Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
заточенным с одной стороны; локализовано в заднелатеральном участке шеи и расположено на 4 см от задней срединной линии шеи и на 3 см ниже внешнего затылочного выступа. Соответствует другим ранам, нанесенным таким же режущим предметом, заточенным с одной стороны: ножом или же другим похожим предметом. (ПОВРЕЖДЕНИЕ № 1.)
Проникающее ранение колюще-режущим предметом длиной 2 см и шириной 0,8 см, заточенным с правой стороны; локализовано в левом перискапулярном участке и расположено на 0,7 см слева от задней срединной линии тела и на 11 см ниже внешнего затылочного выступа.
Соответствует другим ранам, нанесенным таким же режущим предметом, заточенным с одной стороны: ножом или другим похожим предметом. (ПОВРЕЖДЕНИЕ № 2.)
Проникающее ранение колюще-режущим предметом в форме ласточкиного хвоста, длиной 4 см и шириной 1 см; локализовано в дорсальном участке правого предплечья и расположено на задней срединной линии правого предплечья на 8 см выше правого локтя. Соответствует другим ранам, нанесенным таким же режущим предметом, заточенным с одной стороны: ножом или другим похожим предметом. (ПОВРЕЖДЕНИЕ № 3)…»
Всего пятнадцать ран на теле женщины. Лусия стала листать страницы:
«ГОЛОВА: эпикраниальный апоневроз; без повреждений. Кость черепа: без повреждений. Мозговые оболочки: без повреждений.
ЛИЦО: слизистая оболочка губ: без повреждений.
ШЕЯ: ПОВРЕЖДЕНИЕ № 1, проникающее ранение в область заднелатерального участка шеи, разрыв внутренней сонной артерии, разрыв левой позвоночной артерии; разрыв пищевода и след на теле 4-го шейного позвонка. Щитовидная железа, глотка, гортань: без повреждений.
ГРУДЬ: грудная клетка: гематический инфильтрат на уровне подкожной клетчатки, соответствующий ПОВРЕЖДЕНИЮ № 5, нанесенному в третье латеральное межреберное пространство слева и повлекшее за собой РАЗРЫВ ВЕРХНЕЙ И ЛЕВОЙ ПОДМЫШЕЧНОЙ АРТЕРИЙ. Средостение: без повреждений. Правое легкое: без повреждений. Пульмонарный коллапс слева, вызванный разрывом на уровне нижней доли легкого и соответствующий повреждению № 5 от проникновения в тело холодного оружия весом в 180 г…»
Лусия быстро пробежала глазами описания ранений на лице и в области гениталий и перешла к заключению патологоанатома:
«Смерть Терезы Исабель Ортис наступила в результате сильного удара холодным оружием, вызвавшего травматическую остановку сердца от большой кровопотери».
Она на секунду закрыла глаза и увидела, как тень, возникшая словно ниоткуда и вооруженная ножом, в бешенстве наносит женщине удар за ударом.
– Тела жертв были расположены очень странно, – подытожила лейтенант Манрике. – Мужчина прислонился спиной к стволу дерева; женщина сидела у него между колен, положив руку ему на левое бедро. Оба совершенно голые, только на ноги надеты сандалии, не соответствующие размеру. Плечи мужчины накрывала красная ткань, бедра женщины – зеленая.
– Картина… – задумчиво проговорил Саломон, разглядывая увядший и замерзший букет.
– И повсюду два цвета: красный и зеленый, – сказала Лусия.
– Хотя тогда убийца прибавил несколько изысканных деталей, – тихо сказал Саломон, наклонившись над рапортом, который освещала Лусия. – Появились сандалии, но вдобавок еще и букетик белых цветов, похожий на этот, и теннисная ракетка.
– Еще одна пара…
– И на первый взгляд, вполне счастливая, – задумчиво пробормотал криминолог.
– Да, – нахмурив брови, отозвалась лейтенант Беатрис Манрике. – Они каждое лето праздновали здесь годовщину своей свадьбы. Но вы сказали, что вам известны еще подобные случаи?
