– Решила убить ребёнка? Ты этого не сделаешь! – полушепотом процедил он, не сводя с меня темнеющих глаз.
– Приходить в такую семью гораздо страшнее, чем не рождаться! Я не могу позволить, чтобы он мучился и страдал, осознавая это! – выкрикнула я, срывая маску.
– Ты что снова ударилась головой? Да что с тобой такое происходит, чёрт тебя дери, Кира?!! Ты не она – ты не будешь отвечать за её поступки, и на тебе нет вины в её смерти, потому что ты была частью эксперимента, о котором никто никогда не узнает! И дело не в состоянии Натана, а в том, кому оно достанется, я имею в виду человека, прибравшего к рукам благотворительные фонды. Да, мы не можем позволить, чтобы часть наших капиталов перетекла в руки мошенников. Но есть ещё одна важная сторона – мне нужна ты Кира. Я хочу быть с тобой, как мужчина с женщиной! На каком языке мне ещё нужно сказать, что я люблю тебя?
– Правда? А почему не с этой феерической красоткой Викторией? Вы бы так гармонично смотрелись друг с другом! Мне противно Эйдан, как подумаю, что ты дарил себя ей, этой поверхностной стерве, и многим другим. Если у тебя такой паршивый вкус, как я могу оставаться с тобой? Знаешь, иногда, глядя на тебя хочется плакать, от самого осознания, что ты рядом, оказываешь внимание, просто не вериться, что мужчина может быть настолько идеальным. И вот это осознание делает меня несчастной, я чувствую себя последней в очереди. И чтобы не начать себя жалеть я пытаюсь ненавидеть тебя за твоё совершенство, за твои красивые глаза, благосклонные улыбки, за твой шарм, за кучу вьющихся заискивающих перед тобой людей, за то что ты непрошено занял место в моём сердце. Теперь я уже не знаю, хочу я чтобы мы были вместе или нет. Я не знаю, чему мне верить Эйдан, логике или интуиции. У меня такое ощущение, что мне не место в этом мире, я здесь аномальная погрешность, и я не должна быть причастна к чьим-либо судьбам здесь. Поэтому я хочу исправить хоть что-то.
– Ты не сядешь в тюрьму! – категорично бросил Эйдан. – И я не отпущу тебя. Извини конечно, может ты и была копом, но сейчас в твоём поведении не просматривается ни логики, ни интуиции. То, что ты ревнуешь меня это естественно, но ты не последняя в очереди, а первая в ней. Лишь ради тебя я готов прервать важные переговоры, бросить все дела и мчаться, как только у Киры возникли проблемы. Поясняю дальше, мужчины встречаются с поверхностными женщинами, чтобы обмануть себя, чтобы гарантированно ничем не проникнуться, чтобы просто отвлечься от проблем. В моей жизни две вечные проблемы – это мой непростой бизнес и ты. Ты единственная женщина, которую я упорно люблю. Хм, может у меня и вправду паршивый вкус? – криво усмехнувшись, поддел он меня, но моему костру и так уже достаточно было масла.
– Не единственная! Ты любил и любишь её, моего двойника! Я как копирка, на которую ты переложил свою одержимость! Если бы не наша схожесть …
– Кира заткнись и слушай! – гаркнув, перебил меня Эйдан. – Возможно, образ и сыграл свою роль, выглядите вы одинаково, но вот отношение разное. Она не впускала меня достаточно глубоко в свою душу, и чувства её особо не волновали, хотя она была щепетильна к своей собственности, поэтому ревностью она тоже страдала, но любви, того, чего я ожидал, не было. То, что ты другая я стал замечать сразу – уже в больнице в самый первый день, ту Киру даже после потери памяти не проняли бы слёзы. Ты по-другому на меня смотрела – широко распахнув свои большие глаза, не пряча сути. Но когда мы поцеловались на аукционе …, знаешь по тому, как тебя целует женщина – можно понять на что она рассчитывает. На постель, на интрижку, на обручальное кольцо или на ответное чувство. … Не буду тебя обманывать – я испытал облегчение, узнав о гибели Натана, и когда ты вернулась я всё время наблюдал за тобой. С каждым разом, после каждой встречи я убеждался что ты другая, но именно такую женщину я хочу любить. Тебя, а не отражение. Я хочу, чтобы ты это поняла и запомнила, потому что мы больше никогда не будем возвращаться к этому вопросу.
