от человека, и тогда игра в прятки не затянулась бы надолго, но пока Кристофер выигрывал.
— Что на чердаке? — полковник распахнул дверь, за которой была лестница наверх.
— Свалка хлама и заготовки трав, — честно призналась Лия.
Её вполне честного, стоит заметить, ответа, оказалось недостаточно, и лорд Аспис решил убедиться в этом лично. Лия, пользуясь тем, что она вообще-то всё ещё хозяйка дома, пошла следом. Будь Эдвард дорогим гостем, ей было бы стыдно за то, что всё ещё не привела чердак в приличное состояние. Там было свалено всё, что ещё не успело отправиться на дворовую распродажу, чтобы не мозолило глаза. Она лишь протерла пыль да помыла пол. Большая часть вещей была накрыта покрывалами, чтобы сильно не пылились. Разная мелочь и тряпьё валялись кучами в углу. Возле окна были развешены верёвки, на которых сохли пучки трав.
— Всё руки не дойдут разобрать, — Лия пожала плечами, поймав вопросительный взгляд мужчины.
Полковник ничего не ответил, и игра в прятки продолжилась. Он сдёргивал покрывала с мебели, заглядывал в шкаф, даже пнул кучу тряпья на полу. С каждой секундой мест, где можно спрятаться, становилось всё меньше. Лия прикрыла глаза, впервые в сознательной жизни молясь Пресветлой. Она мысленно извинялась и просила обратить внимание, что простит не только за себя, но и за того, кому сейчас очень нужно заступничество и покровительство. Вроде как и не эгоизм вовсе.
На удивление, Пресветлая откликнулась на её призыв. Никак внешне это, разумеется, не проявилось, но полковник как-то разочарованно окинул взглядом чердак и не нашел больше мест, где можно спрятать человека или расчлененный труп.
— Благодарю за содействие, — холодно произнес мужчина. — Обыск закончен. Если надумаете сотрудничать — вы знаете, где меня искать.
Лия на негнущихся ногах проследовала за ним на первый этаж, абсолютно уверенная, что ни за что на свете не придёт к полковнику. Как бы тяжело ни было, сколько бы раз ей не устраивали обыски, она не поступится гордостью и здравым смыслом и не вляпается в эту грязь с контрабандой.
Гвардейцы тоже ничего не нашли, хотя перетрясли все шкафы, снова вывалив всё содержимое на пол. Второй раз за неделю. Лия хотела возмутиться, что после обыска, который смело можно было назвать неудавшимся, неплохо было бы навести после себя порядок, но смолчала. Намного больше хотелось, чтобы мужланы убрались из её дома. Закрывая засов, ведьма пообещала себе, что завтра утром обязательно посетит храм Пресветлой и оставит подношение.
Она вернулась на кухню. Бальтазар встревожено смотрел на неё, лежа на подоконнике на том же месте, где она его видела в прошлый раз.
— Ушли? — прошептал кот.
Ведьма молча кивнула в ответ.
— Лия, ты только не ругайся, но я не успел ничего другого, — кот медленно поднимался. Длинная шерсть на животе была вся мокрая. Струи бульона стекали обратно в тарелку, на которой всё время обыска пролежал несчастный фамильяр.
— А куда ты Кристофера спрятал?
— На чердаке, в куче грязных тряпок.
— Ты — мой герой, — Лия обняла кота, не обращая внимания на то, что тот мокрый и жирный. — С таким котом мне никакой мужик не нужен.
Она аккуратно чмокнула его между ушей и подхватила на руки, относя в ванну. После чего включила тёплую воду, оставила фамильяра отмываться от супа и поднялась наверх.
— Вылезай, уже безопасно, — произнесла ведьма.
Куча тряпья, та самая, которую полковник пнул, закопошилась, и оттуда показался пыльный, но вполне невредимый Кристофер.
— Следилок не оставили?
— В доме ведьмы? А смысл?! Я же их почувствую и деактивирую. Ты как?
— Жить буду, — мужчина потёр бок. — Тебя не обидели?
— Меня попробуй обидь. Замучаешься разгребать потом, — она отмахнулась и подхватила Кристофера под локоть, помогая не врезаться ни во что и не расшибиться на крутой лестнице.
— Твой фамильяр — гений.
— Я знаю, — с гордостью ответила ведьма. — А теперь, раз уж я вляпалась во всё это говно, рассказывай всё, что знаешь. А я пока слушаю, попью чай с душицей. Нервы в последнее время ни к черту.
— Не упоминай прислужников Темнейшего, — одёрнул инквизитор.
— Да ну тебя, — фыркнула Лия, кладя ладонь мужчины на спинку стула, и пошла ставить чайник.
В кухню вошел влажный после купания Бальтазар и запрыгнул на свой стул, показывая, что от чая тоже не откажется. Пусть и фамильяр, а нервы и ему потрепало за последние дни прилично.
Лия бросила в заварник пару листов малины, немного разных сушеных цветов и горсть душицы. Это растение ценилось в основном за то, что обладало выраженным отхаркивающим действием, и чаще всего его прописывали лекари при простуде и разных лёгочных заболеваниях. Но, помимо прочего, душица прекрасно успокаивала растревоженные нервы, а ещё прекрасно пахла, наполняя разгромленную кухню тонким, немного сладким ароматом, восстанавливая атмосферу уюта.
Стоило ей залить в заварник кипяток, как в двери постучали. Все трое напряженно замерли, не зная, кого ждать на этот раз.
Глава 12. Кориандр
Лия растерянно посмотрела на Бальтазара. Напряжение повисло в воздухе. Кристофер сжал кулаки до такой степени, что костяшки побелели, но молчал.
— Думаешь, они вернулись? — прошептал фамильяр.
— Сейчас узнаю, — Лия на цыпочках прошла в спальню и чуть отодвинула занавеску, стараясь оставаться при этом за шторой, чтобы её не заметили.
К счастью человек, стоящий на крыльце, был ей хорошо знаком. Ведьма выдохнула и пошла к лестнице.
— Порядок, это свои, — бросила она на ходу.
Аргус, в отличии от большинства недавних посетителей, не пытался выломать дверь и стучал довольно сдержанно, даже перерывы делал. Вот что значит воспитание. Или просто понимает, что ведьму злить не стоит. Лия открыла дверь и улыбнулась, стараясь делать вид, что жизнь прекрасна.
— У тебя всё в порядке? — Аргус выглядел обеспокоенным.
— Лучше не бывает, — она улыбнулась ещё лучезарнее.
— Зачем стражники приходили?
— Да так, думали, что у меня в морозилке расчленённый труп пропавшего инквизитора. Ну и разнести лавку, чтобы не зазнавалась, — отмахнулась ведьма.
— А труп нашли?! — кажется, шуток сосед не понимал.
— Ты что?! — показательно изумилась Лия. — Я не храню трупы врагов в морозилке. Для этого у меня есть подвал.
— Я серьёзно, — Аргус устало вздохнул. — Стража к тебе зачастила. Я волнуюсь.
