она, увидев Ильвину.
– То, что угодно Петроне! Она всегда оберегала матерей и детей!
Петротепсия пристально посмотрела на неё, а Ильвина протянула ей руку, помогая встать.
– Очнись! Речи жрицы затуманили твой разум! Мы всегда слышим только её, но не Петрону! Когда ты в последний раз видела нашу богиню?
– Я уже и не помню, – растерянно ответила та.
Ильвина помогла ей подняться. Петротепсия осмотрелась и не заметила малыша.
– Пусть идёт с миром, – не отнимая своей руки, сказала Ильвина.
Петротепсия кивнула, и её глаза обрели человеческий вид.
– Я тоже прозрела, сестра, – прошептала она и согнулась, словно ей на плечи водрузили тяжеленный мешок с зерном. – Мы не сможем вымолить прощения!
Она сложила руки на груди, закрыла глаза и принялась молиться. Ильвина оставила её и уползла на поиски сестры, которую она тоже сможет обернуть к свету.
А тем временем одному из монстров удалось придавить собою щебневого воина. Ялиоль в тот момент, стремясь опутать жемчужными нитями как можно больше противниц, не смогла выбраться из клубка извивающихся петротепсий.
– Прими же в свои объятия наш дар! – воскликнула жрица, наблюдая, как плетёная корзина закружилась в центре водоворота. – Сэмпрэвива!
Маленький Арсений зажмурился и обхватил голову ладошками. Крики брата и Хельги смешались с торжествующими воплями подземных жительниц, звучащими как заклинание. «Сэмпрэвива!» – в один голос повторили петротепсии, и ребёнка затянула воронка.
– Вечная жизнь! – расцветая в улыбке, прошептала предводительница.
Она ликовала, завершив церемонию. Теперь оставалось лишь расправиться с чужаками, и тогда в мире петротепсий вновь воцарится покой.
– Вы проиграли! – взглянула на противников жрица. – Не тратьте попусту силы!
Но люди не сдались, они с ещё большим рвением стали пробиваться к водоёму, поглотившему Арсения. Евсей свернул шеи последним саламандрам, а Хельга, в ярости забыв о ране, нанесла смертельные удары семерым петротепсиям. Остальные, обступив её кругом, зашипели, выжидая момента для нападения. Хозяйки подземного мира явились в пещеру без оружия, иначе чужаки были бы уже убиты или взяты в плен.
– Вы сами выбрали свою участь, – с неискренним сожалением произнесла жрица. – Примите же смерть во спасение нашей Петронии!
Она взмахнула руками, и петротепсии расползлись в стороны, оставив людей на месте их скорой гибели. Жрица глубоко вздохнула и вновь издала разрушительный крик, направив его мощь на чужаков. Но едва первые вибрации воздуха достигли цели, статуя богини ожила и огромной рукой схватила предводительницу за горло. Жрица захрипела, извиваясь, как настоящая змея.
Через проход под изваянием Петроны, из глубины каменной стены, вылетел диск. На нём стоял Талас, держа в руках изуродованное многочисленными шрамами существо, в котором с трудом можно было признать младенца. Казалось, его только что подняли из могилы. В истощённое тельце с сероватой кожей и ввалившимися щеками была заключена божественная сущность Петроны. Богиня окинула пещеру гневным взглядом своих огромных глаз и приказала воде исчезнуть в каменном бассейне, а из мрака его глубины послышался плач маленького Арсения. Люди бросились доставать ребёнка, а петротепсии не двинулись с места. Их взгляды были прикованы к Таласу и существу на его руках, которое заговорило голосом, заставляющим дрожать камни.
– Ваши молитвы пусты! Вы глухи и слепы! Боль от укуса прозрения должна была напоминать вам о том, что вы совершили! Что мы совершили! Но вы использовали её для того, чтобы забыть о содеянном и множить зло! Для вас не существует искупления вины!
Петротепсии упали перед Петроной ниц и стали биться головой о землю, моля о пощаде.
