исповедующие тайное учение, в которое посвящали лишь избранных представительниц дворянских родов. Многие мечтали попасть в их число, другие же до смерти боялись этого. Слухи ходили о Сёстрах самые разные, но не было никакой возможности узнать, правдивы ли они: члены ордены ревностно хранили его секреты.
Мы добрались до Дворцовой площади примерно за полтора часа. Там уже яблоку негде было упасть. Я не стал продираться сквозь толпу и занял скромное место на окраине, возле арки Главного штаба. Балкон было видно с любой точки площади, а мне нужно было иметь возможность быстро покинуть площадь. Для этого имелись проходы с нескольких сторон, выгороженные и охраняемые. Возле них стояли гвардейцы с оружием и собаками, натасканными на определение взрывчатки. Над толпой кружило множество дронов. Виднелись фургоны телевизионных каналов с вышками и кранами. Репортёры вели прямую трансляцию гулянья.
Спустя минут двадцать музыка, лившаяся до сих пор из динамиков, смолкла, и раздался голос диктора, объявляющего о том, что сейчас на балкон выйдет Её Величество императрица российская. Площадь взорвалась бурным шквалом аплодисментов.
В этот момент зазвонил мой телефон. Прижав его к уху, я постарался сосредоточиться на едва слышном голосе Юшен.
— Господин, я получила ответ и иду к вам, — проговорила девушка. — Где мне вас искать?
— Встретимся возле арки Главного штаба, — ответил я. — Спроси у кого-нибудь дорогу. Тебе любой скажет, где она.
— Хорошо. Дайте мне четверть часа.
Добиралась хули-цзин немного дольше. Я заметил её на подходе и вышел с площади, двинувшись лисице навстречу. Она тоже увидела меня и стянула маску.
— Ну, что? — спросил я сходу.
— Ваша сестра очень милая девушка, — проговорила Юшен. — Но мне она показалась не слишком счастливой. Кажется, перспектива выйти замуж её совсем не радует. Её держат взаперти, отобрали телефон и не дают пользоваться Интернетом. Как вы и думали. Она обрадовалась, когда узнала, что вы живы. Кажется, она вас очень любит, господин.
— Значит, замуж она выходить не хочет?
Юшен отрицательно покачала головой.
— Нисколечки не хочет! Поэтому её и заперли. Брат боится, что она сбежит.
— Что Алёна сказала? Она хочет, чтобы я вытащил её?
— Не знаю. Она передала вам записку, — хули-цзин протянула мне незапечатанный конверт.
Вытащив сложенный вдвое листок, я сначала увидел собственной рукой выведенные значки тайного языка и нахмурился.
— На обороте, — подсказала Юшен.
Перевернув письмо, я впился глазами в торопливо выведенные строки. Когда поднял взгляд, хули-цзин тут же отреагировала:
— Ну, что, будем спасать?
— Брат грозится отдать её Сёстрам Погибели, — ответил я, чувствуя, как внутри зарождается злость. Давненько я не испытывал даже намёка на что-то подобное. Павлу удалось задеть струны моей души. Чёртов подонок! — Если сорвёт помолвку и выкинет что-нибудь на свадьбе. Хотя, судя по всему, она будет проходить закрыто. Оно и понятно.
— Значит, ваша сестра согласна сбежать?
Я кивнул.
— Да. Но вытащить её будет непросто. Алёна пишет, что братец продал часть акций свинцового рудника и купил шесть парахнидов.
— Что это такое, господин? — нахмурилась Юшен.
— Ветераны-инвалиды, ставшие кибербойцами-пауками, — ответил я. — Отсюда и название. Производятся фирмой «Сугимото» в ограниченном количестве и становятся её собственностью. Стоят огромных денег. Не думаю, что Павел обзавёлся этими монстрами из-за меня. Даже если допускал, что я выжил. Он уверен, что у меня даже магического Дара нет.
— Тогда кого он так боится? — спросила хули-цзин.
— Хороший вопрос. Скорее всего, Орловых. Он выторговал перемирие, слив меня, но это вовсе не значит, что враги нашего рода всё забыли и успокоились.
— Эти… пауки действительно настолько опасны?
— Как сказать. Мне не приходилось с ними сталкиваться. Хорошо бы обойтись без того, чтобы пришлось.
— Значит, нужен план?
— И хороший. На, сожги, — я протянул хули-цзин письмо, и листок вспыхнул, как только она взяла его.
Миг — и от записки остался только опадающий на тротуар пепел.
— Что вы сделали с горничной? — спросила Юшен.
— Отправил в больницу.
— Я только что подумала: было бы лучше, если бы я заняла её место. В смысле — поселилась в доме вместо неё. Это позволило бы вам всегда быть в курсе событий. Кроме того, я смогла бы помочь с побегом.
— Да, это было бы отлично. Однако Марфа скоро очнётся. А две одинаковые горничные в одном доме — это перебор.
— Думаю, если вы попросите господина Аничкова помочь с этим, он будет только рад. Уверена, у него есть ниточки, за которые можно дёрнуть, чтобы задержать девушку на больничной койке.
— Не хочу у него одалживаться.
— Тогда я могу продлить её пребывание в бессознательном состоянии. Вряд ли она прихватила с собой документы. Пока её личность выяснится…
— Это всего лишь предположение, — перебил я. — Вполне возможно, что в больнице уже выяснили, кто она. Кстати, ты сказала сестре, чтобы она не болтала с Марфой?
— Соврала, что воспользовалась маскировочной магией. Мол, я ваша подруга и помогаю вам. Про то, кто я на самом деле, конечно, не говорила.
— Хорошо. Значит, Алёна не спалится.
— Господин, мне нужно вернуться в ваш дом. Это будет лучшим вариантом.
— Я даже не знаю, в какую больницу увезли Марфу.
— Думаю, можно это выяснить. Представьтесь её родственником.
— Слишком рискованно.
— Вам не угодишь! — надулась Юшен. — Думайте тогда сами!
Минут десять мы шагали по направлению к каналу Грибоедова, а затем я достал телефон и набрал Матвея. Камердинер ответил почти сразу.
— Да, ваше благородие?
— Ты в центре?
— Так точно.
— Не хочу портить праздник, но для тебя есть поручение.
— Разумеется, я к вашим услугам.
— Найди в ближайших больницах Марфу. Горничную моей сестры. Забери её и привези в контору.
— Слушаюсь.
Камердинер не стал спрашивать подробности. Вот, что значит — старая школа.
Убрав телефон в карман, я повернулся к Юшен.
— Твоя взяла. Отправляйся обратно. Будь на связи и жди указаний.
Хули-цзин просияла.
— Один вопрос, господин. Ваш брат… Вы ведь не слишком к нему привязаны?
Я прекрасно понял, на что она намекает.
— Мне кажется, такой человек, как он, заслужил немножко… приболеть, — добавила лисица, облизнувшись.
— Совершенно с тобой согласен, — ответил я. — Можешь чувствовать себя свободно. Только не привлекай внимания.
— Не беспокойтесь, господин. Всё будет шито-крыто. Так ведь говорят?
— Говорят. Всё, давай, дуй обратно. И… будь осторожна, — добавил я неожиданно для самого себя.
Юшен удивлённо улыбнулась.
— О, это так мило с вашей стороны! Обо мне ещё никто не беспокоился. Когда решите, что делать, позвоните. Я буду ждать.
С этими словами девушка свернула и через пару минут затерялась среди разряженных по случаю праздника пешеходов. Я же отправился в контору. Один раз мне не удалось вытащить сестру из лап своей семейки. Больше я её не
