к моему делу, чем те, кого обидел наш враг? Но теперь… Они были просто телами. Недееспособные, неподвижные тела.
Заклинатель за Заклинателем… Я обнаруживала всё новые и новые раны от тварей, давно зажившие. В ушах стучало, я изучила каждого из них. Варик заплатит за это. Я позабочусь об этом. Когда придёт время, я покончу с его жизнью на глазах у его драгоценного королевства. Я высосу из его тела всю кровь до последней капли, пока он не станет холодным и безжизненным. А потом я выставлю его труп на всеобщее обозрение за стенами замка, чтобы никто больше никогда не сделал и шагу против Заклинателя, против меня.
Наконец, я добралась до двух последних тел. Первая — женщина с тёмно-каштановыми волосами и полными губами. Что-то в её чертах заставило меня призадуматься, и я заставила свою силу отступить. У неё была серьёзная рана на животе, как будто что-то с острыми, как бритва зубами откусило ей бок. Записи указывали на то, что целитель наложил на рану лист бурдюка, но некоторые повреждения мышц были непоправимы. У мужчины на койке рядом с ней был такой же шрам, и его голова была повернута в её сторону.
Я осторожно расстегнула его бестиарий. Магия гудела под моим прикосновением, без его разрешения открыть его было почти невозможно, но миниатюрное золотое писание на переплёте всё ещё было видно. Схватив ближайшую лупу, я изучила надпись. Прилив адреналина захлестнул меня, когда я узнала его имя. Я сделала то же самое с женщиной, и моё возбуждение достигло пика.
Родители Лины. Я потянулась за пергаментом на прикроватном столике и пробежалась глазами по корявому почерку. В дополнение к ранам, они оба чуть не утонули, прежде чем их выбросило на берег недалеко от Ортега Кей.
Идея начала формироваться в глубине моего сознания. Я положила в карман их бестиарии. Я смогу их использовать.
Отложив записи, я отошла от раскладушек и направилась к лестнице. У меня уже было всё необходимое, чтобы поднять Окнолога. А теперь у меня был ещё козырь, который мог переломить ход этой надвигающейся войны. И будь я проклята, если не воспользуюсь им. Слабая улыбка тронула мои губы, я поднялась по лестнице и направилась в свою комнату. Лина и Нок, в конце концов, должны будут вернуться в Хайрат, и когда они это сделают, я разрушу всю решимость, которая у этой девицы осталась. Убив Гейджа, я посеяла сомнения в её сознании. Я видела это ясно, как день, в Китском лесу. Она понятия не имела, правильно ли поступает, и теперь с неопровержимым доказательством содержания её родителей в ловушке…
Она никогда не станет достаточно сильной, чтобы противостоять мне.
ГЛАВА 17
НОК
В тёмный час перед рассветом Калем вышел из нашей потайной каюты и пробрался в спальню Харлоу в поисках какого-нибудь сокровища, которое мы могли бы использовать. Озиас, Лина и я — все мы остались на месте, чтобы не привлекать дальнейшего внимания к планам Калема. Только когда ранние утренние лучи косо пробились сквозь витражные окна, мы встали и осмелились войти в главную часть покоев Харлоу. Калем вышел из её комнаты так же, как мы вышли из нашей. С широкой улыбкой он торжествующе поднял к потолку небольшой мешочек, а затем спрятал его в один из внутренних карманов своего пальто. Облегчение пронзило меня. Он получил то, что нам было нужно, но, что более важно, он был в безопасности.
— Что теперь? — спросил Озиас.
— Будем ждать, — сказал я, приложив палец к губам.
Последнее, чего мы хотели — это обсуждать наши планы в открытую или позволить Харлоу узнать, что мы её обокрали. Из-за её двери я мог только уловить звуки её пробуждения. Долгий, преувеличенный зевок. Ступни упираются в пол. В любую минуту она могла появиться, готовая сопроводить нас к нашей лодке.
Лина повернулась лицом к окнам, тянувшимся вдоль задней стены. Перед нами маячил Остров Королей, грифельно-чёрная гора, выступающая из океана и устремившаяся к солнцу. Прямо на изгибе залива, где вода всасывалась в скрытую расщелину, ведущую к руинам Юны, стояли три массивные статуи, сделанные из мыльного камня и известняка. Дитя, мать и бабушка. Не такие высокие, как остров, они стояли на страже места захоронения мага, и на мгновение я улыбнулся. Мои мысли вернулись к тому вечеру, когда я ужинал с Линой по дороге в Ортега Кей, и как я допрашивал её об этих самых статуях.
Она завладела моим вниманием с того момента, как я встретил её, своей решимостью, своей страстью, тем, что она никогда не отступала от того, что считала правильным. Пока она изучала океан, я смотрел на неё. Тёмно-каштановые волосы волнами ниспадали вокруг её лица. Её карие глаза были полны удивления и беспокойства. Теперь её было легче читать. Меньше загадки, чем раньше, но почему-то более интригующая. Её взгляд зацепился за статуи, и она замерла. Затем она повернулась в мою сторону и одарила меня понимающей улыбкой.
Дверь спальни Харлоу открылась, и появилась капитан, полностью одетая, с сияющей улыбкой на лице. Казалось, никто ничего не узнал о краже Калема.
— Готовы убраться к чёрту с моего корабля?
Раздался громкий лязг. Якорь оторвался от борта корабля и устремился к морскому дну. Команда направляла пассажиров на нос. Отвлекающий манёвр, чтобы мы могли ускользнуть незамеченными.
Калем положил руку на плечо Озиаса и одарил капитана ослепительной улыбкой.
— Показывай дорогу, Харлоу.
Она повернулась, волосы рассыпались по плечам, и вышла на палубу. Как и было обещано, людей тут не было. Мы могли слышать голоса, доносящиеся сквозь океанский бриз, смесь затаённых восклицаний и обожания, пока члены экипажа делились знаниями о статуях. Тем не менее, мы были осторожны, двигались тихо и быстро, следуя за Харлоу шеренгой, пока не добрались до нашей гребной лодки. Её уже спустили в спокойные воды, и с борта «Морской Кобылы» свисала лестница.
Харлоу коротко кивнула мне, скрестив руки на груди.
— Приятно иметь с тобой дело.
Торговые пути. Я почти забыл. Я постарался придать своему раздражению безразличный вид. Пират или нет, но она благополучно вывела нас из Инвера.
— Спасибо тебе за помощь.
Озиас первым спустился по трапу, спрыгнул в лодку и, удержавшись на ногах, протянул руку, чтобы помочь Лине.
Харлоу смотрела им вслед. Как только Калем начал спускаться по лестнице, она поймала мой взгляд.
— Я буду ждать торговых соглашений.
— Я отправлю их, как только смогу.
Я кивнул на прощание и последовал за своей семьей.
