того, как Вивьен коснулась их сил и, зачерпнув те до самого дна, воспользовалась ими для спасения Дерека.
Вивьен могла это... Она могла и больше! Ведь ее сила состояла в том, чтобы брать и пользоваться силами любой из сестер, если те были рядом.
— Что происходит? Что... Что это значит? — донесся с их стороны тревожный шепот.
— Она лгала вам.
Не испытывая восторга от своего триумфа, а лишь горечь по потерянным жизням, ответила Вив.
— Офелия, Оливия, Саманта и Присцилла... Они не покинули ковен, следуя воле сердца. Она убила наших сестер, чтобы забрать их силы себе.
Лукреция нервно усмехнулась и переступила с ноги на ногу, смотря на Вивьен не меньше, чем с презрением.
— Какой бред... Сестры, вы же своими глазами видели что происходило! Слышали, как я пыталась отговорить их! Умоляла, чтобы они остались в ковене!
— Нет. Этого не было, — жестко оборвала ее лживую отповедь Вивьен. — Дар Оливии все это время позволял ей внушать вам ложные воспоминания. Например, о том что она ваша старшая сестра. Лукреция третья в нашем роду, после меня и Дэвон. Она даже не имела права вставать во главу ковена, после того, как я ушла.
Ведьмы зашептались, приглядываясь, и даже оборотни притихли, явно вслушиваясь в слова девушки.
Чувствуя, что обязана наконец раскрыть всем им правду, Вивьен поведала сестрам все, что рассказал ей богиня Мать-озеро.
— Хранить свои силы, перерождаться вновь и вновь, отказывая себе в человеческом счастье — найти себя в этом мире, обрести семью и возлюбленного, стать матерями и подарить свою любовь миру — мы снова и снова мучаем себя ни за что! Повторяем ошибки нашей матери, кормим тех же демонов тщеславия и гордыни, вместо того, чтобы просто обрести счастье. Мы не прокляты, мы благословлены, но почему-то вновь и вновь надеваем на себя черные одежды и запираемся в этом лесу.
— Ты бредишь… — с отвращением выплюнула слова Лукреция. — Не может быть большего счастья, чем обладание бесконечной силой!
— Наша мать тоже так считала, но и она в конце концов выбрала простую жизнь, отказавшись от всех сил. Поверьте, у нее было достаточно времени, чтобы понять какое счастье настоящее, а какое ложное.
Но Лукреция отказывалась принять свое поражение.
— Вы только послушайте, что она несет… Наша мать передала свои силы нам!
— Потому что не могла избавиться от них самостоятельно. Она была сильной ведьмой, но не всемогущей. Такой ее сделали только украденные у богини силы.
Лукреция расхохоталась и оглядела сестер полным сумасшествия взглядом.
— И вы верите ей? Что мать хотела для нас чего-то такого? Чтобы вместо невероятных сил и вечной жизни, мы стали какими-нибудь волчьими подстилками, как эта полоумная, или обзавелись выводками детишек от каких-нибудь крестьянских сынков и сгинули в безвестности?
— Счастье бывает разным. Но каждое человеческое сердце ищет любви. Не важно, какую или чью форму она примет — для каждого любовь своя и все мы ее достойны! — с жаром крикнула сестрам Вивьен. — В нас нет ни грамма божественности. Мы люди. И силы, которые наша мать обманом выманила у богини Мать-озера чужды нашим душам. Они тяготят их. Разрушают.
— Я не собираюсь ничего отдавать! — яростно завопила Лукреция, выставив вперёд свой ритуальный нож. И, тут же сообразив, что теперь осталась совсем одна и против всех не выстоит, приставила его к своему горлу.
— Раз так… то я рожусь в этот мир снова и начну все сначала! И вы не сможете меня остановить!
Над темной гладью озера повисла звенящая тишина. Ни плеска волн, ни дыхания ветра, ни стрекота сверчков в низкой траве под ногами сестер на берегу и оборотней, сгрудившихся вокруг своего Альфы.
Вивьен устало вдохнула полные легкие прохладного воздуха и улыбнулась Лукреции, поняв, что быть может, так будет лучше всего. Ведь ее душа, как и душа их матери когда-то потерялась, заблудилась в лабиринтах жизни, потеряв ориентиры. Любовь, верность слову, дружба, сестринство… быть может, родившись снова, она сможет прожить совсем другую жизнь. А может быть и нет, но…
— Это твое право, — продолжила Вивьен вслух свои мысли. — Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого, и мы не имеем права вмешиваться в твою судьбу. Даже несмотря на все, что ты натворила, Лукреция. Уходи!
Лже-верховная с ненавистью посмотрела девушке в глаза и таким же диким, полным испепеляющей ярости взглядом обвела оборотней и всех своих сестер, замерших в ожидании за спиной Вивьен.
— Вы пожалеете об этом! Вы все пожалеете!!!
Лукреция взмахнула рукой, заставив воды озера расступиться перед собой и побежала к лесу, едва касаясь босыми пятками дна.
Над стаей оборотней в тот же миг раздался истошный вой, и один из зверей сорвался с места и, исступленно рыча, побежал ей наперерез.
Все произошло слишком быстро, чтобы Вив или другие сестры успели что-то сделать.
Лукреция обернулась к оборотню, вскинула свой крохотный нож и в следующее же мгновение оказалась смята и придавлена к берегу огромной темной тушей.
Ведьма даже не кричала, а Вивьен закрыла глаза, не в силах смотреть на происходящую с ней расправу.
Зверь рвал и метал так, словно все, чего он желал в жизни — это не оставить от Лукреции ни кусочка, ни воспоминания…
Но и Вивьен, и сестры знали, что пройдет время и Лукреция вновь появится в этом мире.
Но это будет уже совсем другая история…
Глава 34
Ты был океаном, а я озером.
И расстояние между нами казалось бесконечным…
Я бежала к тебе ручьями.
Тянулась подземными реками.
Но это ты был океаном... Твои воды питали меня, но никогда наоборот…
Я готова была на все, чтобы стать твоей частью!
Чтобы соединиться с тобой и остаться навсегда частью твоих глубоких темных вод…
Но это расстояние между нами... Ты был бесконечно далек от меня…
Был лишь шанс. Всего один призрачный шанс, чтобы нам быть вместе! Я не могла его упустить. Я обратилась к солнцу, чтобы оно иссушило меня, превратило в лёгкое облако.
Бесплотное и потому не знающее препятствий.
Я упросила ветер сжалиться и отнести меня к тебе. Чтобы я смогла, наконец, упасть в твои объятья, соединиться с тобой, пролившись дождем, и больше никогда не знать одиночества…
И вот я здесь, в твоих руках.