– Я не могу карать или миловать, – уже с лёгким эхом произнесла богиня, заточённая в изуродованное тело младенца. – Я очень устала…
– О, мать-властительница! Мои сёстры прозреют, как и я, – осторожно сказала Ильвина, выползая вперёд из толпы петротепсий.
– Поздно… – слабеющим голосом произнесло существо. – Вы столетия исполняли волю жрицы, не распознав обмана… И теперь в этом мире для нас уже нет места!
Богиня теряла силы, её руки безжизненно повисли, а тонкая шея едва удерживала голову.
– Всевидящая и совершенная Петрона, на всё воля твоя! Мы готовы поклоняться тебе, как и прежде! – склонила голову Ильвина, – повелевай нами…
– Вы должны отпустить меня… – едва слышно произнесла богиня.
– Но тогда вы исчезнете! – подхватила жрица, почувствовав, как ослабла хватка каменной руки.
– Ваши молитвы продлевают мои муки, – продолжало божество.
– Сёстры! Наш мир существует без покровительства Петроны уже не одну сотню лет, – не унималась предводительница. – Нам не нужно поклоняться жалкому существу!
– Ты хочешь, чтобы мы поклонялись тебе?! – бросила ей в лицо Ильвина и обратилась к петротепсиям: – Сёстры, не поддавайтесь искушению! Это экзамен на проверку подлинности нашей веры!
– Мы свободны от веры! – закричала жрица.
Но её никто не слушал, подземные жительницы начали подниматься к подножию статуи и первые, добравшиеся до неё, сорвали с бывшей предводительницы роскошное ожерелье с амулетом, дарованным ей богиней. Жрица вмиг лишилась магических сил, вернувшихся к Петроне. Божество смогло протянуть руку к дальней стене пещеры и произнесло: «Разверзнись!» По велению богини каменный свод покрылся трещинами, разрастающимися от верха к низу пещеры.
– Призываю неприкаянную душу… Явись! – произнесла Петрона и с усилием развела руки в стороны. – Избавь нас от проклятья и обрети свободу!
Вслед за её жестом стена начала расходиться, открывая проход в Зал священной скорлупы. Богиня шепнула что-то Таласу, и старец сошёл на землю. Из чернеющей пустоты открывшегося в скале прохода начал исходить свет, с каждой секундой он становился ярче и лучами протянулся к Петроне. А затем оттуда послышался детский смех, беззаботный и одухотворяющий.
– Неприкаянная душа принимает наше раскаяние, – прошептала богиня и направила диск в сторону лучей света.
Каждая из петротепсий поспешила последовать за ней. С облегчением раскаявшиеся сёстры бросили своё карающее оружие в опустевший колодец, оставив жрицу корчиться от бессилия и злобы.
Хельга держала на руках маленького Арсения, её глаза блестели от слёз и сияли от счастья. Обернувшись к своим спутникам, она предложила присоединиться к молчаливому шествию. Сияние было таким притягательным, что люди даже не задумывались о том, куда оно может их привести. Однако им не суждено было последовать за раскаявшимися сёстрами. Вскоре свет стал настолько ослепительным, что проникал сквозь плотно сомкнутые веки. Путешественники закрыли глаза руками и ощутили, как почва уходит у них из-под ног, а затем неведомая сила потянула их вверх. Ореол от неприкаянной души обратил в прах проклятый мир Петронии, а путешественников возвратил на поверхность земли.
Глава 13. Последняя тайна Женевьевы
Раньше других очнулся Евсей, и первое имя, произнесённое им, было «Ялиоль». Девушка откликнулась, и тогда каменный воин стал искать взглядом остальных. Вокруг оказались развалины святой обители. Вновь, спустя сотни лет, застывшую землю обогрели солнечные лучи, а значит, скоро здесь появится трава и цветы. Птицы уже прилетели на новое место, и с полей донёсся освежающий ветерок, принеся с собой сладкие ароматы позднего лета. Проклятие спало, дав
