упала, поэтому некоторые немёртвые леди походили на очень странную витрину ювелирного магазина.
Мы остановились перед уходящими вверх огромными воротами, обитыми железом. Их так и не смогли преодолеть альвы. Магическая защита, прочность и вес оказались непреступной преградой.
Впрочем, отомстили ушастые творчески: накорябали, как школота, кучу фаллических символов по всем створкам. «Художества» прямо сейчас убирали, шлифуя, а местами и меняя многослойную металлическую обшивку, суетящиеся здесь же умельцы. Потоки маны говорили, что никакая магия на защите не стоит.
В воротах имелась и маленькая металлическая дверь, через которую ходили местные. До нашего появления. Сейчас она закрылась, мастера спешно сваливали с верёвочных подъёмников, а проход расчищали от груды ремонтного снаряжения и строительных материалов. Любопытная картина… Мы тоже встали и замерли. К Гирду подбежал весь наряженный в легендарные доспехи боевой гном. Увидев Дзота, он резко отстранился и глубоко поклонился, застыв на добрых десять секунд, а после выпрямился, продолжая что-то там шептать.
— ОРГАНИЗОВАТЬ КОРИДОР! ОРУЖИЕ, ДОСПЕХИ ПРИВЕСТИ В НАДЛЕЖАЩИЙ ВИД. У ВАС ТРИ МИНУТЫ! ШЕВЕЛИМСЯ! НЕ ПОСРАМИТЕ ЦАРЯ! Дзот, стойте на месте с нашим гостем. Несломленный Вурфет Шипастый лично встретит вас, — шепнул костяк, спешно проверяя состояние собственных доспехов и оружия после длительного перехода.
* * *
Далеко-далеко на северо-западе, за безымянным морем, за песчаными гексами побережья, болотистой узкой низиной и зелёными и лесистыми гексами Холмогорья начинались безжизненные пустоши.
Если ещё совсем недавно в них выкинули десятки непохожих друг на друга рас, тысячу представителей различных миров и самую разнообразную фауну, то сейчас безжизненными их можно было назвать вполне официально. Редкие оазисы, островки с живительный влагой да грязная речушка давали шанс отдохнуть и зализать раны тем, кто выжил в постоянной бойне. Люди, ящеры и другие анклавы объединялись, захватывая контроль над определёнными областями пустынной долины.
Если сперва Пустошь манила возможностью быстро стать сильнее или умереть, то теперь под многочисленными костями погибших разумные нашли новое сокровище и новую причину взять эту дикую, граничащую с множеством других биомов и народов область под свой контроль.
Первыми их нашли ящеры. Кристаллы, что прятались в самой земле, скалах и каньонах. Жёлтые, красные, белые, синие и фиолетовые. Почти что всех возможных цветов. Преследуя едва живого после невероятного сражения Гроха, они рискнули нырнуть в оставленный им тоннель и на глубине в десять метров наткнулись на небольшую полость, забитую сверкающими в отблеске факелов камушками. Выгребя всё, что только возможно, хвостатые релоканты поднялись обратно, с удивлением разглядывая находку.
Целое ведро камней. Пять самых крупных, что едва бы поместились в детскую ладошку — кристаллы маны, а те, что поменьше — системные ингридиенты для создания вещей и зачарования. Были и одноразовые камни маны — бракованные хранилища для мистической энергии нового мира. Тайна ящеров продержалась недолго: совсем скоро и любопытные люди сунули нос в опасное ущелье, полное высокоуровневых противников, где и нашли небольшую дыру в скале, набитую блистающей наградой за смелость.
Постепенно новости разлетались, а слухи множились. Новая волна авантюристов вновь принялась заполнять Пустошь. При должном мастерстве из камушков можно было получить очень редкое кольцо с прибавкой в какую-нибудь характеристику. Жаль только, самих мастеров практически не существовало. Самые же предприимчивые правители поняли: это лишь начало и в будущем есть шанс создавать уникальные или, быть может, легендарные артефакты. А кто ж не хочет увеличить собственные характеристики? Тем более теперь, когда большая часть высокоуровневых бойцов столкнулась с громадной пропастью для дальнейшего роста.
Вместе с тем, пошатнулся миф о том, что только легендарные артефакты способны повышать характеристики. По крайней мере — алчным людям очень и очень хотелось в это верить.
Начались экспедиции. Безжизненные земли вновь окутал хаос. Все стремились урвать себе кусок «пирога».
