две стойки выбранный за седьмой уровень техники Резинового шага.
— Все сын. Довольно баловаться. Заканчивай уже с ними, — раздался вдруг из облетевшего кустарника, вокруг которого нарезал круги и петли Борис, строгий голос затаившегося под скрытом отца. — А то князь с отрядом уже в лесу скрылся, замучимся потом их догонять.
Следующим боковым скачком Борис увернулся от нацеленного в спину атакующего рывка ближайшего преследователя, и материализовавшийся в руке парня меч, рубанув по горлу проносящегося мимо зверя стадии вожак, едва не обезглавил гончую. Смертельно раненая тварь изнанки рухнула мордой в грязь и, фонтанируя черной кровью, забилась в агонии.
Бегущая за «вожаком» пятерка тварей стадии бывалый после секундного замешательства, вызванного неожиданной гибелью лидера, дружно бросилась на Бориса. Однако, молодой воин, и не подумав на сей раз убегать, вдруг совершил очередной несуразно длинный шаг-отскок в сторону и, заработав клинком в руке со скоростью иглы швейной машинки, за тягучее мгновенье, что твари проносились мимо, совершил ровно пять идеально выверенных смертельных укола. И захрипевшие гончие с пробитыми трахеями, захлебываясь собственной ядовитой кровью, кувырком посыпались под ветки кустарника.
— Неплохо сын, я доволен твоими успехами, — отцовская ладонь легла на плечо с неожиданной стороны. И Борис досадливо прикусил губу, понимая, что, несмотря на теперешнее формальное равенство их уровней развития, до отцовских вершин овладения ратным ремеслом ему еще расти и расти.
— Че пригорюнился-то? — хмыкнул Артем Любомудрович в сторону запыхтевшего сбоку сына уже на бегу. — Придет, Бориска, твое время, не робь. И меня превзойдешь. И, даст Единый, кого повыше за спиной оставишь… Приготовься, сын! — обрывая слова утешения, вдруг скомандовал Савельев старший.
— Я вижу, отец. Тройка острозубов затаилась слева в двух десятках шагов за поваленным деревом…
— Деревом?
— Ох ты! Это ж выворотень нашими посеченный…
— Не стоит дразнить острозубов, как гончих, сын.
— Понял. Все сделаю быстро…
После того памятного, продлившегося почти весь световой день, сражения с тварями изнанки, когда последний неудержимый, казалось бы, вал элитных зверей стадий король и динозавр подчистую извел вмурованный князем в городскую стену защитный артефакт класса соты, та жалкая пародия на орду тварей изнанки, собранная по сусекам погонщиками за ночь, и с утра отправленная на очередной штурм людской твердыни, являла собой бледную тень даже первой, самой слабой, вчерашней волны. И, разумеется, она оказалась легко остановлена пусть сократившимся основательно количественно, но зато, благодаря щедрости князя, изрядно прибавившим за ночь качественно, гарнизоном защитников городской стены…
Кстати, о запредельной стоимости использованного князем защитного артефакта не ведал не только Борис, но и его умудренный сединами отец. Лишенный доступа к имперскому аукциону Артем Любомудрович мог лишь догадываться о примерной стоимости артефакта класса соты. Для нужд дружины у заезжих купцов княжий ближник Савельев покупал простые артефакты класса слитень, стоимостью от нескольких серебрушек до пары золотых монет, изрядно усиливающих крепость щитов и остроту мечей ратников. Для себя и наследника Артем Любомудрович расщедривался на артефакты покруче — класса плетенка, их ценовой диапазон стартовал от десятка золотых и мог доходить до сотни монет (один такой, к слову, отец подарил Борису, за апгрейд парнем седьмого уровня развития — плетеный браслет на правую руку, дающий воину в безграничное пользование пространственные ножны, помещенный в которые меч исчезает из поля зрения других людей, но по желанию хозяина в любой момент может снова материализоваться в его руке). Артефакты более сложного третьего класса мощности (класса струны) не самый богатый ближник князя позволить себе, увы, уже не мог, хотя выставленными на продажу на витринах купцов их видел часто и знал, что ценовой диапазон в этом классе артефактов стартует от трех сотен золотых и может доходить аж до полутора тысяч. Лишь однажды с богатым купеческим караваном в их захудалое пограничное княжество прибыла коллекция разом из трех артефактов аж четвертого класса мощности (класса скрут). И благодаря чудачеству заезжего купца отец Бориса смог хотя через защитную пелену поглазеть на эти выставленные на витрине сокровища, ценовой диапазон которых составил: пять тысяч триста золотых монет (за самый дешевый артефакт класса скрут) и одиннадцать семьсот так же, разумеется, в золоте (за самый дорогой их трех). Еще в классификации артефактов имелись следующие, запредельные для жителя окраинного княжества, позиции: артефакт пятого класса мощности (класса соты), артефакт шестого класса мощности (класса паутинка) и, наконец, последний самый редкий артефакт седьмого класса мощности (класса туман). Увы, три последних вида высококлассных артефактов Артем Любомудрович никогда в жизни не видел даже на витринах заезжих купцов, потому он мог лишь гадать с пятизначного или шестизначного ценника стартует ценовой диапазон на использованную князем драгоценность класса соты…
Еще через день собранная погонщиками за сутки орда тварей изнанки оказалась посильней предыдущей (сопоставимой теперь уже со вторым валом тварей в эпической битве), но и ее штурм защитники городской стены смогли успешно отразить практически без потерь.
