1. Год 857 от Сотворения Столпов
Компания была небольшой, но все лица собравшихся выражали одновременно тревогу и жадное любопытство, которое они безуспешно пытались скрыть. Сложно сказать, что это за помещение: всё вокруг наполнено белесым туманом и едва видным свечением, словно встреча проходила вне времени и пространства. Все нервно перешептывались, но не слишком часто. На всякий случай раз в несколько минут кто-то из группы оглядывался по сторонам, проверяя, не пришло ли время сменить любопытство на раболепие.
Но, конечно, за сплетнями и пересудами они всё проморгали. Громовержец появился будто бы из ничего и некоторое время, грозно нахмурившись, разглядывал сподвижников, пытаясь углядеть эмоции и мысли, которые появляются на лицах глупцов, когда они думают, что на них никто не смотрит. Неясно, принесло ли наблюдение за Молодыми богами нужный результат Верховному Богу, но внезапно он открыл рот, и его голос громким властным эхом прокатился повсюду:
– Братья! Сестры! Не могу сказать, что рад вас видеть!
Боги вскинулись, незаметно отодвинулись друг от друга на безопасное расстояние, будто бы не стояли кучкой до этого момента и не шептались.
– Слава тебе, Повелитель миров! – раздался нестройный хор голосов, и каждый преклонил колено.
Верховный Бог недовольно оглядел это представление и, помрачнев еще больше, небрежно махнул рукой – мол, полноте, поднимайтесь.
– Как я и сказал, сегодня у нас нерадостный повод для встречи, – голос громовержца сделался мягким и перекатывался, как раскаты далекого грома, вселяя обманчивое чувство безопасности.
Собравшиеся вжали головы в плечи, все как один. Они слишком хорошо знали своего повелителя. Верховный Бог обвел сподвижников тяжелым взглядом, задерживаясь на каждом. Никто не мог вытерпеть тихого гнева, что плескался в серебристых глазах повелителя. Молодые боги виновато отводили глаза, будто бы каждый лично провинился перед громовержцем.
– До меня дошли слухи, что по миру Яви прокатилась череда ужасающих преступлений, – продолжил Верховный Бог. – Преступлений не слишком простого толка. Может, кто-нибудь слышал об этом… Например, прекрасная Сва?
– Я… – красивая белокожая богиня подняла затравленный взгляд на повелителя и тут же отвела глаза. – Ничего не слышала такого…
Крылья, что Сва покорно сложила за спиной, вздрогнули, но не раскрылись. Высокий статный бог с золотыми, словно само солнце, волосами, что обнимал Сва, нахмурился.
– Неужто… – прищурился Верховный Бог. – А давно ли ты видела старших своих дочерей?
Златовласый бог побледнел и сжал кулаки, Сва же только судорожно сглотнула и ничего не ответила.
– Видимо, давненько… – внезапно рявкнул громовержец. – А то бы знала, что почти все они мертвы!
Сва страшно – по-птичьи – закричала, крылья ее раскинулись во всю длину, разметав Молодых богов, что неосторожно выбрали место рядом с богиней, и лишь обнимающий ее муж остался на ногах, хотя его и откинуло от Сва. Но златовласый бог смело шагнул к деве-птице и крепко обхватил ее, стремясь утихомирить истерику. Он бросил гневный взгляд на Верховного Бога.
– Не гневайся, солнцеликий брат, – насмешливо протянул Перун. – Две из них таки выжили, чтобы рассказать очень интересную историю.
Сва затихла в руках бога-мужа и затравленно посмотрела на громовержца. Лицо ее заливали алые слезы. Златовласый что-то успокаивающе зашептал ей на ухо, и через пару мгновений богиня сложила крылья и успокоилась.
– Вот и славно, – казалось, Верховный Бог наслаждался разворачивающейся перед ним сценой, а потом бросил куда-то в пустоту: – Приведите их…
Из белесого тумана показались две фигуры. Вначале казалось, что это взрослый и ребенок, но вблизи стало ясно, что это две девушки. Одна из них была нечеловечески прекрасной, стройной и рыжеволосой. Вторая же ехала на деревянной дощечке на колесах, была искалечена, страшна и угрюма.
