Я кивнула и прошла на балкон. Мне было необходимо поразмыслить над всем, что я узнала. Но, вместе с тем, я была рада — Дэми в безопасности. Оставалось только рассчитаться с принцем. Я нахмурилась: теперь эта затея с поцелуями казалась мне довольно смутной…. и странной. Но тогда на порыве эмоций я об этом не думала. Как не думала и над тем, зачем это принцу. Чтобы специально вывести меня из себя? Заставить смутиться в который раз? Позлить? Но зачем ему всё это нужно?
На балконе было очень уютно, ко всему, вечерний воздух был таким горячим, обволакивающим, что даже не хотелось возвращаться в комнаты. Всё-таки поужинать на открытом воздухе — самое лучшее, что мне сейчас было нужно. Надеюсь, вечер не испортится тем, что нам захочется покусать друг друга. Я хихикнула собственной мысли.
Пройдя мимо деревянного столика и стоявших тут же кресел, я прошла к колоннам, обвитым виноградной лозой. Окинула взглядом освещенную фонарями террасу и сады, в которых шумели фонтаны. Отсюда не было слышно голосов девиц, что решили прогуляться по террасе перед обедом. Его Высочество пропустит общий ужин, представляю, как будут злиться Софи и Кейтер де Ир. Завтра точно не дадут принцу прохода. Я отошла от края, опасаясь, что меня могли тут случайно заметить. Если кто узнает, что я ужинала с принцем, прохода не дадут. А мне не хотелось лишнего внимания, тем более со стороны соперниц.
Просто так вышло.
— Красиво? — услышала голос за спиной. Я повернулась. Шенар прошел от двери к столику, держа в руках бутылку с рубиновым крепительным и два высоких бокала.
— Как я уже говорила, Миберт-Тиль впечатляет. Здесь спокойно, несмотря на то, что он полон такими экзотическими фруктами.
Принц усмехнулся, поставил бутылку на стол.
— Вот как ты их называешь.
— Самое безобидное, что могла сейчас придумать, — парировала.
— И мне нравится твоя искренность, она тебе к лицу.
— Вы на что-то намекаете?
Принц бросил на меня пронизывающий взгляд, от которого по спине прошлись мурашки. Я всё-таки отошла от колонны, приблизившись к столу, занимая место в кресле, расслабленно опускаясь и расправляя складки платья.
— Всего лишь на твою способность мыслить гибко.
— Это похоже на комплимент.
— Это и есть комплимент.
Улыбка на моих губах застыла. Принц, откупорив бутылку уверенным опытным движением, наполнил бокалы. Завораживающее зрелище, надо сказать. Моя улыбка стала ещё глупее, и я поспешила взять себя в руки и всё-таки не расслабляться.
Шенар протянул мне бокал, и я, скрывая стеснение, приняла его.
— За ваше благополучие, Ваше Высочество, — отчеканила и тут же пригубила.
Вино оказалось вязким и сладким, приятно обволакивающим. Сразу по горлу полилось тепло, оседая в животе расслабляющей тяжестью. Ещё после того, как я, кажется, сегодня ни крошки в рот не брала. Надо бы полегче с этим. Облизала губы, собирая остатки вкуса, и замерла, когда заметила, как принц молча за мной наблюдает. Но, будто бы очнувшись, он прошел к свободному креслу опустился в него.
— И за твоё благополучие… — сказал он и сделал глоток намного больший, чем мой, пропуская его через горло.
Я опустила взгляд, покрутив в пальцах стеклянную ножку бокала.
— О чём думаешь?
— Это так необычно, просто сидеть на балконе самого наследника Флиастона, вдыхать запах роз и слушать стрекотание сверчков, — а ещё чувствовать на себе глубокий внимательный взгляд мужчины, от которого почему-то сердце начинает биться быстрее.
Мысленно тряхнула головой. Надумываю же я себе. И это я говорю после того, как уже дважды этот мужчина целовал меня. Пытаться сделать вид, что ничего не случилось, та ещё сложная задачка. Очнись, Тиа, случилось, и много чего. Сделала ещё глоток, потом ещё.
Шенар опустил взгляд, будто обдумывая сказанное мною.
— А вы о чём думаете? — вырвался сам собой вопрос.
— Действительно хочешь узнать?
Я кивнула, наивно полагая, что мысли Шенара заняты явно чем-то важным и насущным.
— О тебе.
Мои щёки вспыхнули. Может, это всё градусы, но мои щёки явно пекло смущением. Сделала ещё глоток, осмеливаясь на следующий вопрос. Хотя мне стоило бы остерегаться этого хищника, который вдруг хитро сузил глаза.
— О чём же именно? — и кто меня за язык тянул? Но почему же так хочется узнать больше, почему так тянет к этой надменной глыбе холодности и горделивости?
— Как устроить твою безопасность, — вдруг сказал он, допивая вино одним глотком.
Ах, это… Я опустила взгляд, рассматривая тягучие искры в рубиновой жидкости, ловя окаймлённые фонарём очертания собственного лица. Если с Дэми всё выяснилось и, слава Корхону, разрешилось, то маркан явно оставался нерешенной проблемой.
— И что же мне делать? — спросила и допила вино, отставляя бокал.
— Если серьёзно, у меня есть одна мысль, — потянулся он за бутылкой, снова наполняя бокалы. — Но не знаю, насколько она придётся тебе по душе.
— И что же это? — согласилась узнать.
— Это… — Шенар не успел договорить: на лоджии появился Клеменс с широким подносом с блюдами.
Едва только он выставил блюда на стол, я почувствовала вкусный сочный запах птицы, кажется, индюшатины. И как тут можно не расслабляться?! Вечер оказался более чем идеальным.
— Приятного аппетита, — поклонился Клеменс и удалился.
Я придвинулась ближе, но задержалась.
— Не стесняйся, — Его Высочество взял приборы, и я последовала его примеру.
Некоторое время мы молча поглощали еду. Было так вкусно, сочное мясо буквально таяло на языке, и я действительно проголодалась, обжигая губы, съев всё до кусочка. Заметила поздно, что принц смотрел за мной с неким интересом, кажется, его что-то забавляло. Что ж, пусть любуется.
Я взяла бокал и только хотела произнести следующее пожелание, как Шенар меня опередил:
— За тебя. Я не настолько самолюбив, чтобы думать, что всё внимание должно быть направлено на меня, — добавил с какой-то хитринкой.
— Я ничего такого и не думала.
— Забыла, что говорила?
И вновь мои щёки вспыхнули, я сжала в пальцах салфетку, а потом сделала глоток.
— Это было на эмоциях.
Принц ничего не ответил. Молчание позволило расправиться с остатками птицы.
— Скоро заканчивается сезон… — начала я, смотря на всё больше проступающие звёзды. — Вы всё-таки сделали выбор? Софи остается во внимании, — с насмешкой поддела, но внутри всё равно что-то всколыхнулось, эдакое завуалированное осознание проигрыша, а может быть, и ревность, будь она неладна.
— Софи действительно остаётся в особом моём распоряжении, — я едва не поперхнулась глотком вина, — но после одной более важной особы.
