наградой нашего государства. Однако об этом рассказ еще впереди, а тогда, по свидетельству, современников, натовский план доложили Никите Хрущеву, руководитель Советского Союза был в шоке. По существу он держал в руках похоронную на свое Отечество. Сегодня нет-нет, да и услышишь рассуждения либерал-демагогов, что, мол-де Хрущев слишком неадекватно реагировал на некоторые выпады американцев. Вот и довел страну до Карибского кризиса, поставил мир на грань ядерной катастрофы.
А мне почему-то видится иной Никита Хрущев, не забывший июнь 1941-го, миллионы пленных, горящий Киев, умирающий блокадный Ленинград, фашистские танки у стен Москвы. О чем он думал, читая план ядерного уничтожения своей собственной страны, что чувствовал? Ведь он, как никто другой, знал: ответить нам нечем. Что вообще может чувствовать нормальный человек в такие минуты?
И после этого нам смеют заявлять, что именно мы подвели мир к ядерной пропасти. Документ, который доложили Предсовмина Никите Хрущеву, несомненно, является выдающимся достижением советской военной разведки. Путь его из тайного, секретного сейфа штаба НАТО до кремлевского кабинета тяжек и страшен. А поэтому пора рассказать об этих невидимых миру слезах. Ибо, как сдается мне, это и есть суть разведки.
Центр очень высоко оценил переданные документы, как их содержательную сторону, так и упреждающую быстроту добывания. Получилось так, что задание на получение плана ядерных ударов НАТО только было поставлено, а Мюрат сам инициативно передал документ. Центр просил поблагодарить Мюрата от имени высшего военного командования и заверил, что возьмет на себя полностью всю заботу о нем и его семье, если когда-либо в этом возникнет необходимость.
К сожалению, этот первый успех не был развит. Разведывательный тандем Мюрат — Ананьин работал в рваном ритме: от успеха к тревожной настороженности и даже срыву встреч в течение нескольких месяцев. Так, в 1960 году в течение полугода, по независящим от Мюрата и Ананьина причинам, между ними не было контактов. А после возобновления связи уже на второй встрече Мюрат сообщил крайне неприятную новость о том, что в американском штабе пропал аналогичный план ядерных ударов, правда, издания предшествующего года. Пропажа взбудоражила американское командование. Было возбуждено расследование. Мюрат принял меры предосторожности у себя на работе и дома. Не вышел он и на очередную встречу с Ананьиным. В связи со сложностью и неясностью обстановки Центр принял решение законсервировать на время личные встречи агента и оперативного офицера. Однако сообщить Мюрату об этом решении Центра у резидентуры возможности не было, а он несколько раз выходил на постоянно действующую явку и нервничал. Лишь через три с лишним месяца контакты возобновились. Мюрат сообщил, что обстановка в штабе разрядилась. Американцы согласились с версией случайного уничтожения документа.
На встрече был проведен обстоятельный обмен мнениями о том, как заблаговременно оповестить резидентуру в случае нападения Вооруженных сил НАТО на СССР. Мюрат серьезно отнесся к этой проблеме, согласился с ее актуальностью и обещал подумать над ее выполнением.
Затем, из-за служебной занятости Мюрата, вновь наступил двухмесячный перерыв в оперативной связи. Она была восстановлена лишь в декабре.
Мюрат прибыл на встречу в хорошем настроении. Он передал пленки с десятью отснятыми документами НАТО, охотно проинструктировал Ананьина о различных степенях боеготовности и тревог Североатлантического альянса, которые к тому времени уже были детально расписаны и отрабатывались в ходе учений.
Мюрат, в силу своего моторного, энергичного характера, высокого профессионализма, во многом работал на опережение. На этот раз он предложил проверить реакцию НАТО на активные демонстративные действия Военно-воздушных сил Варшавского договора в зоне Центрально-Европейского театра военных действий. Он обещал проследить за реакцией командования НАТО, а также уровнем боеготовности ВВС и ПВО блока и просил эту идею довести до высшего руководства Вооруженных сил СССР. Вскоре предложение Мюрата оказалось на столе министра обороны, Маршала Советского Союза Андрея Гречко.
Вот что докладывал министру обороны по этому поводу в ноябре 1960 года начальник ГРУ генерал армии Иван Серов.
Сов. секретно.
Экз. № 1.
Маршалу Советского Союза
Товарищу Гречко А. А.
Докладываю:
На последней встрече с нашим ценным агентом, передавшим нам ряд совершенно секретных и секретных документов по мобилизационным и оперативно-тактическим вопросам НАТО, ему была поставлена задача заблаговременно известить нас о подготовке военного нападения на СССР Вооруженных сил НАТО. Этот агент по своему служебному положению имеет такую возможность.
При обсуждении с агентом способов оповещения он высказал некоторые свои соображения, заслуживающие, на наш взгляд, внимания:
1. Осенние учения вооруженных сил НАТО текущего года показали, что в войсках до сих пор существует много неразберихи и неорганизованности, а имеющиеся наставления и инструкции войскам НАТО не всегда выполняются на практике.
2. Войска НАТО много делают для того, чтобы приучить советские вооруженные силы к частым маневрам, а также полетам авиации НАТО вдоль границ Советского Союза и соседних с ним стран. Руководство войск НАТО рассчитывает, что при помощи частых маневров бдительность советских вооруженных сил ослабнет.
3. На основании наблюдения агент считает, что советские вооруженные силы значительно меньше беспокоят войска НАТО.
4. Агент высказал соображения о том, что для проверки боеготовности ВВС НАТО было бы желательно наметить и провести маневры авиации, базирующейся в пределах ГДР, заранее сообщив ему время и характер действий ВВС и войск НАТО, и дать нам оценку их действий.
Агент просил довести эту мысль до нашего командования и дать ему соответствующие указания.
Генерал армии
И. Серов.
28 ноября 1960 года.
Что ж, мысль действительно интересная. И министр наложил свою резолюцию на доклад Серова: «Иметь в виду. Предупредить ГСВГ. Что касается учений ВВС в ГСВГ — доложить мне. А. Гречко. 1.12.60 г.».
Таким образом, было принято решение провести стратегические учения в середине 1961 года. Эту информацию сообщили Мюрату. Он гордился оказанным доверием.
Это были месяцы, когда Мюрат работал с воодушевлением и подъемом. Он стал, наконец, полковником и ждал назначения на вышестоящую должность — заместителем командующего оперативно-тактическим объединением НАТО.
В начале 1961 года Мюрат побывал в нескольких натовских штабах — в Западном Берлине, в Фонтенбло под Парижем — и приехал оттуда крайне расстроенный.
На встрече с Ананьиным он с горечью говорил, что натовская разведка ведется против СССР агрессивно и практически безнаказанно. В ответ на это Мюрат работал все более результативно. Ему удалось добыть также «План ядерной войны» для Южно-Европейского театра военных действий.
В начале февраля 1961 года была проведена еще одна непродолжительная встреча с Мюратом. Агент признался, что очень занят и торопится. Затем связь неожиданно оборвалась.
Источник не вышел ни на одну встречу, и только в апреле совместными усилиями Ананьина и Лебедева удалось выяснить, что Мюрат
