всем, что достаточно выросла, чтобы со мной считались, как с равной.
Прошло около часа, прежде чем двери кабинета распахнулись. Всё это время Елизавета наблюдала за мной, готовая в любой момент прыгнуть на защиту дверей, словно дикая кошка. Но я не настолько глупа, чтобы врываться в кабинет и устраивать истерики. Из кабинета вышел худощавый парень, одетый в бесформенную одежду. Он бросил на меня насмешливый взгляд и подмигнув Лизе, вышел из приемной.
— Лиза, пригласи… — из дверей выглянул Краснов, но заметив меня, он оборвал фразу. — Лика?
— Хотела поговорить, Алексей Александрович, — резко сказала я, выделяя его имя, поднимаясь с места, расправляя невидимые складки на платье.
— Проходи, — он распахнул шире дверь, впуская меня внутрь и повернулся к Лизе. — Если кто-то придет, пусть подождет.
Я плюхнулась в одно из многочисленных кресел у стола, гневным взглядом прожигая мужчину. Он делал вид, что не замечает моего настроя, вальяжно устраиваясь в кресле и даже не взглянул на меня, погружаясь в монитор компьютера.
— Что случилось? — спросил он, после затянувшегося молчания.
Я чувствовала, как мое доверие к нему ускользает, словно вода сквозь пальцы. Я внимательно изучала его лицо, пытаясь понять, что он скрывает на самом деле и насколько правда может оказаться ужасающей.
Я еле сдержала усмешку, понимая, что пустила в свою жизнь мужчину, которого совершенно не знаю. Позволила ему завладеть моим телом, завладеть моим сердцем, которое предательски стучало под ребрами. Он контролировал меня, как свою собственность. Даже компания фактически находилась в его руках, и только он один знал, что происходит в этих стенах.
— Кто я для тебя? — спросила и все внутри замерло от ожидания.
Я была готова принять любой ответ, даже тот, который мне мог не понравится, но это нужно было решит сейчас. Я хотела услышать правду, чтобы точно знать, как строить дальнейший разговор.
— Лика, что случилось? — мужчина оторвался от монитора, переводя на меня взгляд, который был нечитаем.
— Ничего не случилось. Просто стало интересно, кто я для тебя.
Мужчина выдохнул.
— До вечера никак не терпит? У меня срывается крупный контракт и сейчас тратить время на выяснение отношений я не могу.
— Какой контракт? — спросила я, зная, что он не ответит.
— Это не важно, — в подтверждении моих мыслей, ответил мужчина.
Я прыснула в голос, бросив презрительный взгляд на человека, в котором так отчаянно нуждалась. Но вот нуждался ли он во мне? Или я для него глупая девчонка, всего лишь дочь его друга, которую он потрахивает. Сейчас все его слова, которые я воспринимала как проявление заботы, перестали иметь значение. Надежда на взаимные чувства разбилась о камни его безразличия.
— Я всё поняла, Лёш, — поднялась со своего места. — Мы просто друг друга неправильно поняли. С самого начала.
— Лика, — мужчина вздохнул, зажав пальцами переносицу. — Давай мы вечером обсудим все, что тебя волнует, хорошо?
— Я не единожды пыталась вывести тебя на разговор, но все заканчивалось либо скандалом, либо сексом. И нам нечего обсуждать, потому что ты не хочешь ничего мне рассказывать. Я для тебя совсем ничего не значу?
Мои слова с отчаянием слетали с губ в попытках найти отклик у мужчины, и я заметила, что он хотел что-то ответить, но я прервала его, поднятой рукой вверх.
— Не надо мне говорить, что ты меня защищаешь ничего не рассказывая. Признай, ты делаешь это для себя. У меня складывается такое чувство, что тебе абсолютно плевать на меня. Ты не отвечаешь на мои звонки. Я не знаю, где ты пропадаешь. Тебе же не сложно написать сообщение, но ты и этого не делаешь. Поэтому логично, что у меня возник вопрос. Кто я для тебя?
Я говорила спокойно, наблюдая, как на лице мужчины не дернулась ни одна мускула, ни одна морщинка не сдвинулась с места. Лицо, выражающее безразличие, смотрело словно поверх меня.
Молчание затянулось и я поняла, что ответа не получу.
— Я так и думала, — развернувшись, двинулась на выход, чувствуя спиной тяжелый взгляд мужчины.
Поднявшись в экономический отдел, наткнулась на обеспокоенный взгляд Семена Ивановича.
— Анжелика Андреевна, вы в порядке? На вас лица нет. Вам плохо? — мужчина засуетился, наполняя водой стакан.
Его беспокойство привлекло внимание сотрудников, и все оторвались от работы, наблюдая за нами.
— Всё в порядке, просто голова болит, — натянула мученическую улыбку на лицо. — За компьютером пересидела. Прошу меня простить, но я вынуждена вас покинуть, на сегодня мой рабочий день окончен.
Собрав свои вещи, не оглядываясь, покинула кабинет.
Пока шла по коридору, заказала такси, понимая, что сегодня больше не хочу видеть Краснова.
Глава 30
Уверенная в том, что Краснов узнает где я нахожусь и непременно примчится для разговора, в попытках запутать свои следы, выключила телефон. Доехав на такси до железнодорожного вокзала, купила билет ближайшего отправления даже не взглянув на город прибытия, расплатившись банковской картой и вышла из здания. За наличные взяла такси, которое не трудно найти у вокзала и устроившись на заднем сидение решила, что домой ехать нельзя.
— Простите, мой телефон разрядился, можно с вашего позвонить? — мило улыбнувшись, спросила у таксиста.
Мужчина оказался приветливым и без лишних вопросов протянул мне мобильный.
Набрав номер подруги, тревожно теребила подол платья, ожидая ответа.
— Алло? — услышала голос Маринки через несколько гудков.
— Марина, это я, Лика. Пожалуйста не задавай вопросов, выслушай меня. Если Краснов будет спрашивать обо мне — ты ничего не знаешь. Я не звонила и не писала. И будь, пожалуйста, убедительна. Просто говорю, чтобы ты не волновалась и не развела панику.
— Ты сбежала от него? — нервный смешок подруги заставил улыбнуться.
— Нет, просто хочу побыть одна некоторое время, а ты понимаешь, что Лёша этого не может допустить.
— Если что, ты знаешь где меня искать.
— Спасибо.
Попрощавшись с подругой, вернула телефон обратно владельцу.
Остановившись у гостиницы, расплатилась за проезд и быстро скрылась в здании.
Чтобы получить ключ от номера без регистрации, чтобы не засветить паспорт, пришлось выложить неплохие деньги, но тем не менее администратор согласился.
Оказавшись в номере, без сил рухнула на кровать, чувствуя, что внутри не осталось ничего. Абсолютная пустота заменила все эмоции и чувства. Даже смерть родителей не уничтожила меня, я чувствовала боль и горечь потери, что говорило о моей способности ещё что-то чувствовать. Но сейчас, я окончательно была разбита. Накрывшись с головой одеялом, позволила одинокой слезе скатиться по щеке, прежде чем провалиться в сон.
Проснулась около часа ночи от чувства голода. Желудок скрутило от спазма, но выходить за пределы номера,
