пути к нам присоединился еще один обоз, также с людьми: теперь арестанская кавалькада составляла аж восемь телег. И ещё одну головную, вампирскую. Долго гадать что к чему не пришлось: едва остановившись, ирры открыли запоры и стали выводить нас под благословенный (после долго сидения в клетке, разумеется) свет луны.
Впереди лежал лагерь. И больше всего он напоминал концентрационный – какими их показывают в разного рода фильмах. Его весьма немалый периметр был огражден колючей проволкой, державшейся на редких, но очень толстых столбах. Через каждые сто метров – вышка с дозорным, примерно такие же были и в нашем Посёлке. Внутри всего этого находились какие-то деревянные строения, на воротах имелась будка для стражников. И где-то там, между низких домов, вроде ходили люди. Кругами, как и полагается в любом более-менее стоящем концлагере…
…Судя по всему, у вампиров была политика – не сажать жителей какого-то конкретного Поселения всех вместе, в один дом. Боялись. Нас разбили на мелкие группки – два, три человека – и только тогда, как выразился местный десятник, начали «распределять». Моё новое жилище – убогое квадратное строение из непонятного сорта дерева и низкой, слегка под углом, крышей, больше всего напоминало сарай. Как, впрочем, и все дома вокруг – кроме крайних, где обитала стража.
Охранник отворил узкую дверь, по очереди втолкнул в проём меня и одного мужика, собрата по несчастью – и, не произнеся ни слова, закрыл.
Мы оказались внутри.
Ну что следует сказать первым? Изнутри «дом» выглядел примерно также, как и снаружи – то есть свинарником и сараем. Отличие составляли разве что несколько окошек, которых в сараях, как известно, не пробивают. Всё.
Пол нашего будущего места обитания был устлан грязной соломой, в углу, противоположном двери, находился туалет. Дырка для справления нужды, если точнее – с невысокой такой деревянной оградой по одной из сторон. Вроде как чтобы не совсем уж «при всех», получается. Окна, о которых я уже говорил, были перекрыты металлической решёткой, под потолком тускло горели три масляных лампы. Света которых – равно как и попадающих внутрь отблесков луны – явно не хватало. В помещении царил полумрак.
И матрасы. На полу ровными рядами лежали матрасы – толстые и очень грязные. А на них находились люди – мужчины и женщины, все разного возраста и телосложения, но тоже, как один, грязные. Здесь вообще всё было грязным.
Как только нас втолкнули, жители сарая – всего их было, человек, наверное, тридцать – прекратили свои дела и дружно начали на нас смотреть. Молча. И каждый по-своему: кто-то безразлично, кто-то с любопытством, кто-то с легкой опаской… ну а несколько взглядов так и вовсе сквозили бьющим, словно луч солнца, интересом – наглым, вызывающим и очень злым.
Я отследил последних. В углу, находящемся напротив туалета, сидела небольшая компашка. Здоровенный верзила, два стриженных наголо (но сейчас уже немного отросших) молодых отморозка, чей интеллект вполне отражался на их шакалообразных мордах, жилистый мужчина чуть-чуть за сорок – уже с заметной сединой в волосах и хищным, жёстким лицом – и, наконец, крепкий, опрятный парень с длинноватой, вьющейся понизу шевелюрой. Возраст последнего определить было как-то сложно: ясно, что далеко не юнец, но и без малейших признаков какого-либо старения организма. Такому могло быть и всего двадцать пять, и на десять-двенадцать лет больше… И именно он – сидящий в самом привилегированном месте, по центру этой компании – смотрел наиболее вызывающе, нагло и… нет, всё-таки не зло. С интересом… каким богатый хозяин разглядывает только что подаренный ему меч. Холодные глаза мужчины выражали полное спокойствие, непоколебимую уверенность в себе.
Впрочем остальная кодла – как я сразу прозвал про себя эту кучку людей – также пялилась без какого-либо пиетета по отношению к нашим персонам. Чересчур уж бесцеремонно… хотя и ненависти, к счастью, я не заметил тоже. Так… наглость, чувство превосходства, интерес… не более. Разве что парочка бритых молокососов… ну да чёрт с ними, в конце-то концов. Не вампиры ж они, переживём.
Игра в гляделки продолжалась чуть ли не с минуту. После чего я, провожаемый десятками глаз, направился к свободным матрасам, сваленными посреди сарая. Мой товарищ, конечно, засеменил следом.
И все по-прежнему хранили тишину…
Я немного знал своего собрата по несчастью – ещё по Посёлку, с довольно давних времен. Звали его Тронтон, жил он неподалёку от баров, никакими особыми навыками вроде не отличался. Даже внешность… сколько у нас было начинающих уже стареть мужиков, с легким брюшком и поникшими, словно под грузом, плечами? Тронтон немало пил – что, опять-таки, было совершенно нормально – и носил такую потасканную, козлиную бородку. Вместе мы никогда не работали, в одной компании сталкиваться тоже не приходилось… Так, как его, я знал добрую половину Посёлка.
Или даже ещё больше…
Мы расположились. Какое блаженство: растянуться во весь рост на матрасе после двух суток, проведенных в забитой людьми телеге!.. Если не пробовали, то даже не пытайтесь понять… Впрочем, я вскоре перевернулся на живот. Интерес к нам уже иссяк, люди вернулись к прерванным было «делам»: валялись, тупо пялились в стены и потолок, тихонько переговаривались да играли в карты – те, у кого они имелись, конечно.
Насколько я понял, здесь, в этом сарае, оказались согнаны жители из самых разных мест нашего Богами проклятого Королевства: Посёлки лесорубной полосы, Серебрянные горы, «продовольственные» деревни рисовой губернии… Каждой твари по паре, как говорится. Все находились тут недолго – сам лагерь, если смотреть шире, очень уж походил на недавно и в дикой спешке построенный – никто толком никого не знал…
Что ж, всё правильно. В подобных условиях селить жителей одного Посёлка всех вместе просто опасно – для вампиров, разумеется. А так… пока люди осмотрятся, пока притрутся друг к другу. Различие нравов, опять же…
А восстание, горько усмехнулся я, действительно коснулось далеко не только нашего триста сорок первого… Похоже, полыхнул весь восток страны – иначе откуда столько «беженцев»? Хорошо ещё, если лагерь для будущих переселенцев существует только один…
Мой взгляд привлёк угол, находящийся возле «туалета». Когда мы вошли, оттуда тоже смотрели – но, в отличии от всех других, забито и явно испуганно. Смотрели не с опаской – с настоящим, животным страхом.
Кто же это такие?
Их было двое – тех, кто жил в этом не шибко хорошо пахнущем углу. Оба парни, оба достаточно молоды – лет по семнадцать, как показалось на вскидку – и оба… оба без матрасов. Да-да, они
