрую, заботливую… А ещё христианкой себя называешь! Продала душу за тридцать серебряников?
— Я не хочу это слушать, — Лидия отвернулась к двери, но Никита не дал ей и шагу сделать — больно схватил за плечо:
— А ты послушай! Я тебе всю свою жизнь посвятил! Я ради тебя чуть голову не сложил. Как ты смеешь меня бросать?! И ради кого? Да он поиграется с тобой пару месяцев, развратит и выкинет на помойку! Он же безбожник, очнись!
— Отпусти меня, — прошипела Лидия.
Никита покачал головой:
— Нет. Я тебя никогда не отпущу. Даже после смерти.
У Лидии от страха ёкнуло в животе.
— Что ты такое говоришь?! Ты сошёл с ума? Какой ещё смерти?
— Моей. — Никита жутко улыбнулся. — Моя смерть останется на твоей совести. Каждую ночь ты будешь видеть во сне мою кровь, которая будет вопиеть от земли* о твоей неверности и предательстве.
Лидия закрыла лицо руками. Некоторым людям не полезно, и даже опасно читать Священное Писание…
Она попыталась его успокоить:
— Никита, прекрати. Ты найдёшь другую девушку, — не дай Бог! — и у вас всё будет хорошо.
Он отрицательно покачал головой:
— Нет, не будет. Я нашёл самую лучшую — и та оказалась гнилой. Остальные ещё хуже, нет никакого смысла их искать.
Лидия готовила внутри речь — мольбы о том, чтобы Никита побоялся Бога и пожалел себя, ибо все самоубийцы попадают в ад, но потом в ней вдруг что-то щёлкнуло. Это не её дело. Всё, что она может ему сказать, он и сам знает. Поэтому все слова напрасны, а за действия Никиты она ответственности нести не может. Он отдельный взрослый человек. Возможно, слегка невменяемый, но тут помогут только врачи и успокоительные. Скорую она обязательно вызовет, надо только вырваться от него.
— Хорошо, — выдохнула она. — Если тебе угодно так считать.
— Ты согласна?! — опешил Никита. — Нести бремя вины за мою смерть? Неужели ты веришь, что жизнь в богатстве того стоит?
Лидия положила свободную руку ему на плечо:
— Никит, мне очень жаль, но я должна идти. Отпусти меня, пожалуйста.
Он покачал головой, неверяще глядя на неё:
— Ты серьёзно оставишь меня вот так… умирать? Я очень сильно в тебе ошибался…
— Сочувствую, но…