– Еще два, – подтвердила Лусия. – Не совсем таких же, но очень похожих.
– А где? – поинтересовалась лейтенант Манрике.
– В Верхнем Арагоне, около тридцати лет назад: убитой паре придали похожий вид, словом, устроили сходную мизансцену. И еще один случай – в прошлом году на Коста-дель-Соль. Там пару зарезали прямо в том доме, где они остановились. К несчастью, пресса опубликовала очень мало деталей, и совсем не те, что позволили бы вам заметить сходство.
От воспоминаний об этих убийствах и их жестокости Лусии стало не по себе. Хотя убийств она насмотрелась достаточно. Видно, дело было не в самом убийстве, а в горькой картине оскверненного счастья…
– Думаешь, это сделал тот, кто не смог добиться в жизни личного счастья? – спросил Саломон, пристально глядя на нее. – Но под это описание подходит изрядная часть всего человечества, не находишь?
Ей стоило немалых усилий не покраснеть.
– В дневнике Мигель Ферран говорит о детстве, об отце, – небрежно бросила она.
– Ну да… Одинокий, несчастный ребенок, с которым плохо обращался отец, который обожествлял мать… может, и так… классика жанра…
– Но при чем тут букет цветов и теннисная ракетка?
Лусия взглянула на лейтенанта Беатрис Манрике, но та только пожала плечами. Потом ответила:
– Мы исследовали все варианты. Ни в одной из пар никто в теннис не играл. Тогда мы подумали, что в их окружении был теннисист, может, любовник или любовница, но эта версия ничего не дала. Что же до букета и сандалий, то они тоже так и остались загадкой…
– От этого места у меня мороз по коже, – сказал им Саломон.
– Это точно, – согласилась Лусия. – Пошли!
* * *
Они остановились напротив кафедрального собора в Верхнем городе.
– Вы не знаете здесь какое-нибудь местечко, где можно поужинать? – спросил Саломон у лейтенанта Манрике.
– Идите за мной, – сказала она, переходя площадь, окруженную террасами, и направляясь к улице, мощенной плитами и сбегавшей вниз. Метрах в двухстах от перекрестка указала им на дверь в заведение под названием «Дворец герцога».
– Вы уже успели оценить достоинства местной кухни? – спросила она.
– Жареного молочного поросенка? – отозвался Саломон. – Конечно. Сеговия не так далеко от Саламанки, а я исповедую грех чревоугодия.
– А я вот не уверена, что так сильно проголодалась, чтобы…
– Тсс! – оборвал ее криминолог. – Ни слова больше! «Кухня есть самое древнее из искусств, ибо Адам появился на свет натощак». Это сказал Брилла-Саварен[28], француз, описавший основы кулинарного искусства.
– Я вас покидаю, – объявила Беатрис Манрике. – У меня дела. Хорошего вечера.
* * *
Сумрачное заведение с низким потолком было похоже на пещеру. Повсюду громоздились старинная посуда, кулинарные книги и кухонная утварь, висели связки лука, кукурузные початки, виднелись почерневшие от сажи трубы и керосиновые лампы. Как только они вошли в зал, шум разговоров и уютное тепло окутали Лусию, словно душегрейкой. Им принесли целого молочного поросенка – с головой, мордочкой, ушками и ножками. Когда же хозяйка заведения разрезала ему пополам золотистую шкурку на спине и, следуя традиции, разложила на тарелки нежное розовое мясо, Лусия вдруг побледнела: она вспомнила фото из рапорта о вскрытии.
– Ой нет, вряд ли я смогу…
– Да ну? – удивленно спросил Саломон, уже пожиравший глазами свой будущий ужин.
Через несколько минут, едва прикоснувшись к своей тарелке, она заговорила:
– Я обдумала все, о чем ты говорил сегодня утром. Знаешь, я действительно не случайно оказалась там.
Чутко уловив смену тона, он поднял голову и перестал уписывать
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
