изумлении.
– Это чего? – пытался понять боец. – Это она нам «сербский привет» показала или я чего-то не понимаю в ботанике?
– Ну да, – невозмутимо подтвердил майор, пряча улыбку. – Белочка тебе привет шлёт, чего такого-то? Можно подумать, тебе такое впервой.
Кот замялся, не зная, что ответить, сконфуженно переживая свой когда-то давным-давно случившийся срыв. Сулинов же, направляясь в соседнюю комнату, приказал:
– Бди дальше!
Сам-то он сразу догадался, что они только что видели Алиску. Егерского зверька, обычную с виду белку с необычными способностями. Но просвещать свой личный состав по этому пункту майор не собирался, не без оснований полагая, что им это сейчас ни к чему, есть дела и поважнее.
Прижав пальцем гарнитуру в ухе, Анатолий Викторович скомандовал:
– Отделение, доложить по порядку!
Один за другим бойцы отзывались, докладывая обстановку. Все двенадцать человек, включая Сухаря и Кота, с которыми майор только что беседовал, отрапортовали о полной тишине и спокойствии вокруг охраняемого объекта.
– Тишина и спокойствие, – недовольно подвёл итог командир. – С какого перепугу-то?
Шёл третий час ночи, а противник до сих пор себя никак не проявил. Это тяготило, заставляя томиться в ожидании. Как человек деятельный, майор не любил тупо ждать, хотя в силу профессиональной привычки терпением обделён не был. Он по собственному опыту знал: любую атаку на укреплённый объект лучше всего проводить ближе к утру, когда охрана, утомлённая ночным бдением, теряет концентрацию и внимательность.
Но бывают и исключения, на охраняемый объект могут напасть в любое время. Поэтому в домике егеря никто не спал: ни майор, ни его личный состав. Командира не пугала перспектива устать под утро и ослабить бдительность. Комитет не зря дружил с наукой.
Он сам и его бойцы незадолго до полуночи съели энергетические питательные рационы, действия которых хватит до утра. За час до ослабевания эффекта препаратов они примут тонизирующие таблетки, действие которых увеличивает работоспособность человека ещё на несколько часов. Не хочется ни спать, ни есть, ни пить, все готовы к бою.
А там уже утро, калорийный завтрак и в зависимости от оперативных сводок составление плана дальнейших действий. Так что отряд Сулинова будет в полной боевой готовности, когда бы противник ни напал: хоть сейчас, хоть на рассвете.
Но всё равно ожидание тяготило, потому что неизбежной спутницей долгого бдения является скука, на которую уже пожаловался Кот. Желая себя хоть чем-то занять, майор вернулся за ширму и вдруг ни с того ни с сего влепил наблюдателю подзатыльник.
– За что, шеф? – Несмотря на то что рука у командира была увесистой, в голосе Кота не прозвучало ни обиды, ни жалобы, только полное недоумение.
– Да так, – смутился из-за своего поступка Сулинов, разглядывая ладонь. – Про столик Усачёва вспомнил.
– Тьфу ты, прости господи! – возмутился боец. – Нашли время, Анатолий Викторович. Как будто опосля нельзя было разнос начинать.
– Опосля уже может возможности не представиться, – наставительно возразил командир. – А наказать надо обязательно, чтобы в другой раз неповадно было.
– Да чего сразу наказать-то?! – чуть не обиделся опальный сотрудник. – Велика важность, столик. Отнесу я его обратно, никуда он не денется.
– Не денется-а, – передразнил майор. – А если завскладом ревизию проведёт и пропажу заметит? Тогда что? Ты хоть о последствиях подумал, когда его тырил?
– Да успокойтесь вы уже, шеф. Не будет никаких последствий. Ревизия вот только была, а следующая теперь не скоро. Так что этого столика ещё долго не хватятся.
– Ты-то откуда знаешь? – недоверчиво сощурился Сулинов.
– Так секретарша заведующего – моя подружка, – гордо осклабился «тыритель» столика.
– Какая по счёту? – не удержался от шпильки командир.
– Не важно. Главное, она мне обстановочку расписала и всю картину раскрыла. Тут ведь вот какой кордебалет получился… – В тоне «волкодава» появились задорные нотки. – К ним, на склад вещдоков, какую-то диковинную улику сдали. Что за штуковина, пока мало кто знает. Подружка моя уж точно не в курсе, что это за хреновина. Но весь фикус-пикус в том…
– Фокус-покус, – поправил его майор.
– Чего? А! Ну да. – Кот собрался с мыслями, возвращаясь к рассказу. – В общем, улика та у них на складе, как вдруг…
– Это что? – перебил его командир, указывая на монитор, в котором произошло шевеление.
Несколько секунд оба всматривались в экран, пока там не промелькнули уши с кисточками и пушистый хвост.
– Тьфу ты! – сплюнул наблюдатель. – Опять эта рыжая…
– Ну да, – согласился с ним командир. – Алиска, наверное. Ладно, шут с ней. Пусть бегает. Так что там с уликой произошло?
Кот снова настроился на повествование и продолжил:
– Короче, фиговина эта у них там то ли раскололась, то ли разбилась, а может, вообще взорвалась. Не важно. Главное, заляпала она у них там всё аж жуть. А уж какую вонь подняла. Хуже чем в студенческом туалете, продохнуть невозможно. В противогазе и то глаза режет.
Сулинов скептически хмыкнул, но перебивать бойца не стал, слушая дальше.
– Вот и поступило им распоряжение все вещдоки перенести с их склада на склад общий. Заведующий, чтоб ему не икалось, под это дело подпряг всех, до кого смог дотянуться. Так уж получилось, что я с ребятами ему тоже под руку подвернулся, так он, гад, и нас припахал. Ну, мы спорить не стали, помогаем, как можем, всякие вещдоки переносим. А тут от вас сообщение пришло, раздобыть, мол, срочно столик какой-нибудь.
Кот на секундочку замолчал, словно ожидая от шефа подтверждения, что, мол, такой приказ действительно имел место. Сулинов коротко кивнул и жестом попросил продолжать.
– Вот, – удовлетворённо взбодрился рассказчик. – От вас сообщение, а у меня как по заказу как раз этот столик в руках. Ну, я сразу смекнул, к заву подхожу, он столик в списке отмечает, а я ему: «Чего вы, Игорь Петрович, ноут на весу держите, вещей много, запаритесь так. Вот, мол, столик вам, положите на него». Он и купился, за столом пристроился и так всю ревизию провёл, пока улики перетаскивали. А вещдоков много было, всё утро таскали, у него под конец уже голова от экрана квадратная была…
Интонации Кота начали напоминать повествование эпической саги:
– И вот наконец, когда всё перетаскали, а Петрович, уже порядком окосевший от усталости, пошёл склад опечатывать, столик, как я и надеялся, в коридоре остался. Ну я, не будь дураком, в уголок антиквариат этот и отодвинул. А когда зав удалился, забрал и к вам доставил.
Закончив рассказ, боец гордо приосанился, словно ожидая, что шеф ему за смекалку как минимум медаль выдаст.
– От балда неуместная! – обломил его чаяния начальник. – Шпана ты астраханская, с Селенского рынка! А ты хоть раз подумал, как потом ты эту мебель окаянную обратно на склад подбросишь?
– Да чё тут думать-то? – нисколько не смутился «волкодав». – Светку попрошу, чтобы она мне маякнула, когда обратно
