о чём бы ни попросила. Но не уверен, что ей стоит об этом знать.
- Что случилось? Где ты?
Её обеспокоенный тон несколько выбивает из колеи. По мере того как она говорит, мне в буквальном смысле становится дурно. Но мозг экстренно подключает какой-то резервный генератор, и когда она на полуслове бросает трубку, я тут же звоню Петровскому.
Этот разговор с папиным адвокатом я заготовил ещё две недели назад на случай, если отец будет настаивать на каких-то действиях против Оли. Рычаг давления на крутого юриста – вещь полезная, особенно в ситуации холодной войны с отцом.
Недавно мне случайно удалось заснять любопытное видео, на котором примерный семьянин Семён Петровский недвусмысленно развлекается совсем не с женой.
И, кажется, сейчас именно тот случай, когда мелкий шантаж себя оправдает.
Пока идут гудки, скидываю в мессенджер скрин из видео.
- Семён, подробности потом, – выпаливаю, как только на другом конце берут трубку. – Нужна ваша помощь. Всё будет оплачено, но должно быть абсолютно конфиденциально. Ни мой отец, ни кто-либо другой не должны ничего узнать. Баш на баш, так сказать.
Кратко излагаю суть своей просьбы.
- Я немного выпил, вам придётся сесть за руль. Выезжаем уже. Только, пожалуйста, позвоните туда прямо сейчас и как-то предупредите, что если хоть один волос упадёт с Олиной головы, я их всех разнесу к чертям собачьим. Знаю я этих ментовских тварей, как некоторые из них умеют издеваться над заключёнными и выбивать нужные им показания.
- Понял, – получаю сухой ответ, и связь тут же разъединяется.
Я безмерно уважаю Семёна за уникальное умение читать между строк, понимать с полуслова и на лету принимать решения. Настоящий адвокат от Бога…
Они с отцом будто два сапога пара: папа – акула бизнеса, а Семён – акула юриспруденции. И оба, оказывается, – одинаково беспринципные и непорядочные по отношению к близким. Недаром они давным-давно спелись как братья-близнецы.
- Прибавьте скорость, пожалуйста, что-то неспокойно мне, – прошу нетерпеливо, когда мы несёмся по ночной трассе.
- Валерий Николаевич, а ты не слишком много на себя берёшь? Я – адвокат, а не гонщик. Я не собираюсь нарушать законы и правила дорожного движения в угоду твоим юношеским амбициям. Да и добраться до места желательно живыми и здоровыми. Ты сам в этом заинтересован не меньше меня.
Ворчит, но всё-таки едет быстрее. Нервничаю. Может, был бы сейчас сам за рулём, мне было бы легче. Мутная там какая-то история. По телефону из сбивчивого рассказа я мало что понял, да и не дали нам договорить.
Не сомневаюсь в Олиной невиновности. Но бесит то, что на неё так легко повесили всех собак. Ещё и малышку мою непонятно куда отправили и даже, твари, не попытались со мной связаться, чтобы передать ребёнка мне, хотя я вписан в её свидетельство о рождении! Что-то тут нечисто…
- Мне скинули материалы дела, я перебросил эти файлы тебе. Я, конечно, потом буду изучать их внимательно сам. Но можешь посмотреть, пока едем, и почитать мне, чтобы я не уснул, – Петровский говорит об этом на заправке будто о чашке кофе.
- Вы – волшебник? Как это вообще возможно? Как же тайна следствия и всё такое?
Его умение договориться и получить информацию в обход официальной процедуры сейчас как нельзя кстати.
- Да ерунда, просто повезло – у меня там полкан знакомый. Учились когда-то вместе. Неглупый парень был. Но его зачем-то в органы понесло, – выдаёт Семён неодобрительно.
Похоже, он тоже недолюбливает этих “типа юристов” в погонах.
- Я только не пойму, – продолжает адвокат, – мы едем за ребёнком? Или мать его вызволять – тоже в твоих планах? От этого зависит наша тактика и последовательность действий.
- Вы гоните? Мать – в первую очередь! – огрызаюсь эмоционально.
- Уверен? А я подумал, что эта ситуация нам на руку, Николай был бы доволен, что так всё сложилось. Суд был бы формальностью, опеку передали бы тебе без вариантов. Чисто, непыльно, не подкопаешься… Может, подумаешь?
- Семён, вы сказали, что хотите до места доехать живым и здоровым? Так вот и не мелите ерунды. Не будет никакого суда!
- Точно? А твой отец знает об этом?
- Естественно!
- Я бы не был в этом так уверен. Я позавчера с ним обсуждал…
- Послушайте… Без меня иск вы не подадите. Ну разве что, если подделаете где-то мою подпись. Но папа уже должен был понять, что в таком случае молчать я не буду. И никаких махинаций против Оли я ему не спущу. Просто предупреждаю вас.
- Ну-ну…
- Я не позволю ему манипулировать мной и перекраивать мою жизнь по-своему!
Адвокат хмыкает. Не верит, что я осмелюсь пойти против отца?
- Не горячись. Николай желает тебе добра. Ты слишком молод и не просчитываешь всех последствий…
- Ладно, с отцом я разберусь сам. На сегодня задача как можно скорее забрать у ментов Олю и закрыть вопрос с претензиями к ней. Потом – за Алисой.
Есть и ещё один план, который я Петровскому пока не озвучиваю. Хотя без его помощи я, возможно, не обойдусь. Он умеет договариваться и решать вопросы куда лучше меня. Но для начала мне нужно обсудить это с Олей.
Отделение полиции производит на меня очень тяжёлое впечатление. Семён уходит общаться с начальством, а я остаюсь ждать… Минуты тянутся невыносимо долго. По дороге Петровский несколько раз говорил с кем-то по телефону, поэтому есть надежда, что на уровне устных договорённостей вопрос уже решился. Но бюрократии тут как снега в Антарктиде…
Успеваю подремать до того, как паренёк в форме приглашает меня следовать за ним и приводит в комнату с выкрашенными в непонятный цвет стенами. Мрачно. Обстановка давит на психику. После бессонной ночи и волнений я злой как чёрт.
- Подождите здесь, сейчас её приведут…
Оля входит. Плечи опущены, в глазах – страх. Что они тут делали с ней? Маленькая, бледная, измученная… Но всё равно безумно красивая. Хочется кинуться к ней, сгрести в объятия и укрыть собой от всего мира. Но нет гарантии, что, оказавшись за пределами этих серых стен, она снова от меня не сбежит. А я… Я больше не готов её отпускать. Если понадобится, пристегну к себе наручниками, привяжу цепями… Да, я – чёртов псих, но я больше не могу без неё!
И я