Прямо сейчас где-то в глубине этих территорий один неживой и полный амбиций лич уже третьи сутки пахал на износ, выбивая последние остатки заполонивших город насекомых.
Он ворвался со своим воинством в пещеру, послав туда огромных размеров облако, что не наносило вреда мертвецам. А вот живые погибали, растворяясь прямо на глазах. Для этого трудоголику личу пришлось истратить практически все резервы и захваченную добычу. Но оно того стоило. Пещера в скале на границе городского гекса была ничем иным как «тронным залом» матки надоедливых насекомых.
Он слегка восстановился и снова приблизился к запечатанной стеной мертвецов пещере. Больше оттуда никто не летел. Но главный враг всё ещё оставался жив. Удивительная сила и живучесть.
Сотня скелетов набравшего силу и вес лича отправилась на штурм. Через пару минут эта же сотня и погибла. Причём окончательно, без шанса на то, чтобы кости снова восстали.
— Придётся поломать голову… — Кинчемир схватился костлявой ладонью за навершие посоха — карликовый череп какой-то обезьянки, — и ударил светом в тёмное пространство.
Яркая вспышка заставила его нахмуриться, а настроение упало ещё ниже. Там, в темноте проёма сидела огромная матка. Словно личинка жука, необъятных размеров тварь замерла в окружении разбитых яиц и разлитой повсюду зелёной жижи. На потолке пещеры поблёскивали многочисленные драгоценные камни, к которым тянулись тонюсенькие отростки матки, неспособной самостоятельно двигаться.
Она разрослась до таких размеров, что нынешняя пещера стала её же тюрьмой.
— Слуги, запечатайте проход. Мне надо восстановиться, — приказал лич, и десяток закованных в латы скелетов-рыцарей перекрыли проход. Просто на всякий случай.
— К утру этот город будет моим… Г-р-р-р… И моего Владыки, разумеется, — схватился за грудь лич, чья душа только что получила хлёсткий удар за мысль о нарушении данной своему господину Клятвы.
Глава 20
Мы сидели за накрытым столом, составленным из кучи разных сухпайков. Немного непривычно, но нежити пища не нужна. По крайней мере, обычной. А вот те, кто когда-то был высшим магом и жрецом, вполне себе умеют получать от еды наслаждение.
Всего здесь сидело с десяток магов, включая правителя, Вурфета Шипастого, и меня. Альвисам понадобилось время, чтобы вспомнить, как проводятся тризны по погибшим членам правящего рода.
Да, всё произошло после торжественной встречи и шикарной для внутреннего хомяка экскурсии, где моё любопытство удовлетворили от и до. Теперь я намного ближе познакомился с культурой альвисов, их традициями и негласными законами.
Собственно, я оказался первым чужаком, которого они приняли лично и — даже больше! — допустили внутрь подгорного царства. Огромные каменные своды, вековечные колонны, резные барельефы, рассказывающие истории, случившиеся тысячи лет назад. И много, очень много живых мертвецов, что изо всех сил старались сделать вид, что они живут. Это чувствовалось во всём. Женщины носили к горной реке одежду, чтобы постирать. Чья-то женушка за каменной стеной на чём свет стоит костерила супруга, обещая угостить того сковородой, если он и дальше будет засматриваться на некую вертихвостку.
В общем-то, двоякое впечатление. И грустно, и радостно одновременно. Чуть позже, когда я попросил продать парочку книг об истории альвисов и их мире, мне подарили целую стопку старых фолиантов и манускриптов. Уловив моммент, пригласил радушного хозяина поговорить тет-а-тет. Шипастый же, поднимая собственный рейтинг в глазах спутников и свиты, выдал, что секретов от приближенных у него нет, но, раз гость смущается, на мгновение можно и отойти. Однако стоило сделать несколько шагов в сторону, как Вурферт шепнул, мол, личные дела обсудим после ужина.
Я кивнул и вкратце поведал ему о гибели внука. Правитель тяжело вздохнул и спросил, осталось ли у меня хоть что-то из его вещей?
Когда я вытащил из мешка два скелета и один труп, Шипастый ошалел и завис. Завис надолго, молча перемалывая в себе ярость. Пришлось брать дело в свои руки и объяснять, кто именно второй скелет и как он до последнего старался спасти внука царя.
— А это…? Тот ублюдок с арены? — скривился Вурферт от вида обезображенного трупа.
Скрывать, что именно от его руки погибли сотни воинов Шипастого, включая родича, я не стал.
Так ужин превратился в поминальную тризну, а мой авторитет среди альвисов улетел в небеса
