последующем, когда общеразговорным языком в Орде становится тюрко-кипчацкий, дипломатическим языком стал арабский, распространившийся в Орде вместе с исламом, который принял еще Берке-хан преимущественно через мусульман-булгар.
Как мы уже неоднократно отмечали, монгольские и ордынские войны на территории Булгарии, продолжавшиеся более 50 лет (1223–1278 гг.), привели к огромным территориальным, культурно-экономическим и политическим потерям и изменениям. Прежде всего, Булгария перестала существовать как единая вместе с обулгаризированной Буртасией страна. Она распалась на собственно Булгарию и на Буртасию. Уже в ранних персидских источниках 60-х годов XIII века, в частности в «Насировых разрядах» Джузджани, сообщается, что под власть Батыя попали все земли булгар и буртасов. Население прежней Булгарии, да и Буртасии из-за гибели и уничтожения многих городов и сел домонгольского времени, в том числе Великого города у булгар и города Юлово у обулгаризированных буртас, было вынуждено искать новые места обитания. Еще во второй половине XIII века булгары устремляются к зарождающемуся новому экономическому и политическому центру — Казани, на нижесвияжские земли, к низовьям Белой, на Среднюю Каму, в бассейн Чепцы, а обулгаризированные буртасы ищут убежища в лесных районах бассейна Мокши и Вада, опускаются по Суре до бассейна Пьяны и т. п. Таким образом идет территориальная, а следовательно, и культурно-экономическая децентрализация, ведущая и к распаду этнического монолита.
Процесс децентрализации в известной мере усугубляется и тем, что на территорию Булгарии и обулгаризированных буртас в период монгольского нашествия и ордынского владычества проникают новые этнические элементы, хотя их роль в формировании населения XIII–XIV вв. нельзя преувеличивать. Но нельзя и не учитывать. Приток этого населения начинается еще в домонгольское время, когда к южным и юго-восточным окраинам Булгарии и юго-западным землям обулгаризированных буртас приближаются кочевья кипчаков-половцев. Их курганы с характерными каменными статуями — «бабами» известны в центральных и южных районах Самарского края и южных районах Пензенщины. Русские летописи под 1229, 1232, 1236 годы сообщают о том, что саксины (болгаро-хазарские жители нижневолжского города Саксина) и половцы «взбегоша из низу к Болгарам перед Татары».
Значительное сосредоточение кипчакских (башкирских?) курганов XII–XIV вв. отмечают к востоку и юго-востоку от булгарских земель в степях Южного Урала и Западного Приуралья. Как считают исследователи (Иванов, Кригер и др.), даже «в XIV веке в период расцвета Золотой Орды южноуральские степи в этническом плане по-прежнему оставались Дешт-и-Кипчаком, т. е. половецкой степью».
Можно отметить и иные включения. Так, после 1221–1222 гг., когда монголами были завоеваны многие государства и города Закавказья, а до этого Средней Азии и Маверранахра, в Булгарию бежало немало людей из этих земель. Об этом говорят остатки обширной армянской колонии на северо-западной окраине Болгарского городища, а также надгробия с армянскими текстами XIII — начала XIV вв. в разных местах ордынской Булгарии. Как полагают исследователи, особенно Ф.С. Хакимзянов, часть этих беженцев затем обулгаризировались, но они еще долго носили прозвище «урум» — армянин. О сосредоточении в Булгарии выходцев из Средней Азии, Ирана, Кавказа и других регионов свидетельствуют эпитафии, поставленные в разных местах Булгарии над могилами беженцев из Шемаха, Кердера, Хоросана, Дженда, Ширвана и др. Все они в основном принадлежали к феодальной знати, приходили в Булгарию с челядью, что обогащало и усложняло этнический состав населения Булгарии ордынского времени и этническую структуру булгарской народности.
Наконец, нельзя не отметить и то, что монголы, хотя и не задерживались в Булгарии, но все же отдельные представители их и близких к ним этнических групп могли проживать здесь. Так, как уже отмечалось, в 1242–1246 гг. центр завоеванной Булгарии был избран Батыем для своей ставки. Да и позднее, даже в период правления Берке и Менгу-Тимура, Булгар и ее окрестности нередко, особенно в период жарких лет, были местом пребывания ордынских ханов и окружавшей их монголо-ордынской знати. Свидетельством, этого, кроме письменных источников, являются и археологические материалы. В окрестностях Болгарского городища у села Балымеры, например, были раскопаны небольшие курганы, где, возможно, хоронили если не монголы, то какое-то восточносибирское племя, втянутое монголами при движении на запад. В нижних горизонтах золотоордынского слоя Болгарского городища, особенно в районе Малого минарета, найдены постройки в виде полуземлянок и отдельные находки, в том числе и раннего китайского фарфора-селадона, характеризующие начальное ордынское время, когда Булгар на короткое время стал столицей Орды. Языческие погребения с сибирскими особенностями известны и в некоторых других местах — у села Рождествено, бывшего Старого Куйбышева и др.
Еще на одном серьезном этническом включении в состав населения собственной Булгарии хотелось бы остановиться. Оно вначале выделялось эпиграфистами, а ныне, кажется, его удается проследить и археологически. Это в первую очередь касается так называемого второго стиля булгарских надписей XIII — первой половины XIV вв. с элементами чувашизма. Если одни исследовав тели (Н.Ф. Калинин, Г.В. Юсупов и др.) рассматривают их как остатки старо-болгарского языка, то другие (Ф.С. Хакимзянов) как проявление ритуального языка специфичного назначения. Мы же думаем, что это есть результат вхождения в состав Булгарии на рубеже монгольского нашествия остатков прикамских эсегел, чьи предки уходят еще в прототюркско-доболгарское время. Археологически в памятниках типа Чаллынского городища, Лаишевских селищ «Чакма», Болгарского городища (керамика XVIII группы) прослеживаются следы прихода сюда в указанное время прикамско-чепецкого населения. В культурном отношении оно продолжало традиции ломоватовских и даже более ранних харинско-неволинских племен, в своих истоках близких к племенам андреевско-писеральского прототюркского круга. Однако, к XIII–XIV вв. это уже были мусульманизированные люди, хотя и сохранявшие в своем языке архаичные особенности. Нельзя исключать и того, что в состав булгарского населения правобережных районов Поволжья включались и представители собственно чувашского населения, которое с этого времени соседними марийцами начинает именоваться суасламари.
Как и раньше, этнический состав булгар и буртас золотоордынского времени продолжали включаться и представители местных, преимущественно финноязычных племен: мордвы — в состав буртас, черемис-марийцев и аров-удмурт — в состав булгар Предкамья и Заказанья. В обе эти этнические группы внедрялось и славяно-русское население, о чем свидетельствуют остатки его поселений XIII–XIV вв., обнаруженные в разных местах Булгарии, и письменные источники, сообщающие о сосредоточении значительного числа русского люда в булгарских городах.
Но все эти включения не смогли существенно изменить этнический облик населения Булгарии, сформировавшегося задолго до прихода монгол. И в период Золотой Орды оно сохранило и развивало свою экономику, социально-политический строй, культуру и свой этнос, однако, с определенными инновациями. Все это происходило, с одной стороны, в условиях децентрализации и распада единой булгарской народности, а с другой, в условиях интеграции с тюркоязычными народами, входившими в одно общее государственное образование «Дешт-и-Кыпчак», называемое ныне Золотой Ордой.
Эти процессы особенно активизировались во второй половине и в конце XIV века, когда Золотая Орда
