первое дело?
— О боже, нет, — Лэмп усмехнулся. — Вовсе нет. Ну то есть по работе я прежде сталкивался с голливудскими знаменитостями, но никого вроде вас я раньше не встречал. В смысле, мне очень понравилось «Наше семейное дело», мистер Хог, я ваш поклонник.
— Спасибо. И зовите меня Хоги.
— Как Кармайкл?
— Как сэндвич.
— Я искал в библиотеке другие ваши книжки, но ничего не нашел.
— Ну давайте, топчите меня.
— Когда вы последний раз разговаривали с Санни Дэем?
— Где-то в четыре утра по нью-йоркскому времени. Вчера. Нет, наверное, уже сегодня, так? Извините, у меня в голове все путается.
— Это от сотрясения.
— Не, я всегда такой.
Он усмехнулся.
— И о чем вы говорили?
— О книге, над которой работаем.
— И вы часто так посреди ночи разговаривали?
— Похоже, что да.
— Хоги, вы можете очень помочь моему расследованию. Мне нужна ваша помощь.
Я сглотнул. Моему горлу это не понравилось.
— Да, конечно.
— Отлично. У нас было зарегистрировано сообщение об угрозе убийства, которое мистер Дэй получил несколько недель назад. Сообщил об этом Эрли. Вещественное доказательство уничтожили. Мистер Дэй нас ни о чем не просил. Вы об этом что-нибудь знаете? Что там говорилось?
— Видимо, это было связано с книгой. Я это письмо не видел.
— Хм-м. Я читаю газеты и в курсе, что в этой вашей книге мистер Дэй, как ожидалось, должен был вывалить изрядную порцию компромата. Можете что-то рассказать?
— Конечно. Он должен был рассказать правду о своей знаменитой драке с Гейбом Найтом в «Чейсенс», но в последний момент дал задний ход. Мне он ничего не рассказывал. Может, он вовсе и не собирался рассказывать, откуда мне знать. Поэтому-то я и улетел в Нью-Йорк. И поэтому он мне ночью позвонил, а я утром вернулся. Он передумал. Сказал, что все расскажет. Обещал рассказать. Конечно, с Санни до конца ни в чем нельзя было быть уверенным.
— Ну в любом случае это уже что-то, — с энтузиазмом заявил Лэмп. — Да-да, что-то в этом есть. — Он снова вскочил на ноги и зашагал взад-вперед вокруг моей кровати. Энергия у него била через край. — Может, кто-то не хотел, чтобы он рассказал вам правду. И кто-то его остановил прежде, чем у него появился шанс это сделать. Кто-то, кто слышал, как он говорил с вами по телефону. Или кто-то, кому он сказал. Может, кто-то зашел к нему вечером в гости выпить рюмочку. Кто-то, кто был вовлечен в эту историю, в эту драку. Да, мне начинает нравиться эта теория. Вполне симпатично смотрится. Очень симпатично.
Мне она симпатичной не казалась. Если Лэмп прав, то тогда прав и Вик: Санни убили из-за меня. У меня закружилась голова, подступила тошнота.
— С вами все в порядке, Хоги? Вы какой-то зеленоватый.
— Все отлично.
— Я скоро вас оставлю в покое. У вас есть хоть какое-то представление, с чем была связана та их ссора?
Я покачал головой.
— Может, есть предположения? Версии?
Я поколебался, потом снова покачал головой — это оказалось болезненно. Всю правду я Лэмпу выкладывать еще не был готов.
Он оценивающе посмотрел на меня.
— И что вы собираетесь делать дальше?
— Думаю, попробую встать на ноги.
— А потом?
— Поговорю с издательством. Выясню, чего они от меня хотят.
— Вам сюда уже кто только не звонил — газеты, телевидение. Настоящий цирк. Похоже, для многих мистер Дэй все еще очень большая звезда.
Но сам Лэмп явно был слишком молод, чтобы так считать. Я вдруг почувствовал себя древним стариком.
— А больше никто не звонил узнать, как у меня дела?
— Кто, например?
Я пожал плечами. Это тоже было болезненно.
Лэмп снова открыл блокнот.
— Еще звонила женщина, которая сказала, что она Мерили Нэш.
Ну вот, у меня снова забилось сердце.
— Что-нибудь передавала?
— Э-э… — Он полез в блокнот. — Сейчас… «Не умирай, балда».
Ладно, не буду.
— Когда похороны Санни?
— В пятницу. Мисс Дэй сказала, что вы можете вернуться в гостевой домик, когда вас выпишут. Она предположила, что вы захотите остаться до похорон.
— Правильно предположила.
Я с трудом сел, коснувшись босыми ногами холодного пола. Я немного посидел на краю кровати. В ушах у меня звенело. На мне была короткая больничная рубашка и больше ничего.
— А вам уже можно вставать? спросил Лэмп.
Проверим на практике. Поможете?
Он просунул руку мне под мышку и помог встать. Несколько секунд я стоял, покачиваясь, словно новорожденный жеребенок, потом указал на туалет, и Лэмп помог мне до него доковылять. Он был сильный, хоть и невысокий.
— Мисс Дэй, похоже, очень за вас переживает, — осторожно заметил он. — Вы с ней…
— Нет.
— Извините, это не мое дело. Милая женщина. Красивая. Никогда не забуду, как она в том французском фильме «Рай» залезла в постель к тому парню и…
— Угу. Вы с Виком сойдетесь, у него та сцена тоже в десятке любимейших.
Я надеялся увидеть свое отражение в зеркале над раковиной, но там оказалось чудовище Франкенштейна. Лицо покрывали пятна всех оттенков синего и красного. Не хватало только торчащих из шеи болтов.
— Послушайте, Хоги, сказал стоявший в дверях Лэмп, — насчет того, что вы можете очень помочь, — это я серьезно. Возможно, вы что-то знаете. Какой-то факт, который он сообщил только вам. Когда у вас в голове прояснится, вы, возможно, вспомните. Не выкладывайте все сразу прессе, ладно? Свяжитесь со мной. Я буду очень признателен.
— Разумеется.
— Отлично. Ну ладно, я, пожалуй, пойду.
— Пора смотреть «Лесси»[54] и на боковую, да?
Лэмп рассмеялся.
— Мне нравится ваше чувство юмора. — Потом он откашлялся. — Слушайте, я лучше поставлю у вас за дверью человека.
— Зачем?
— На всякий случай. Возможно, его убил Эрли. Разозлился на что-нибудь, схватил пистолет из кабинета и застрелил босса. Но как знать? Есть же еще наша с вами теория. Если она верна, вы, возможно, в опасности.
— Я же сказал вам, что ничего не знаю.
— Ну, тот, кто застрелил Санни Дэя, может этого и не знать. Или терзаться сомнениями. — Он ободряюще улыбнулся. — Не беспокойтесь, Хоги, вы в надежных руках. Я еще никого не потерял.
— Мне уже лучше. На самом деле у меня сильно кружилась голова.
— До сих пор не могу поверить, что передо мной тот самый Стюарт Хог. Может… может, вы мне как-нибудь книжку подпишете?
— С радостью.
Он уже повернулся, чтобы уйти, и едва успел поймать меня, когда я все-таки потерял сознание.
Вся ночь прошла между сном и бодрствованием, в полузабытьи. Один раз меня разбудила медсестра, чтобы дать таблетку, другой раз — врач, чтобы посветить мне в
