уточнил я. — Я пока не готов обсуждать детально вопросы сотрудничества между нашими родами, однако ко всем вашим предложениям отнесусь со всей серьезностью. Признаться, мне и самому бы хотелось, чтобы славный род Орловых стал моим союзником.
Он мягко улыбнулся, после чего открыл ящик стола и вытащил наружу папку. В его кабинете вообще не было компьютеров, не считать же за таковой лежащий на столешнице отключенный телефон.
Толкнув документы ко мне, адмирал прокомментировал:
— Я уже очень стар, Дмитрий Алексеевич, и понимаю, что вскоре меня не станет. Но в момент моей смерти я хочу знать, что моя семья не разорится. Что у моего сына и внука будут друзья и союзники, которые помогут Орловым устоять в любом шторме, — сказал он. — Поэтому я составил несколько предложений, которые могут быть выгодны Уралу. Прошу вас ознакомиться с ними, когда вернетесь домой.
— Я отвечу как можно быстрее, Виталий Семенович, — серьезно пообещал я, наклонив голову и принимая бумаги.
Адмирал улыбнулся.
— О большем я и не прошу. А теперь пройдемте в столовую, княжич. Я уже слышу, как к нам спешит невеста моего внука, — он поднялся на ноги, опираясь на столешницу, чуть сильнее, чем требовалось обычному человеку. — Бойкая девушка, должен заметить.
— Петру Васильевичу очень повезло, — кивнул я, размышляя, не предложить ли Виталию Семеновичу стать одним из добровольцев в моем испытании.
Адмирал вытащил из-за стола трость и жестом предложил мне идти впереди. А стоило нам покинуть кабинет, на другом конце коридора показалась Надежда Григорьевна. Комарова радушно улыбалась, но я заметил, что на меня она смотрит с некоторым опасением.
Что же, это понятно. Может быть, Петр Васильевич и поразил ее наивное девичье сердечко, однако рациональный подход требовал разобраться, на что род станет жить после смерти адмирала. Даже если Надежда Григорьевна рассчитывает как-то помочь семейному бюджету своим приданым, долго на него не проживешь.
Я еще не знаком с отцом нашего старосты, но раз за воспитание внука взялся глава рода, полагаю, одно поколение Орловых упущено.
Но при всем моем уважении к адмиралу и его внуку, благотворительностью заниматься я не стану. Так что посмотрим, что там предлагает Виктор Семенович, и только потом будем давать обещания.
Надежда Григорьевна на правах единственной женщины за столом командовала прислугой и поддерживала светскую беседу. Причем было заметно, что в качестве хозяйки она чувствует себя комфортно.
Так что из-за стола я выходил действительно не только сытым, но и отдохнувшим.
— Что ж, — заговорил Виктор Семенович, покидая столовую, — прошу меня извинить, но для меня уже время позднее. Так что оставлю все веселье молодым. Дмитрий Алексеевич, еще раз — очень рад, что мы, наконец, познакомились. Я понимаю, что вы были не обязаны помогать Петру, но все же подставили нашему роду плечо.
— Я всегда помогаю и защищаю своих людей, господин адмирал, — улыбнулся я в ответ, прежде чем пожать ему руку.
— И это похвально, — ответил Виктор Семенович. — Боюсь, мне не удалось привить такого же чувства долга своему сыну. Так что Алексей Александрович может вами гордиться.
Я искренне улыбнулся ему.
— Я обязательно передам отцу ваши слова.
Виктор Семенович кивнул и направился наверх. А меня подхватила под руку Надежда Григорьевна.
— Дмитрий Алексеевич, прошу вас пройти в игровую, — произнесла она.
Петр Васильевич кивнул мне, показывая путь. И уже через минуту мы вошли в комнату, по которой было сразу заметно, чем занимался отец нашего старосты, пока адмирал бороздил моря и защищал водные границы Русского царства.
Десяток картежных столов, три готовых к розыгрышу бильярдных, две рулетки. Не хватало только однорукого бандита для полной коллекции. Кажется, я начинаю понимать, почему адмирал так переживал за будущее Орловых. А ведь я ничего подобного не слышал о Василии Викторовиче.
Видимо, что-то промелькнуло на моем лице, так как Комарова тут же прошептала мне на ухо:
— Я была в таком же шоке, княжич, — доверительно сообщила она.
Орлов же прошел в самый конец зала и остановился возле шахматной доски.
— Я знаю, что вы предпочитаете шахматы, Дмитрий Алексеевич, — произнес он. — Не откажетесь разыграть партию?
Я кивнул и занял свободное кресло. Надежда Григорьевна присела со стороны жениха и, улыбаясь мне, спросила:
— Как продвигается ваша работа на Урале, княжич?
— Спасибо, все замечательно, — ответил я. — Готовим несколько проектов к выпуску. Так что, полагаю, в следующем году Уральские производства вновь произведут фурор в своей отрасли.
Комарова кивнула.
— Я слышала от своих знакомых, что на приеме у клуба ветеранов принц Германского рейха интересовался вашими делами, — призналась она. — И, насколько я поняла, вы отказались с ним говорить на эту тему.
Я пожал плечами.
— Ничего серьезного, Надежда Григорьевна, — улыбнулся я, глядя, как Петр Васильевич выставляет часы перед началом игры. — Принц хотел больше, чем я мог бы ему дать. Но я рад, что вы искренне переживаете за меня.
— За вас?! — посмеялась Комарова. — Я переживаю за Викторию Львовну!.. У вас помолвка на днях, куда мы, — она бросила на Орлова полный нежности взгляд, — уже приглашены. И мне бы не хотелось узнать о переносе в самый последний момент.
Я искренне посмеялся над ее словами.
— Уверяю, дата останется неизменной, — сообщил я. — Разыграем, Петр Васильевич?
До конца вечера мы больше не возвращались к серьезным разговорам. Было заметно, что отношения у моих бывших одногруппников уже сложились, и оба рады этому. А я просто наслаждался вечером в компании людей, которые и сами довольны, и от меня ничего не требуют и не ждут.
Да, у меня был пакет от адмирала, но Петр Васильевич о нем даже не заговорил. Да и Комарова больше интересовалась последней модой на Урале, чем моими экспериментами. Так что когда пришла пора прощаться и покинуть особняк Орловых, я был доволен проведенным временем.
— Благодарю, Петр Васильевич, Надежда Григорьевна, — прощаясь, поклонился я им поочередно. — Я отлично провел время, надеюсь, и вы тоже.
— Это было прекрасно, Дмитрий Алексеевич, — заверила меня Комарова. — Приезжайте к нам в любой момент.
Староста был более сдержан.
— Спасибо, что откликнулись на приглашение, Дмитрий Алексеевич, — сказал он, склоняя голову. — Для меня было честью принимать вас в гостях.
Сев в машину, я не стал открывать папку. Подождет до дома, никуда не