– Потому что наши с тобой отношения полностью прекратятся Эйдан, – выдавила я глухо, чувствуя, как крошится этот мир, как его осколки уже готовы раздавить меня своим весом. – Все проблемные вопросы будут решаться через адвоката. Так как я не могу открыто заявить, что я не настоящая Кира – пока я буду жить в доме её семьи. Единственное, что мне здесь принадлежит – это счёт в банке, цена, заплаченная Натаном за мою картину. Мне нужны эти деньги – я планирую снять квартиру и со временем найти работу.
Эйдан находился в совершенно подавленном состоянии, у него даже голос надломился:
– Ты не аномальная погрешность – ты специально созданная программа, засланная измываться надо мной. Зачем? Чего ты этим хочешь добиться? Моей медленной агонии? Я отказываюсь понимать, – в отчаянье, он несколько раз нервно провел пальцами по волосам.
– Честно? Я хотела бы не знать Прайсов … вообще. Я ещё не знаю, как мне избавиться от вас, вот даже в тюрьме спрятаться не удалось, но я обязательно придумаю, – и я начала медленно расстегивать на себе одежду, открывая перед его изумленным взглядом живописные засосы. – Эйдан, Натан жив, и он продолжает играть со всеми вами, а теперь вот и со мной. Очень зря, что ты не хочешь меня изолировать, потому что, когда я его увижу снова – я убью его сама! Я переспала с ним этой ночью, потому что думала, что он это сон.
Этой новостью мне таки удалось потрясти его окончательно. Эйдан бессильно уронил руки, в ужасе покачав головой. Затем поднявшись, он резко схватил меня за плечи и затряс:
– Как можно было перепутать сон с явью?! Будучи со мной, ты всё ещё мечтаешь о нём?! И у тебя хватает ещё наглости предъявлять мне претензии?
– А что можно было подумать, когда его прах стоит в вазе на тумбочке, а ты слишком расстроена чтобы анализировать спросонья?! Я сама в полном смятении, мне тошно думать о том, что он вытворил! Если тебя утешит – я выбросила кольцо, и в моих воспоминаниях о Натане появились моменты, о которых я буду вечно сожалеть. Впервые в жизни мне настолько хреново, что я хочу убить собственного ребёнка, и хуже ты мне уже не сделаешь! Отпусти меня, пожалуйста…
– Ты всё ещё его жена, и он принципиально не даст тебе развод, тем более, когда ты ждёшь его ребёнка, – с ужасом пробормотал Эйдан, и не думая убирать руки. Задумавшись, он лихорадочно анализировал ситуацию, пытаясь найти выход. Это было видно, сдавался Эйдан Прайс очень болезненно, если он вообще умел это делать.
– Эйдан, мы ничего сейчас не изменим. Я могу идти? Пожалуйста, я очень устала, – в свою очередь упавшим голосом выдавила я, отведя взгляд, мне больше нельзя было смотреть в его сторону, в эти глаза, пока меня действительно не захватило желание покончить с этой жизнью.
– Эта выходка вполне в духе Натана, и как я сразу не догадался проверить ДНК останков. Ты готова вернуть … эту свою семью? – Эйдан окинул меня критичным пронзительным взглядом, наконец, отпустив мои плечи. И было в этом взгляде что-то колючее, оскорблённое, он так и не принял версию моей запутанности во сне и реальности.
– Не думаю, что когда-нибудь смогу понять и простить этот его идиотский поступок. Не хочу ни видеть его, ни считаться его женой, – произнесла я в ответ. – Поэтому во мне и засело огромное желание – никогда больше не слышать фамилии Прайс. Прощай … Эйдан, – моя внутренняя опустошенность спасала меня от неконтролируемой слезоточивости. Но позже, я ещё обязательно наревусь по этому поводу.
