до заикания стражу, внаглую воруешь ключ, несешь околесицу… Сестренка, ты больна!
— Я здорова. Прости меня, Эйвальд.
— Да за что?!
— За это… — с этими словами я отправила в переместитель мощный силовой удар.
Брат завопил и, оттолкнув меня в сторону, кинулся к своему творению, распавшемуся на отдельные составляющие.
— Что ж ты наделала?!
Я счастливо рассмеялась, чувствуя, как отступает нервное напряжение. Все! Вот теперь — действительно все! Больше никаких приключений!
— То, что была должна, Эйв. А теперь мне нужно выпить.
— Воды? — брат поднялся с колен и бросил на пол то, что успел подобрать, видимо, уразумев, что если я что-то ломаю, то восстановлению это не подлежит.
— Вина! Мы должны это отметить! И я тебе все объясню. Честное слово, я не сумасшедшая. Кстати, у тебя остались чертежи?
Изобретатель подозрительно на меня покосился, сделав вид, что не услышал вопрос.
— Эйв, колись. Я должна быть уверена в том, что ты не соберешь эту дрянь заново.
— Возьми в столе, — нехотя буркнул он. — Но имей в виду, я не выпущу тебя из своего замка, пока ты мне все не расскажешь!
— А я никуда и не собираюсь. Еще в шею будешь гнать — не выгонишь, — я проворно закопошилась в ящиках, пока не открыла нужный. Чертежи, записи, схемы. То, что надо. — У тебя где-то камин был…
— В кабинете, — окончательно смирившись со злым роком в моем лице, ответил несчастный. — Но я ничего не понимаю и чувствую себя полным идиотом!
— Поймешь! — я схватила в охапку все бумажки. — И скажи дворецкому, чтоб принес в кабинет вина! Самого лучшего! И побольше.
— Мы будем отмечать день умалишенного?
— Мы будем отмечать то, мой любимый гений, что избежали ооооочень крупных неприятностей.
Уже смеркалось, а мы, забыв обо всем на свете, сидели в кабинете и болтали без умолку. Сначала Эйвальд смотрел на меня с опаской, явно подозревая в буйном помешательстве. Но я сумела задавить его аргументами, и ему просто пришлось мне поверить. Я рассказала ему о таких вещах, о которых могла узнать только лишь от него самого. Иногда к нам заглядывал дворецкий, интересуясь, может ли он нам чем-то помочь. Но помощь в распитии «Назарии» нам явно не требовалась. В конце концов дворецкий заглядывать перестал. Зато прислал смущенную служанку с подносом, полным разной вкуснятины, красноречиво намекая на то, что господам хозяевам не мешало бы закусывать. Только увидев всю эту красоту, я поняла, как же сильно проголодалась. Эйвальда, видимо, посетило схожее чувство, потому что с угощениями мы расправились в мгновение ока, после чего вернулись к прерванному занятию.
— Я просто не могу в это поверить! — стенал брат, откупоривая очередную бутылку вина. — Не мог я схватить за хвост оборотня!
— Еще как мог! — громко радовалась я. — А я как подскачу и как его отрублю! А ты на землю — хлоп! — и лежишь.
— Невозможно!
— Возможно-возможно. Ну ты наливай давай, мне еще есть чем тебя удивить! Кстати, ты просто обязан поближе познакомиться с Авалайн.
— Зачем? — не понял заметно окосевший родственник.
— Затем, чтоб у меня в голове не было путаницы. Ведь для меня вы уже пуд соли вместе съели и стали практически лучшими друзьями. Тебя даже чуть василиск не угробил, когда ты ее спасал.
— А как я ее спасал?
— Не знаю, не успела спросить. А теперь она и не вспомнит ничего… Жаль, я бы с удовольствием послушала про твой подвиг. Но все равно я уверена, что ты был храбр, как лев! И чуть не поплатился за это жизнью, — я пьяно икнула и глупо хихикнула. — Тебя Ян зашивал в полевых условиях! А кровищи-то было, кровищииии!
— Я познакомлюсь с ней так близко, как ты этого захочешь, только не продолжай! — вяло запротестовал Эйвальд, и я заметила, что он уже начал клевать носом.
— Эйв, ну не спи! А то с кем я буду веселиться?
— Со мной, конечно! Но мы уже и так долго веселимся. Может, продолжим утром?
— Ни за что! Значит, слушай. В конце лета поедешь провожать меня в Академию, и у тебя будет шанс получше ее узнать.
— Кого?
— Авалайн! Идет?
— Куда идет?
— Ой, да ну тебя!
Негромкий стук в дверь заставил нас подпрыгнуть. В кабинет так долго никто не заходил, что мы как-то и забыли, что замок вообще обитаем.
— Прошу простить меня за беспокойство, — чопорный дворецкий церемонно остановился в дверях, — но к вам гость. Изволите принять?
— Кто? — брат приосанился настолько, насколько это можно было сделать в его состоянии.
— Впускай! — радостно перебила я. — Впускай всех, мы им нальем!
— Нет, ну могли бы и меня дождаться, — в кабинет, вежливо оттеснив дворецкого, вошел Ян. — Или ты решила, что я не приеду?
Я пискнула и, свалив что-то по пути, бросилась ему на шею.
— Ты… будешь… с нами… пить? — деловито поинтересовалась, походя целуя мужа куда попало.
— Буду. Если ты меня сейчас не задушишь, — посмеиваясь, пытался стряхнуть меня Ян.
Но не тут-то было! От пьяной женщины еще никто так просто отделаться не мог.
— Это просто замечательно, что ты здесь! — восторженно голосила я, несмотря на то что язык уже вовсю заплетался… и вдруг вспомнила. — Скажи, ты действительно больше не хочешь быть моим наставником?
— Лета, не ерунди. Разумеется, я буду твоим наставником.
— А мужем? — задала я самый страшный вопрос, от которого, кажется, даже немного протрезвела. — Или мне уже собирать вещи?
— Для того чтобы собрать вещи, тебе придется сначала вернуться в Академию. А до начала учебного года тебя там никто не ждет.
— Ян!
— Успокойся. Ты моя жена, и я никому тебя не отдам. Все ясно?
— Но ведь ты сам сказал, что…
— Я вспылил. И прости за дуру. Ты совсем не дура. Даже наоборот.
Я улыбнулась и обернулась к Эйвальду, но он уже заснул, сидя в глубоком мягком кресле.
— Ну вот,
