На экране дальнего потомка мониторов горела цветная карта окружающей местности. Петр поднял глаза и ахнул. Сквозь толстую преграду бронепластика был еще более фантастический вид, чем открывавшийся из бокового иллюминатора переходного шлюза. В нескольких сотнях метров ближе к горам вздымался на головокружительную вышину к нереальному, розовому небу прозрачный пузырь колонии квиртов. Издали она походила титанических размеров детскую игрушку: юлу, оброненную беспечным ребенком посреди мертвой красно-коричневой пустыни, да так им и забытую и поражала чужеродностью для давным-давно мертвой планеты. Под изолирующим колонию от ядовитого марсианского воздуха куполом из почвы подымалась колоссальной толщины спица, на высоте нескольких десятков метров к ней крепилась гигантская платформа, размерами лишь немного меньше основания купола, над ней следующая платформа, поменьше, и в самом верху еще один ярус, совсем маленький. На каждой из них, включая поверхность земли, посреди аккуратно подстриженных изумрудных лужаек, рощиц с диковинными деревьями и кустарниками, располагались чистенькие двухэтажные домики ярких расцветок. Солнце сияло и переливалось в бесчисленных фонтанах, бивших ввысь в самых неожиданных местах. Настоящий многоярусный рай посреди безжизненной пустыни. Землянину даже показалось что он разглядел фигуры драуни, прогуливающиеся посреди всего этого великолепия.
Зашел Анатолий, удивленно присвистнул.
— Это надо сфоткать! — щелкнул вытащенный из кармана смартфон, — Ты знаешь до сих пор не верится что я на Марсе, неловеряю я этим пришельцам. Вынырнули откуда-то как чертики из коробки, рассорили со всем миром.
Ярко-синие глаза Петра непонимающе уставились в слегка выцветшие — товарища.
— А чего тогда согласился лететь?
— Не мог я отказаться от шанса быть первым человеком на Марсе, мне за сорок — критический возраст для космонавта. Так что хоть чучелом хоть тушкой жареной но на Марс.
Петр понимающе хмыкнул и найдя взглядом на карте алый квадратик с надписью колония Россия прикоснулся к нему пальцем, а когда на дисплее загорелась надпись: «Подтвердите маршрут движения!»
Произнес:
— Маршрут подтверждаю!
Через час тряской езды по каменистой, ржавой марсианской пустыне приблизился полуразрушенный вал кратера. Снизу он выглядел очень внушительно — похожая на мираж круговая стена из разноцветных пород: от фиолетового и пурпурно-коричневого до бледно-розового и голубовато-серого; вершины освещало солнце, провалы меж ними прятались в тенях. Только подъехав на расстояние пары километров земляне разглядели цель поездки: терявшийся на фоне инопланетных гор колоссальный, метров триста в диаметре, приплюснутый сверху прозрачный купол, издали напоминающий лежащую на земле лампадку, только великанских размеров. Это хотя и на порядок меньше поселения квиртов, но тоже очень прилично, пространства вполне хватит для проживания внеземной колонии из нескольких сотен человек.
— Вездеход, уменьшить скорость, — чуть дрогнувшим от волнения голосом Петр. Хотелось разглядеть в подробностях первое земное поселение вне родной планеты, на котором им предстоит отработать полную вахту: шесть следующих месяцев.
Умная автоматика послушно уменьшила ход, за несокрушимой преградой прозрачной брони, надежно изолирующей колонию от враждебной жизни марсианской среды стояло десяток стандартных коттеджей, массово выращиваемых драуни из механозародышей. Кучкой у стены — десяток прицепов, а посредине одноэтажное техническое здание — сердце колонии. Термоядерная электростанция, она же пункт регенерации воздуха. Ну что же, подумал Петр, жить можно…
С легким шипением открылась входная диафрагма шлюзовой камеры. После недолгой процедуры шлюзования и очистки вездехода от частиц почвы, опасных содержанием смертельных для земной жизни перхлоратов (соли или эфиры хлорной кислоты), машина медленно въехала внутрь и замерла в нескольких метрах от шлюзовой диафрагмы огромной бардовой статуей.
