прямо через его лоб и не выходит с другой стороны. Его голова наклоняется вперёд, и я поворачиваюсь к Маверику, но он не смотрит на меня, его взгляд устремлён на дверь. Я поворачиваюсь и смотрю через плечо, и от того, что я вижу, у меня кровь стынет в жилах.
Амалия стоит в дверях сарая и смотрит на меня, её лицо побелело, рот слегка приоткрыт.
Она видела, как я хладнокровно убил его.
Она всё это видела.
Она смотрит на меня так, словно только что увидела привидение.
Она поворачивается и выбегает, несколько раз споткнувшись.
— Блядь! — рявкаю я, бросая Маверику пистолет. — Блядь! Почему никто из вас, ублюдков, не сказал мне, что она там была?
— Она открыла дверь, когда ты нажал на курок, босс, — отвечает Мейсон. — Ты бы не смог остановить это, даже если бы попытался.
— Ёбаный на хуй. Вы трое разберитесь с этим дерьмом. Избавься от этого тела. Посмотрите, сможете ли вы найти что-нибудь по этим телефонам. Я скоро вернусь.
Я выбегаю из сарая и направляюсь к парадным воротам, но она уже уехала, её машина исчезает на улице.
Какого хера она заявилась в сарай? Никто из моих людей никогда бы не сказал ей спуститься туда, и, насколько я знал, она ушла.
Она только что увидела меня в худшем виде, залитого кровью и всаживающего пулю в голову другому мужчине. Как будто того, что я, блядь, причинил ей боль, было недостаточно, теперь она это увидела.
Я, блядь, потеряю её.
Я чувствую это до глубины души.
И я, чёрт возьми, этого не допущу.
Я должен это исправить.
Как-то.
* * *
Амалия
— О, милая.
Лицо Скарлетт смягчается, когда она смотрит на меня, выражение её лица говорит само за себя. Ей жаль меня, но на самом деле она не знает, что с этим делать.
Она приняла Маверика. Несмотря ни на что.
Эти вещи её не пугают.
Они пугают меня.
Интересно, если бы она увидела, как Маверик приставил пистолет к чьей-то голове и нажал на курок, встревожило бы её это? Будет ли это беспокоить её так же, как беспокоило меня, или она просто примет, что это часть того, кто он есть, и будет двигаться дальше?
Я закрываю глаза, пытаясь прогнать этот образ из головы, но безуспешно. Я не могу этого не заметить, как бы сильно ни старалась. Картина того, как Малакай держит этот пистолет, смотрит в лицо безымянному мужчине и нажимает на спусковой крючок, навсегда запечатлелась в моей памяти. То, как голова мужчины просто поникла, вся жизнь ушла из его глаз. Именно так. В одну короткую секунду у него больше не было жизни.
Именно так.
Интересно, это ли напугало меня больше всего?
Возможно.
Скарлетт берёт меня за руку и трясёт, заставляя взглянуть на неё.
— Эй, я знаю, то, что ты увидела, ужасно, я была бы в ужасе, если бы увидела Маверика в такой ситуации, но ты же знаешь, что это их мир, Амалия. Ты же знаешь это.
— Знаю, — тихо говорю я. — Я просто никогда не видела Малакая таким. Он всегда был пугающим, но в нём всегда была такая мягкость, что я чувствовала её прямо в своём сердце. Я никогда его не боялась.
— И сейчас ты не боишься, ты просто в лёгком шоке, потому что до тебя дошла реальность того, с чем ты имеешь дело.
— Я сказала ему, что всё кончено, — признаюсь я ей. — Что у него нет никаких шансов со мной. Даже несмотря на то, что между нами с самого начала ничего не было.
Её глаза немного расширяются.
— Ты сказал ему, что у него нет шансов? Ты действительно так себя чувствуешь?
Я качаю головой, глядя на свои руки.
— Нет, но я была так ревнива и так зла. С ним в комнате была ещё одна женщина, и я была так переполнена эмоциями из-за Кейдена. Я просто сказала что-то, что угодно, чтобы причинить ему боль. Я хотела причинить ему боль.
— Послушай меня, — говорит она, когда я снова поднимаю на неё взгляд. — Я знаю, что ты чувствуешь. То, через что ты прошла, повлияет на твои эмоции, и это совершенно нормально. Тебе не нужно сожалеть о том, что ты действовала в соответствии с ними. Малакай заботится о тебе, и если он заботится так сильно, как я думаю, он не сдастся, пока нет, хорошо?
— И то, что я увидела? — говорю ей. — Скарлетт, это меня напугало. Прямо сейчас у меня нет никакого желания с ним встречаться. Когда я покинула тот клуб, я подумала, что сделала неправильный выбор, я сразу же пожалела об этом, поэтому я вернулась и увидела, что…
— Только ты можешь решить, сможешь ли ты жить с этой стороной по отношению к этим мужчинам. Я не могу честно ответить на этот вопрос за тебя, потому что, если бы это был Маверик, я, честно говоря, не знаю, как бы я отреагировала. Я знаю, что он делает такие вещи, знаю, насколько опасным он может быть, но, думаю, я люблю его так сильно, что могу принять это. Потому что моя жизнь без него — это просто вообще не жизнь. Ты должна знать, чувствуешь ли ты то же самое.
И прямо сейчас я не могу. Я не знаю, чувствую ли я тоже самое. Нисколько. И от этого мой желудок скручивается в тугой узел. Я всё ещё так зла на Малакая, и так напугана, и так обижена, что не могу разобраться ни в чём из того, что чувствую прямо сейчас.
Голова Скарлетт поворачивается к двери, а затем она снова смотрит на меня.
— Он у твоей двери, милая.
Я поворачиваю голову в том направлении, но ничего не слышу. Вообще ничего. Я ненавижу это, и это только злит меня ещё больше, расстраивает и сбивает с толку. Будь всё проклято. Я встаю и подхожу, приподнимаясь на цыпочки, чтобы увидеть Малакая и Маверика, стоящих в дверях. Маверик придёт за Скарлетт, но я знаю, что Малакай придёт за мной.
Скарлетт кладёт руку мне на плечо, и я подпрыгиваю, поворачиваясь к ней.
— Ты хочешь, чтобы я впустила его? Если ты этого не хочешь, я заставлю его уйти, Амалия.
— Я не хочу, чтобы он был здесь, — отвечаю я ей, наклоняясь вперёд и обнимая её. — Маверик здесь ради тебя, а я устала. Я напишу тебе утром, хорошо? Спасибо, что пришла.
Она крепко сжимает меня и отступает назад,
