мужиков до такой степени ненависти, что они «голыми руками» задушили армию Колчака, мстя за своих замученных и убитых детей, жен, матерей. Этого изверга сегодня прославляют лирические художественные фильмы, ему ставят памятники в тех местах, где каждый камень вопит о его зверствах.
Никогда Россия не допускала подобного надругательства над памятью своих предков. Сегодня пишут учебники, в которых количество жертв белого террора оценивается в 10 тысяч человек. Но только в Поволжье и только летом-осенью 1918 года жертвами антибольшевистского террора стали 5 тыс. человек, а, как указано выше, только в одной Екатерининской губернии белыми было расстреляно 25 тыс. человек.
«Количественные показатели жертв повстанческих выступлений и жертв индивидуального белого террора на территории Советской России достаточно сложно установить. Существует обобщенная статистика только по отдельным периодам. Так, в 22 губерниях Центральной России в июле 1918 года контрреволюционерами были уничтожены 4141 советский работник… Согласно известному финскому историку, в Финляндии белыми было казнено 8400 красных пленных, в т. ч. 364 малолетние девочки. От голода и его последствий в финских концлагерях уже после завершения Гражданской войны умерло 12 500 человек. В исследовании Марьйо Лиукконен из Лапландского университета приводятся новые подробности казней женщин и детей в одном из крупнейших концлагерей Хеннала. Только женщин там было расстреляно без суда 218» [61, с. 2].
Антисоветский исследователь М. Бернштам указывает, что за время Гражданской войны только повстанцами и «зелеными» было убито 100 тысяч сторонников советской власти и советских служащих. Может сложиться впечатление, что это не жертвы белого террора. Но при рассмотрении любого случая мы видим, что за повстанцами, а в большинстве случаев и за «зелеными» стоял Запад или Белые армии, а значит, 100 тыс. человеческих жертв надо отнести к белому террору.
Широкомасштабный белый террор начался летом 1918 года, и началу антибольшевистского террора во многом способствовали белофинны и чехословацкий корпус, которые для белых армий стали наглядным примером борьбы с большевиками путем их массовых убийств, а также массовых убийств поддерживавших большевиков крестьян и рабочих. «Общее же количество “большевистских жертв” продвижения чехословацкого корпуса летом 1918 года приближалось к 5 тыс. человек» [61, с. 3].
Если быть более точным, то надо сказать, что белый террор и до лета 1918 года был массовым, но он еще не стал системой действий государственной белой власти. Осенью 1918 года белый террор еще усилился в связи с целой чередой крестьянских восстаний и стремлением белых закрепиться на новых захваченных территориях, которые подвергались тотальному очищению. Белым не хватало тюрем и людей для охраны политзаключенных. Они для тюрем начали использовать баржи, «баржи смерти», в которых за несколько осенних месяцев, декабрь 1918 года и часть января 1919 года в муках погибло не менее трех тысяч человек.
Разгул белого террора по Сибири принял такие размеры, что даже американский генерал У. С. Гревс сказал следующее: «В Восточной Сибири совершались ужасные убийства, но совершались они не большевиками, и я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого убитого большевиками человека приходилось 100 человек, убитых антибольшевистскими элементами» [61, с. 4].
За 1918–1919 годы, по данным И. С. Ратьковского, в Удмуртии белыми было расстреляно и погибло в результате пыток 8298 человек. В январе 1919 года в Уральской области белая власть расстреляла 1050 человек, в феврале – 800 человек Енисейско-Маклаковского восстания, в Терской области Северного Кавказа казнено 1300 человек, большое число людей расстреляно во Владикавказе.
В марте расстреляно в Уфе 670 чел., в Тюмени – от 400 до 500 чел., японцами уничтожена деревня Семеновка, погибло 257 чел., в Чечне – 1000 чел. В апреле белые казнили 600 чел. участников Кольчугинского восстания, 3000 чел. – Кустанайского восстания, 2000 чел. – Мариинского восстания. К белому террору надо отнести и григорьевский мятеж, принесший 1500 человеческих жертв.
Летом 1919 года количество расстрелов не уменьшилось, так как войска А. И. Деникина наступали, а войска А. В. Колчака отступали. Как захват новых городов и сел, так и оставление населенных пунктов сопровождались массовыми расстрелами жителей и пленных. Массовые случаи белого террора в 1919 году происходили в Вотинске, Харькове, Екатеринославе, Бахмачах и Царицине.
При подавлении летом 1919 года Семиреченского восстания белыми было зверски убито 3000 мужчин, женщин, детей и стариков. Сотни людей замучили и расстреляли после взятия белыми партизанской столицы Тасеево, 680 чел. – в Александровске, 357 чел. – в Лебяжье, 500 чел. – в Ромнах, 700 чел, – в Сахарное, 600 чел. – в Красноярске, 5,5 тыс. чел. – в Бударине и Лбищенске.
К сотням и тысячам жертв приводила эвакуация арестантов, в том числе баржей с арестованными. За один август число жертв белого террора составило порядка 30 тысяч человек. Осенью 1919 года жертв белого террора было не меньше, чем летом. Рейд на Москву Деникина и отход к Омску и Иркутску Колчака привели к новым тысячам жертв белого террора.
Интервенты тоже тысячами убивали представителей советской власти, большевиков и сочувствующих им рабочих, крестьян, дворян и интеллигенции. «Общество содействия жертвам интервенции» насчитало 111 730 человек, погибших от интервентов, в том числе 71704 сельских жителей и 40026 горожан» [61, с. 4]. В 1920 году одна дроздовская дивизия расстреляла более тысячи пленных рядовых и командиров Красной армии. Именно массовые расстрелы пленных и жителей уже обреченной на изгнание Белой армией стали в дальнейшем причиной красного террора в Крыму.
К указанным массовым расстрелам следует добавить несколько тысяч уничтоженных белыми оренбургских казаков, «белорусские расстрелы» генерала российской Белой армии и Войска польского С. Н. Булак-Балаховича и расстрелы, производимые Г. М. Семеновым, которому 4 января 1920 года Колчак передал всю полноту военной и государственной власти на территории Российской Восточной окраины.
Белый террор продолжался и после 1920 года в следующих районах Советской Республики: на Дальнем Востоке, Забайкалье, Средней Азии, в Псковской губернии («савинковский» террор) и в некоторых отдельных районах страны. Это была месть потерпевшего поражение Белого движения. Как Гитлер в 1945 году заявил, что немецкий народ недостоин его, и не возражал против гибели немецкого народа, так и белые истребляли «недостойный» их народ, который не пожелал находиться в униженном и оскорбленном состоянии и показал свою силу всем своим врагам.
Общую численность жертв антибольшевистского террора, на мой взгляд, верно оценил И. С. Ратьковский со своей группой, который написал следующее: «Общая численность жертв антибольшевистского террора в Гражданской войне, на наш взгляд, может быть оценена в цифру, превышающую 500 тыс. человек» [61, с. 5].
И. С. Ратьковский пишет, что в основу источников, послуживших основанием для подсчета жертв белого террора, легли документальные источники, а также были учтены исследования советского периода и российские исследования последних лет, в том числе краеведческие исследования.
