другой раз. А сейчас давай спать — завтра нам предстоит дальняя дорога.
— Ты снова останешься у меня?
— Да.
— Хорошо, — выдыхает она. — И... спасибо, Мир, что рассказал мне о...
— Тебе спасибо, фенек.
— И да! — восклицает она через минуту. — Чтобы ты знал: ни на какое парное свидание я не пойду. Даже ради того, чтобы твоя мама к нам не лезла.
— Я тоже не собирался, — усмехаюсь я, заметив печаль в голосе Лю на фразе о моей матери. Вероятно, последняя успела сказать ей какую-нибудь гадость. — Просто выбил нам хотя бы неделю спокойствия. Что она тебе сказала, когда остановила?
— Не хочу сейчас об этом говорить, прости, — жмется она ко мне еще сильней.
И я, наверное, тоже не хочу сейчас вспоминать о своей матери.
Незачем портить такое превосходное завершение сегодняшнего дня.
Глава 22. Любовь
— Мир... — выдыхаю я взволнованно, — а как же мы будем ее искать?.. Я... я об этом совсем не подумала...
А теперь мы уже въезжаем в чужой город, и я всерьез начинаю паниковать. Как же так вышло?.. И что делать?
— Фенек, — усмехнувшись, коротко смотрит на меня Мирон. — Мы живем в современном мире, на секундочку. Не волнуйся, — ложится на мое колено его теплая ладонь. — Все под контролем.
Смотрю на его улыбающийся профиль и медленно выдыхаю. Не знаю, что он придумал, но мгновенно успокаиваюсь, потому что безоговорочно ему доверяю. После вчерашнего разговора доверять ему стало, как дышать — совершенно естественно.
Я и представить не могла, какое прошлое было у Мирона, какой на самом деле у него отец. И с содроганием думаю о том, каким бы он мог стать, если бы в его жизни не появился мой папа... Отец не имел возможности влиять на мое воспитание и, конечно же, винит себя за это, но он замечательный человек, потому что благополучно повлиял на воспитание Мирона. Если бы появилась возможность все переиграть в мою пользу — не раздумывая, отказалась бы. В то время Мирону он был нужней.
А что касается матери Мирона... И ее предостережения... Нет. Не хочу об этом думать сейчас. Слишком больно осознавать, что она категорически против наших отношений.
— Предлагаю перекусить для начала. В животе урчит, — смеется Мир, когда мы едем вдоль улицы с разными вывесками магазинов и прочих мест для проведения досуга.
Я, улыбнувшись, согласно киваю — из дома мы уехали еще до завтрака, выпив лишь по кружке кофе.
Когда с едой было покончено, Мирон достал телефон и начал в нем что-то набирать, я же, откинувшись на мягкую спинку диванчика, уставилась в окно. По улице бродили люди, видимо, тоже решившие сходить на обед. Почти у всех есть работа. Любимая или нет. Заботы. Ошибки, которые они совершали в юности. Свои страхи и сомнения. И, как вариант, один из пяти проходящих мимо окна людей точно знал, или знает сейчас, то, что хочет от своей жизни. Я же все чаще начала приходить к мысли, что не знаю этого. Папа, Ксения и, конечно, Мирон дали мне понять, что мамины планы на мою жизнь — не абсолют. В первую очередь потому, что я сама не вижу себя в намеченном мамой будущем.
А еще...
— Я совершенно не знаю, что буду говорить Марте, — вздохнув, шепчу я вслух.
Мирон поднимает глаза от телефона и несколько секунд всматривается в меня задумчивым взглядом.
— Думаю, слова сами найдутся, когда ты ее увидишь, — предполагает он через мгновение.
— Надеюсь, ты прав, — горько улыбаюсь я. — Неудобно, если я подойду к ней и буду долго молчать.
— Все будет хорошо, фенек, — ласково улыбается он. — Просто помни, что я рядом.
— Спасибо, Мир. Для меня это очень важно.
Мирон отвлекается на пискнувший в его руках телефон и начинает широко улыбаться:
— А вот и твоя подруга объявилась. Кстати, она сейчас буквально через дорогу.
— Откуда ты знаешь? — подаюсь я вперед, желая заглянуть в экран девайса.
— Инстаграм, — поворачивает он телефон ко мне, показывая селфи сидящей за круглым столиком Марты. — Она отметила место на фото.
— И что же... Мне... мне нужно идти к ней?.. Сейчас?..
— Ну, мы как бы именно с этой целью встали сегодня ни свет ни заря, — усмехается Мирон, а затем хмурится, потому что видит, что его шутка не спасла меня от накатывающего волнения. Встает с места и садится на мой диванчик, обняв мои плечи одной рукой: — Спокойно, Лю. Максимум, что может случиться плохого — она не захочет тебя выслушать. А мы уже пришли к выводу, что в таком случае она будет полной дурой. Но я уверен, что она обрадуется тебе. Слышишь? — поднимает он двумя пальцами мой подбородок. — Все будет хорошо. Обещаю.
Ладонь полностью ложится на мою щеку, а губы Мирона приближаются к моим и согревают нутро своим теплом. В этот раз я не забываю дышать, но сердце уже по привычке набирает обороты, каждым ударом в груди отдаваясь сладким эхом. И как же мне нравятся поцелуи Мирона! Так волнительно приятно, что даже пальцы ног поджимаются от удовольствия.
— Пойдем, пока она одна и не ушла, — улыбается Мирон, поднимая меня с диванчика.
Мы за несколько минут преодолеваем улицу и входим в другое кафе. Мирон, шепотом пожелав мне удачи, подталкивает меня вглубь зала, а сам идет к другому столику. Обтираю вспотевшие ладошки о джинсы и иду к Марте, сидящей ко мне спиной. При этом кусаю губы, даже не чувствуя боли — до того волнуюсь.
— Привет, Марта, — выдыхаю я едва слышно, остановившись сбоку от нее, и пытаюсь растянуть в улыбке губы.
— Лю... Люба?..
— Да... Можно... я присяду?
— Да... наверное, — она тоже выглядит растерянной. — Да, садись.
— Спасибо.
— Что... что ты здесь делаешь, Люб? — выдыхает она со смешком. — Очень неожиданная встреча...
— Я приехала к тебе, Марта, — решаю я обойтись без лжи. — Чтобы попросить прощения.
— Эм... За что?
— За... за тот случай три года назад, — поднимаю я глаза на нее.
— Ты не шутишь? — хмурится она. — Специально приехала напомнить мне о том, о чем я всеми силами пытаюсь забыть?