На третий день орда штурмующих людскую твердыню выходцев с Изнанки собралась пожиже. На четвертый — жалкий сброд, посланный погонщиками на убой, возглавила всего лишь семерка «королей»… Когда на седьмой после великой сечи день в урочный час ожидаемая толпа тварей не высыпали из леса, и привычного утреннего штурма городской стены не последовало, князь впервые с начала осады стольного града решился на ответную контратаку, дабы неожиданным набегом разорить хотя бы одно скрытое стойбище погонщиков, не позволив тем самым ослабевшему врагу спокойно отсиживаться в лесу, и за несколько дней снова скопить там внушительную рать тварей изнанки.
Для вылазки на территорию противника князь отобрал лишь лучших воинов — седьмого уровня развития и выше. Всего таких удальцов в сводный отряд набралось чуть более четырех десятков человек. Почти все они были княжьими ближниками, и достигший всего неделю назад седьмого уровня Борис чувствовал себя рядом с этими заслуженными ветеранами белой вороной.
Получив от князя поручение: приглядывать за сыном и, по возможности, набивать на слабых противниках руку перспективному молодцу, Артем Любомудрович с наследником занял место в конце отряда, подрядившись зачищать всех пропущенных ударной группой недобитков.
И вот вторжение в оккупированную врагом лесную чащобу началось…
Под присмотром отца, Борис без счета кончал гончих, острозубов, выползней, и прочих падальщиков, сбегающихся из окрестных зарослей поживиться остающимися после княжеского отряда свежими трупами высокоразвитых тварей. Изводить падальщиков приходилось быстро, практически на бегу, но Борис почти всегда справлялся с этой нехитрой обязанностью самостоятельно. Лишь однажды, когда, увлекшись погоней за парой иглоклыков, парень едва не пропустил атаку рухнувшего на голову с высокой сосновой ветки бурильщика, пришлось экстренно вмешаться невидимке-отцу, и выверенным до миллиметра ударом бердыша развалить коварную тварь, с кинжалоподобным клювом, на две безопасные половинки.
Пара чистильщиков нагнала основной отряд лишь примерно через час непрерывной беготни по лесу. Это случилось на огромной поляне, где ближники князя, во главе с вооруженным белоснежным копьем предводителем, вступили в жаркую схватку с «динозавром», шестеркой «королей», и еще доброй сотней тварей более низких стадий развития.
— Ну вот, сын, и первое стойбище погонщиков, кажись, отыскали, — просветил наследника Артем Любомудрович, замедлив шаг на краю поляны, и, придержав за плечо рвущегося в драку Бориса, стал строго наставлять: — Значит так: с серьезными тварями чтоб не зарубался. Даже короли пока что тебе точно не по зубам…
— Но батюшка… — отцовские пальцы клещами стиснули плечо сына, заставляя его замолкнуть, едва начав возражать.
—…Ежели так выйдет, что доведется все же схлестнуться с королем — только защищайся, и при малейшей возможности уходи за спины опытных воинов. Они знают, как сражаться с подобными монстрами, ты ж к этому еще точно не готов. На поле боя достаточно других тварей, одолеть которых тебе по силам, вот ими и займись… Все понял?
— Да, отец. Все исполню, как велено.
— Добро! Удачи тебе, Борис!..
Как тигр, длинным прыжком выскочив из зарослей кустарника, Артем Любомудрович в полете призвал в правую руку свой здоровенный бердыш и, на приземлении, врубил широченное