— Проверить внешнюю среду на пригодность к жизни, — негромко распорядился Петр.
В кабине послышалось шуршание, потом механический голос однотонным голосом произнес:
— Состав воздуха идентичен земному, превышения уровня радиации не обнаружено, опасных химических загрязнений не обнаружено.
Космонавты переглянулись, потом старина Алексей произнес напряженным голосом:
— Открыть дверь!
В вездеход ворвался змеиный свист ветра, безуспешно полирующий песком прочную броню колонии и сернисто-горький запах: так пах насквозь промороженный безжизненный Марс. Космонавты спрыгнули на грунт и зашагали к прицепам. Сейчас главное — разгрузить их и оборудовать колонию всем необходимым для изолированной работы двух десятков человек. Их прибытие ожидалось в ближайшие десять дней.
Жизнь в маленькой русской колонии понемногу налаживалась. Каждые два — три дня с рейсовыми космолетами драуни прибывало пополнение, рабочих рук хватило чтобы до конца разгрузить прицепы с имуществом. В коттеджах появилась мебель а в лабораториях научное оборудование. Часть колонистов освободилась от работ по обустройству и приступила к выполнению научной программы экспедиции. Работ по изучению Марса предстояло не много, а очень много!
Прошло две недели. Первые солнечные лучи осветили мрачные, красно-коричневые вершины гор, окружавшие древний кратер. Все внизу еще тонуло в глубоком сумраке. Небо светло-оранжевого цвета, без единого облачка — завораживало взгляд. С легким треском открылась входная диафрагма шлюза земной колонии, хрустя подминаемым песком выехал модифицированный к марсианским условиям трактор «Беларусь» и двинулся в сторону близких гор. Кабину герметизировали и утеплили, а вместо родного дизеля установили мощный электродвигатель, питание он получал от чрезвычайно емкой батареи производства драуни. Земная машина на фоне суровой и равнодушной пустыни поражала ирреальностью, но и восхищала силой и смелостью человека, сумевшего добраться до Марса. Прошлым вечером на ставшей уже традиционной планерке, когда колонисты подводили итоги сделанного и намечали задачи на новый день, Петру Александрову, как не понаслышке знакомому с трактором — он родился на селе и успел еще в школе получить соответствующие корочки, поручили собрать снег, прятавшийся у подножия гор под тонким слоем песка. Колонисты планировали растопить его и очистить. Вода пригодится и для заполнения вырытого посредине колонии приличных размеров бассейна и, в качестве аварийного запаса воды.
Через час, когда трактор добрался к подножию гор, Петр опустил бульдозер (приспособление у трактора в виде рамы с широким ножом для земляных работ) на песок и принялся вскрывать месторождение снега. Дело двигалось к обеду и новоявленный тракторист успел загрузить четыре самосвала, когда трактор неожиданно зацепился отвалом за что-то невидимое, колеса яростно закрутились на одном месте. Анатолий недовольно поморщился, но, когда он приподнял отвал немного повыше, в яме блеснул металл.
Слегка пробуксовывая в глубоком песке, машина сдала назад, нога самодеятельного тракториста торопливо нажала на тормоз. Петр откинулся в кресле назад и несколько секунд круглыми от изумления глазами рассматривал находку. «Ничего себе! Повезло… Похоже наткнулся на останки разбившегося земного аппарата». История космонавтики повествовала, что до Марса гораздо проще долететь, чем совершить посадку на его поверхность. Судьба почти всех земных марсианских орбитальных станций вполне благополучна, а вот спускаемым модулям не везло — большинство из них разбивалось при посадке или вскоре теряло связь с Землей. «Если это так, то это сенсация!» Петр довольно потер руки. Пристегнув лежавший на полке справа шлем, подхватил легкую титановую лопату, беззвучно открылась дверь, человек легко спрыгнул на песок.
