Давай в другой раз.
– Еще одна способность? – заинтересованно спросил Рус, оглянувшись на закрытый кабинет. – В твоем досье этого нет.
– Ты читал мое досье? – удивилась я. Конечно, на каждого сотрудника собирают папочку, куда дотошные личности вносят все значимые эпизоды, однако, допуск к ним имеют единицы.
– Еще до начала совместной работы. Хотел убедиться, что ты не самоуверенная эгоистка, неподдающаяся контролю начальства, – искренне выдал мужчина и внутренне напрягся, только сейчас осознавая, что и кому он сказал.
– Как много комплиментов. Но, пожалуй, эту папочку я читать не буду. Со стороны каждый мой поступок будет двояким.
– Ты не обижаешься? – внутренняя пружина демонолога разжалась, и его сущность потянулась ко мне с теплом и надеждой снова.
– На правду? Нет. Я ведь такая и есть. И притворяться другой не вижу смысла. На правду не обижаются. А что и почему я делала в том или ином случае, знаю только я сама, а не работник архива, скрупулёзно выводящий то, что поручает начальство.
– Для эгоистки ты слишком много думаешь о окружающих. Сегодняшняя берегиня тому пример. Ведь в обычное время ее бы только поставили на контроль и не вступили в контакт, пытаясь понять, почему мать отличается от обычного человека.
Теплые эмоции восхищения Руса льстили, как и добрый взгляд самых красивых глаз. Мой личный фетиш на этом цвете глаз уже настораживал натуру ведьмы, еще бы понять, с чего он так важен.
– Она, ее малышка и их сущности просто заинтересовали меня. Вот и весь секрет. И в этот раз я получила разрешение начальства.
– Ты провела в их доме несколько часов, добилась доверия и выяснила то, что каждому встречному не рассказывают. И ведь это выходило за рамки твоих текущих обязанностей. Ты меня не переубедишь – ты кто угодно, но не эгоистка. Даже в школе думала не только о себе. Твои друзья, приятели, Светлана – они все имели значение. Всегда.
– Я – ведьма. Не путай меня с берегиней.
– Ты мне нравишься, – огорошил меня Арсулан, смотря звериными глазами подошедшей достаточно близко сущности.
– Я знаю, – я устало выдохнула.
Прямолинейный, спокойный и размеренный, он не был для меня секретом с самого первого дня. Мужчине понравилась женщина – обычное дело в любой сфере жизни.
– Так просто? Просто – я знаю? – удивленный Свердлов нахмурился.
Чего еще он ожидал от меня, я не представляла. Разыгрывать удивление или испуг ниже моего достоинства. Да и его я уважала, так что дала самый честный ответ.
– А жизнь, по сути, простая штука. И тебе решать, как поступать с тем, что она дает. – я пожала плечами и повернулась к выходу.
Пусть сам осознает свои потребности. Попробовать начать с ним отношения будет правильным решением, но подталкивать или торопить демонолога я не собираюсь.
Хмыкнув, он поймал меня за руку и повел вниз по лестнице, не обращая внимания на удивление встречающих нас коллег. Когда мы оказались на парковке, Рус подвел меня к мотоциклу.
– Сейчас ты едешь к себе, как и планировали.
Поцеловав меня в щеку, он развернулся и ушел, оставив меня шокировано хлопать ресницами. Наблюдающий за мной Зым, призывая опомниться, толчком привел меня в чувство.
В квартире я пришла в себя и даже отправила письмо с мольбами о помощи неординарному вампиру. Едва закончила, как в дверь позвонили, а на пороге оказался Арсулан с цветами.
– Задавать глупый вопрос, что это такое, не буду, но ответ желаю получить, – принимая букет синих ирисов, я отошла в сторону.
– Ты сама сказала решать самому, вот я и решил. Сейчас я ищу у тебя вазу под цветы, пока ты переодеваешься, и мы едем в ресторан, едим вкусный ужин и разговариваем, узнавая друг друга.
Он и сам закрыл мою дверь, и даже разулся, не интересуясь моим мнением. Признаться, этот демонолог сейчас лучился уверенностью в своих действиях.
– А если я не хочу переодеваться? – нахмурилась я, пытаясь понять этого странного мужчину.
Даже первоклашек так не кидает из крайности в крайность. Только вчера я была просто понравившейся вредной коллегой, а теперь стала его девушкой? Да если бы не мое умение видеть чувства, то я вообще не поверила всему происходящему! Списала на неудачную шутку, не зная, сколько он испытывал ко мне до этого момента.
– Значит, поедешь так, – он осмотрел мой домашний костюм из длинной синей туники на пуговицах и белых леггинсов. – Обуешься в подходящие ботинки и оденешь куртку. Там похолодало. Скоро могут начаться дожди, а потом и заморозки.
– Это, конечно, не мой дом под защитой духов, но я и тут смогу настучать тебе по морде. Ты что, так давно не огребал, а, демонолог? Командовать ведьмой просто так, когда тебе этого пожелается, чревато травмами.
Подняв руку вверх, Рус начертил знак нерушимой клятвы и произнес:
– Клянусь, что делаю только то, что хочет Янина Вир, да не сойти мне с этого места. – Символ испарился, обозначив, что клятва была принята, а он медленно подошел ко мне, и развернув к себе спиной, подтолкнул в единственную комнату. – Дальше сама переодевайся. Помогать буду только через пару свиданий. Как видишь, я поклялся и ничего не против твоей воли сделать не смогу.
– Ты наглый и вредный! – мои щеки опалил жар только от мысли, как именно он мог бы мне помочь со сменой одежды.
Вот еще одна странность. По долгу службы я видела сотню красивых мужиков из наших и еще больше из людей, но никто из них не смог меня смутить. А Арсулан сделал это легким намеком.
– Вот за ужином и послушаю все твои доводы против наших отношений и моей натуры.
Скрывшись на кухне, Арсулан принялся рыться по шкафам в поисках хоть чего-то подходящего для цветов. Как и в моем доме, ваз и статуэток тут не было, и потому букет установили в графине для компота, еще с советской ценой в один рубль и две копейки.
Вечер мы провели в небольшом ресторане местной кухни. Вспоминали школьные годы, мои проделки, общих знакомых и учителей. Складывалось впечатление, что он пытался забыть хоть на один вечер о нераскрытых убийствах и побыть самим собой. Уже после полуночи, Арсулан проводил меня до двери и поцеловал в губы. Ненавязчиво, тепло и спокойно. Его чувства грели меня лучше, чем теплое пальто и строгое бордовое платье. Он испытывал влюбленность обоими сущностями и не торопил меня с выбором.
Кажется, он был идеальным для меня мужчиной, да и преград к отношениям, кроме проклятого маньяка, у нас не было. В конторе не запрещались
