холл, Рая поднимается с кресла и на собственных ногах направляется в гостиную. Я замечаю, что ей еще трудно передвигаться, но помощи она не просит, потому что боец.
— Бабуля, и скажи, как тебя Илья Борисович отпустил? — спрашивает Ядов, когда все расселись на диваны, а домработница принесла чай.
— Я хоть и побывала на том свете, но бабулей себя не чувствую, — возмущенно говорит Рая, а мы все прячем улыбку. — Этот старый хрыч был несказанно рад от меня избавиться. Поэтому, когда я решила покинуть эту шарашкину контору, он даже машину мне организовал, чтобы я не задерживалась.
Владислав Викторович покашливает, пытаясь скрыть смех, потому как старый хрыч годится Рае в сыновья.
— Владислав, если ты болен, — строго говорит Рая. — То отправляйся на бюллетень.
Мужчина сразу же напрягается и становится серьезным.
— Девочка, я очень рада, что ты снова рядом с этим оболтусом, который по недоразумению мой внук, — обращается она ко мне, и сразу же переключается на волнующую нас всех тему. — И что мы будем делать дальше? Герман, ты так и будешь глотать оскорбления от этого хорька Артура.
— А что там с Артуром? — заинтересованно спрашиваю я. — Я опять что-то пропустила.
— А ты не в курсе? — удивленно смотрит на меня Рая. — Он же в очередной раз обвинил Германа, но теперь уже в педофилии. Пусть и не открыто, но намек был достаточно прозрачным.
— Что-о-о? — я даже задыхаюсь от возмущения. — Он уже совсем с ума сошел?
— По-видимому, да, — вздыхает госпожа Ядова и снова поворачивается в сторону внука. — И что, внучок, ты собираешься делать.
В ее голосе сквозит столько издевательства, что можно им захлебнуться. Только я так понимаю, что у Германа иммунитет, выработанный годами, именно поэтому он, не обращая внимания на Раины нападки, продолжает пить чай, а в комнате повисла тишина.
— Я так понимаю, что ты опять прячешь голову в песок, — прерывает молчание Рая. — Герман, сейчас не то время. Могу понять твое нежелание сообщать в полицию о своей бывшей жене и ее выкрутасах, которую вы никак не можете найти. Прям Мата Хари какая-то. Но терпеть от этого, прости господи, мудака такие оскорбления просто непозволительно.
От употребления Раей непечатного высказывания все в комнате застыли с раскрытыми ртами и уставились на женщину, которая сидела, с вызовом вздернув подбородок, переводя взгляд на каждого из нас по очереди.
— Я поговорю с Артуром, — решаю разрядить обстановку. — Съезжу в редакцию и популярно объясню, как он неправ.
— Нет, — Герман рявкает так, что мы подскакиваем на своих местах. — Я ему сам объясню. Я его просто размажу.
— Только в рамках закона, а не как в прошлый раз, — вставляет реплику Владислав Викторович.
— Ну вот, — удовлетворенно говорит Рая. — Узнаю Германа Ядова. А где же мой так называемый правнук?
Казалось бы, невинный вопрос заставляет мужчин напрячься. И я понимаю, что проснувшись, ни разу маленький шалун не попал в поле моего зрения.
— После репортажа Полякова, приехала полиция и забрала мальчика, — отвечает на вопрос Владислав Викторович.
— Владислав, принесите мне, пожалуйста, сигарету, — хмуро просит Рая. Она берет в руки сигарету, неторопливо вставляет ее в мундштук и склоняется над предложенной зажигалкой, делая глубокую затяжку. — Вы хоть тест на отцовство успели сделать?
— Успели, — отвечает Ядов, голос которого сейчас звучит глухо и безжизненно. — Результат будет через три дня.
— Вот и ладненько, — удовлетворенно кивает женщина. — Владислав, распорядитесь, чтобы выставили наблюдение возле полицейского участка. Анна придет за сыном, и нам надо ее не прозевать. А через три дня уже будем решать, что делать дальше.
Герман поднимается и направляется к выходу.
— Влад, — он останавливается на пороге гостиной. — Поехали в суд, подадим заявление на этого козла. Яна, — его взгляд останавливается на мне. — Тебе надо развестись с господином Поляковым, чтобы я мог подарить тебе редакцию, которую заберу у твоего благоверного.
Оба мужчины выходят, а мы с Раей остаемся вдвоем. Женщина закуривает снова и испытывающе смотрит на меня.
— Хорошо, что мы остались вдвоем, — наконец-то говорит она, выпуская облако табачного дыма в потолок. — Я думаю, что ты должна знать, что здесь происходило пять лет назад, потому что я уверена на сто процентов, сегодняшние события очень тесно связаны с прошлым. С чего же начать?
— Начните с нашего знакомства с Германом, — говорю я. — А там и до начала дойдем.
— Ваше знакомство, — Рая замолкает, словно взвешивая то, что она собирается рассказать. — Нет, лучше все-таки со знакомства его с Анной. Ты ведь знаешь, что они прожили всего полгода, пока она бесследно не исчезла?
— Нет, — отвечаю я. — Как-то никогда разговор об этом не заходил. Герману всегда была неприятна эта тема.
— Ну да, ну да, — Рая снова закуривает, а я встаю и открываю окно, чтобы хотя бы немного проветрить комнату. — Так вот, он подобрал ее где-то на трассе пьяную и избитую. Потом она рассказала, что ее хотели изнасиловать, но она на ходу выскочила из машины. Я не поверила ни единому ее слову, а вот сын с невесткой очень жалели девочку, да и Герман очень тепло к ней относился. Вот так твоя сестра осталась у нас.
— А почему вы ей не поверили? — тихо спрашиваю, желая получить объяснение.
— Уж слишком свободно она себя вела для несчастной чуть не изнасилованной девушки, — спокойно отвечает женщина. — Позже я, конечно, выяснила, что никто ее не собирался насиловать, а на трассе она оказалась, когда украла из сейфа деньги у очередного хахаля. Он ее вывез за город, набил рожу и бросил. Эта информация поступила ко мне слишком поздно, она уже стала женой Германа.
— А почему же он не развелся? — этот вопрос все время не дает мне покоя. — Может, он ее любил, а может, и до сих пор любит?
— Сразу видно, что ты непрожженная стерва, — усмехается Раиса. — Их отношения никак нельзя было назвать любовью. Они вечно ссорились. Она куда-то пропадала, а потом возвращалась провонявшая сигаретами, алкоголем и сексом. На Германа было больно смотреть, а потом он смирился. Родители же всегда становились на ее сторону, обвиняя, что их сын вырос таким черствым человеком.
— Она ему изменяла? — пришибленно спрашиваю я.
— Ну не пойман, не вор, — Рая разводит руками. — Но у меня такие подозрения были.
— Поэтому Герман не стал сразу искать ее, когда она исчезла? — вопросы возникают по ходу рассказа, и я не боюсь их задавать, потому что Рая сама разрешила это делать, начав этот разговор.
— Отчасти, — вздыхает женщина, смотрит в окно, но я понимаю, что она ничего не видит, она где-то далеко. — В тот
